Даниэль Рэй - Данфейт
— Что в этом такого? — хмыкнул Кимао, поднимаясь с пола. — Если Вы боитесь сделать это, почему я должен смотреть на Вас?
— Нельзя вызвать на бой Роэли Гвена!
— Можно, если он нарушает Закон!
— Кто сказал, что он его нарушил?
— Он позволил себе назвать ее "паразитом", не говоря уже о том, что заставил тебя участвовать в этом спектакле!
— Я не виновата, что она ни на что не способна!
— И поэтому ты так довольна собой теперь?!
— Кейти, ты — дурак! Он всего лишь посмеялся над ней! Не он первый — не он последний!
— Никто не смеет смеяться над тем, что принадлежит мне!!! — проревел Кимао и стукнул рукой по стене.
Зеркальная поверхность обшивки хрустнула под его кулаком и покрылась трещинами. В зале повисла гробовая тишина. Для того, чтобы разбить напыленный меркапзан, необходимо приложить слишком большую силу, силу, на которую Кимао не должен был быть способен…
— Я - не вещь, чтобы кому-нибудь принадлежать, — прошептала Данфейт и направилась к выходу.
— Я - твой зрячий, и, прилетев сюда, ты приняла условия этого договора! — прокричал Кимао ей в спину.
— Твой отец был уверен, что ты не станешь унижать меня и пользоваться своим положением. Очень жаль, что он ошибся…
Дверь за Данфейт захлопнулась, отрезав от сознания Кимао ее эмоции и гнев.
Глава 15
Орайя собирался идти спать, когда в дверь его дома позвонили. Медленно оторвав свое бренное тело от дивана в гостиной, он вышел в холл и открыл дверь. Все с тем же уставшим выражением лица он повернулся к Данфейт спиной и, бросив нечто "проходи", вернулся обратно.
— Ты всегда так радушен с незваными гостями?
Голова Орайи снова показалась в дверном проеме, а глаза вопросительно посмотрели на Данфейт.
— В мой дом непрошеные гости не приходят.
— Тогда, я хочу выпить чего-нибудь, — ответила она и вошла внутрь.
— Покрепче или просто "побаловаться"?
— Разговор предстоит серьезный.
— Тогда "Сильзон"?
— Это что такое?
— Настойка на травах.
— Подойдет.
Орайя провел ее на кухню, если эту часть его дома вообще можно было так назвать. Бар — безусловно, но не кухня. Там не было плиты, только шкафы, полки с бокалами и бутылками, холодильник и высоченный длинный стол.
— А где ты питаешься? — не без интереса спросила Данфейт, взбираясь на стул.
— Заказываю еду на дом или иду к Кимао. Он, если ты помнишь, живет в пяти минутах ходьбы отсюда.
— Ты не умеешь готовить?
Орайя исподлобья посмотрел на Данфейт и хмыкнул:
— Ты забыла, кто мой отец?
— Ты прав, глупый вопрос.
— Не люблю я готовить, вот и все. Тем более, что мою стряпню можно есть только после недельной голодовки.
Бокал с ядовито зеленой жидкостью оказался перед Данфейт, рядом с ним тут же появилась тарелка с дольками лимона и оливками.
— Сейчас оценим твой "Сильзон".
Дани покрутила бокал в руке, затем вдохнула аромат напитка, напомнившего ей "благоухание" настойки Учителя от несварения, и влила содержимое в рот. Орайя долго смотрел на нее, побледневшую и удивленную.
— Можешь выдохнуть, — наконец, произнес он и "опрокинул" свой бокал.
Дани потянулась к лимону и положила одну дольку на язык.
— Ну, как? — улыбнулся дерева, закусывая оливкой.
— Я пока в сознании, но, боюсь, это ненадолго.
— У меня теплый пол, да и пледом накрою, если что.
— И голову на бок повернуть не забудь, — вполне серьезно заметила Данфейт и указала пальцем на свой пустой бокал.
— Ты сколько лет не пила? Пять?
— Шесть, есть быть точной.
— О, так тебе есть, что вспомнить?
— О-да! — хмыкнула Данфейт и "опрокинула" вторую порцию яда.
— Ну, начинай! — произнес Орайя, закусывая, на этот раз, лимоном.
Дани заерзала на стуле, пытаясь устроиться поудобней, и, придя к выводу, что в данной ситуации ей это вряд ли удастся, обратилась к Орайе.
— На прошлой неделе у меня состоялся не вполне приятный разговор с одним "доброжелателем". Этот "некто" поведал мне странную легенду о детях Амира, которую, в общих чертах, рассказывал мне твой отец.
Данфейт осушила третий бокал и закусила оливкой.
— Все бы ничего, — продолжила она, — но этот доброжелатель связал придание с несчастьем, произошедшем на Сатрионе.
— Глупые легенды о людях, переживших термоядерный взрыв?
— Думаешь, глупые?
— Чушь полная, — спокойно ответил Орайя и нагнал Данфейт по части опустошения бутылки зеленого напитка. — Легенда о том, что оболочки погибших на Сатрионе остались в нашем пространстве и мой отец пытался оживить их, пересадив их "души" в тела других людей — тот еще бред.
— То есть, ты не веришь, что Учителя изгнали за попытку переселения оболочек умерших на Сатрионе в живые тела?
— После взрыва на Сатрионе, отец действительно выдвинул гипотезу о том, что оболочки умерших никуда не делись и сознание их все еще существует в этом мире, отделенное от тел. Но изгнали его не за это.
— За что тогда?
— Он работал над экспериментами с термоядерным синтезом. В результате одной из попыток создать сгусток управляемой энергии, погибло тридцать человек рабочего персонала. Вина, естественно, легла на плечи моего отца. Они устроили суд над ним и сфабриковали дело. А все потому, что папа — был основным претендентом на пост Главы Ассоциации после Роэли. Так его и убрали "со сцены".
— Значит, в мою историю ты не веришь, — сделала вывод Данфейт и опустошила очередной бокал.
— Тот, кто рассказал тебе это, хотел навредить тебе. Точнее, навредить Кимао.
— Что ты имеешь в виду?
— Разве после того, как ты узнала о возможности существования сатриан и попытках переселения их оболочек в тела моим отцом, ты не стала сторониться Кимао?
— Нет.
— Врешь!
— Нет!
— Тогда почему ты спрашиваешь о детях Амира и Сатрионе у меня, а не у него?
— Потому что дело касается человека, которого ты называешь "отцом", а не он!
— Причина не в этом, — покачал головой Орайя.
— В чем тогда?
— Кимао раскусил бы тебя за пять секунд, вывернув на изнанку твое неприглядное нутро! Ты провела в доме отца пять лет и ни разу не задалась вопросом о том, по какой причине его изгнали. Строишь из себя праведницу? Ты не поверила ни единому моему слову, полагая, что твой Учитель вполне достоин звания "убийца"! Но тебя это не волновало раньше. Что же теперь изменилось? Они пообещали тебе что-то? Попросили подмазаться и разнюхать у братьев Сиа секреты его прошлого? И ты не постеснялась! Приперлась сразу же ко мне, надеясь, что я слабее брата и не смогу раскусить твои жалкие уловки?!
