Ульяна Соболева - Венганза. Высшая мера
Мое счастье окончилось ровно через восемь дней. Мне кажется, я даже знаю, через сколько часов, минут и секунд. Закончилось в тот момент, когда мне позвонил отец. Я еще никогда не слышала, чтоб у него был такой голос. Он говорил со мной совсем иначе. Не так, как всегда. Потребовал немедленно с ним встретиться. Я не была к этому готова, а, точнее, я не хотела, но он сказал нечто, что заставило меня мгновенно одеться, схватить ключи от машины и выехать на встречу. Он сказал, что, если я не приеду, у Диего будут большие неприятности. Я знала, что отец способен на многое ради своих амбиций и политической карьеры, но я даже не предполагала, на что именно.
В тот момент я вообще не думала, какая я маленькая пешка в большой игре, в невероятно страшной игре, о которой никто даже представления не имеет. Отец рассказал мне все о Диего. Сказал, чем он занимается и как пытается надавить на моего отца. Какую грязную игру ведет за моей спиной. Во что я влезла. Предоставил фотографии, документы, доказательства. Да, я была в шоке, да, я ужаснулась, но даже тогда я не ни на секунду не предполагала, что оставлю Диего. Я бы просто хотела услышать эту правду от него. Отец говорил, что Диего я не нужна, что таким образом он пытается надавить на папу, а я отрицательно качала головой и заламывала пальцы, чтоб не завыть. Я не верила. Нельзя так играть. Или я настолько наивная идиотка.
— Ты дура, Марина. Он использовал тебя, когда понял, что не может до меня добраться. Такие, как ты, для него на один зуб. Зачем ты ему? Думаешь, он завтра женится на тебе? У вас есть будущее? Он затянет тебя в болото!
— Я люблю его! Понимаешь? Я его люблю! Мне плевать, кто он! Я с ним счастлива! — кричала я, а отец смеялся мне в лицо.
— Любишь? Это блажь! Счастлива? Пустая иллюзия — выкинет, как только станешь не нужна! Это временное помешательство! Как ты можешь его любить? За что?
— Не любят за что-то, папа. Это тогда не любовь!
— Чушь собачья! Он использует тебя, получит от меня то, что хочет, и выкинет, как собаку, на улицу, а я уже не приму тебя обратно! Более того, очень скоро я лично похороню его. Если у меня не будет тех бумаг, с помощью которых он собрался меня подставить — я буду вынужден его устранить, ты понимаешь, что я имею в виду?
У меня похолодело внутри, даже сердце стало биться медленней, я не верила, что слышу это от своего отца. Мне все еще казалось, что люди, окружающие меня, не способны на подлость…
— Ты не сделаешь этого…
Отец наклонился, и мне стало холодно от его взгляда.
— Еще как сделаю! Не задумываясь! Ни на секунду! Я не поставлю свою карьеру под удар. Не доставлю ему такого удовольствия. Хватит того, что моя дочь, как шлюха, раздвигает перед ним ноги! Более, чем достаточно, чтобы умереть!
Меня бросило в дрожь, я смотрела на отца, и мне казалось, я вижу совершенно чужого человека. Мне вообще казалось, что мое сердце почти не бьется и я вся покрываюсь инеем.
— Ты такая же шлюха, как и твоя мать, Марина! Ты думаешь, она умерла? Нет! Она разбилась на машине вместе со своим любовником! Поняла? А я! Я вырастил тебя! Я дал тебе будущее! Так ты меня благодаришь?
В горле застряли слезы… мне хотелось заорать, но я словно онемела, с трудом выдавила из себя:
— Ты говоришь мне это сейчас? Сейчас? Зачем? Ты столько лет молчал, чтобы потом сделать мне больно!
Отец схватил меня за руку и дернул к себе.
— А мне не больно, что ты позоришь меня с этим…? Родители Майкла еще не знают о расторжении помолвки! И мне не нужно, чтоб они узнали! Поняла? Мне нужно, чтоб ты вышла за него! Мне нужно, чтоб ты принесла мне бумаги своего любовника и вышла за Майкла, он готов тебя принять даже после того, что ты натворила!
Я выдернула руку и посмотрела отцу в глаза:
— Я не выйду за Майкла и я не оставлю Диего! Если я уже позорю тебя — то лучше я останусь его шлюхой, чем продаться твоим партнерам по бизнесу!
Отец ударил меня по щеке, впервые в жизни, наотмашь, и я почувствовала, как из глаз брызнули слезы.
— Ты, маленькая дрянь, сделаешь, как я тебе говорю, иначе я уничтожу его. Поняла? У меня не будет другого выбора! Твой любовник мне его не оставил! Завтра же я отдам приказ об уничтожении, и какой-нибудь ловкий снайпер прострелит ему голову! Ты ж не думала, что в политике все чисто, Марина? Это огромные деньги, не мои деньги! А эти бумаги, проклятые бумаги, которыми твой… шантажирует меня, они поставят крест на моей карьере! Более того, расторжение помолвки оставит меня банкротом! Я завишу от родителей Майкла! Они вложились в мою предвыборную кампанию! Поэтому ты сделаешь, как я говорю. Я даю тебе пару часов! Ты поедешь домой, найдешь проклятые бумаги, привезешь мне и выйдешь за Майкла уже завтра на рассвете! Потом вы отправитесь во Францию, и ты забудешь Диего, или как там его, как страшный сон, поняла?
Я отрицательно качала головой, я даже пошатнулась, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Да! Ты сделаешь это! Иначе уже завтра это сделаю я! Да, непростой выбор, но он лучший! Я точно знаю. Лучший для всех, и для тебя в первую очередь.
Меня тошнило, мне казалось, все плывет перед глазами. Меня словно разламывало на части, но я уже тогда знала, что это еще не боль, настоящая придет потом, позже, когда я все осознаю.
— Для тебя! Ты подумал прежде всего о себе и о своей карьере, я это самая последняя причина, да? Деньги! Вот в чем дело!
Отец сжал челюсти и отвернулся.
— Все вместе! Давай! У тебя мало времени! Через два часа мы встретимся здесь, и, если ты не приедешь, возможно, уже сегодня тебе привезут его труп.
Я задыхалась, мне хотелось орать от бессилия, но я еще не осознавала, что выбор сделали за меня. Что вот оно, мое счастье, и отец сжигает его на моих глазах. Не будет пути назад. Никогда. Он все продумал. Диего не простит, даже если потом я попытаюсь что-то изменить.
— Телефон! — отец протянул руку, а я даже не услышала его. — Дай мне свой сотовый!
Я протянула дрожащей рукой, он швырнул его на асфальт и раздавил каблуком. Потом протянул мне другой.
— Позвонишь, если что-то пойдет не так. Ищи бумаги в синей папке, он привез их к вам на квартиру. Найдешь — позвони мне и уезжай оттуда. Поняла?
Я молчала. Я словно омертвела, отец даже отнял у меня возможность поговорить с Диего хотя бы еще раз.
— Ты поняла?
Я кивнула и на негнущихся ногах пошла к своей машине. Отец хотел взять меня за руку, но я повернулась и севшим голосом прохрипела:
— Не прикасайся ко мне. Никогда! Только что ты потерял это право.
— Ты скажешь мне «спасибо». Через пару лет ты будешь благодарить меня!
— Главное, чтоб не проклинать, — ответила я и распахнула дверцу, потом посмотрела на отца и тихо спросила, чувствуя, как по щекам катятся слезы:
