Ольга Горовая - Жажда ночи
Прекрасно. Одним ходом, она избавилась от двоих.
От Древнего, который хотел спутать все ее планы, и от этого безумца, неумеренность которого, могла всем навредить.
Прекрасно. Просто великолепно. Теперь надо было лишь добраться до Лили.
Старуха снова посмотрела на тонкую фигуру, сотрясаемую плачем, источающую опустошение и ужас.
Это будет легко после такого шока для нее.
— Глава 10
Тьма снова окружала ее, насмехаясь, издеваясь над рвущейся душой Лили.
Лишь несколько дней в его свете, в его любви… и снова мрак. Но теперь… это было не просто страшно…
Весь ее мир погиб в один миг.
Она умирала вслед за ним.
Лилиан рыдала, громко, надрывно, захлебываясь слезами, наплевав на все, что окружало ее. Пальцами скользила по лицу Теодоруса, с ужасом понимая, что еще несколько минут, и он исчезнет, рассыплется, превращаясь в прах. Развеется ветром по этой равнине…
Тео был Древним, и только потому, его тело еще сохраняло целостность, скреплялось остатками утекающей силы… Но сколько секунд она еще сможет удерживать его, касаться ладонями?
Ей было все равно, что кто-то подошел сзади. Безразлично. Она не собиралась обращать внимания на какие-то звуки, которые были словами, обращенными к ней.
Чьи-то руки коснулись ее плеч, и Лилиана, со злым криком, сбросила их. Слепо толкнула, ударила, желая мучить, расцарапать того, кто пытался отвести ее от тела Тео…
Ее оставили в покое.
Пусть бы они все исчезли, дьявол их побери! Почему не они умерли?!
Почему Теодорус?!
Он был всем для нее!
Как она могла дальше жить?!
Разве Лилиана мало страдала?! Разве она не заслужила хоть немного счастья в своей жизни?! Разве она его, Тео, не заслужила?!
ЗАЧЕМ ОН ЭТО СДЕЛАЛ?!
Она хотела умереть вместе с ним…
Бездна!
Лили даже не могла увидеть его лица…. ничего не могла сделать.
Она упала на его грудь, в которой уже не билось сердце, так сильно сжимая свои пальцы на неподвижно-мертвых плечах любимого, словно этим пыталась удержать его тело в целостности.
А ветер завывал вокруг, отсчитывая последние секунды его, пусть и такой, мертвой близости…
Не понимая, не желая осознавать, она еще крепче прижалась к нему…
Так, что алмаз на ее груди больно врезался в кожу Лилианы.
Алмаз.
Тот, который он подарил ей.
Лили завыла от боли. От того, что ее сердце разорвалось на части. На ошметки, каждый из которых кровоточил, не желая смиряться с такой реальностью…
Кровь… Алмаз…
Лили захлебнулась своими же слезами, пытаясь подняться. Настолько опустошенная, что не понимала, в этом ли мире еще находилась, и было ли то, что мелькнуло в ее сознание, хоть в сотой вероятности процента, осуществимым?
Кровь… Алмаз… Она…
Лили с трудом сглотнула.
И вдруг ее затрясло.
Осознание пришло накатывающим ужасом. Безумным, диким, нереальным страхом…
ГОСПОДИ! У нее был шанс…
Был! А она потеряла столько драгоценных секунд без толку!
Лилиана никогда этого не делала.
Только слушала однажды, как мать рассказывала ей об этом. Давно…
Но к черту! К дьяволу и надежду, и страх. Пусть все, что отвлекает — катится в бездну!
Не обращая внимания на холодный ветер, обдувающий, леденящий, мокрое лицо, она резко дернула цепочку. Не задумываясь, откуда у нее силы, не обращая ни малейшего внимания на то, что срывает кожу с шеи, и крепко зажала алмаз в левой руке, позволяя обрывкам цепи свободно болтаться в кулаке.
И в это же время, продолжая глотать свои слезы, подавляя истеричный вой, зубами разорвала запястье сама себе, чувствуя, как начинает стекать по руке горячая кровь.
Ей было плевать на резкую боль, на запах крови, разносимый ветром.
Единственное, что билось в ее мозгу, подобно птице, удерживаемой силками: "успеть, успеть, успеть…"
Что эта маленькая дрянь делает?!
Впервые за многие столетия, ведьма испытывала недоумение и страх. Впервые, что-то было не так, как она предполагала.
Что делала эта тварь?? Откуда знала слова для этого ритуала?! Кто научил ее?! Как показал символы?!
Старуха гневно ударила сухим морщинистым кулаком по столу, и вода в чаше пошла рябью.
Этого она не предвидела.
Не могла эта девушка сделать такого.
Невероятно.
Если она знала этот ритуал, то не могла не знать и цену, выплачиваемую за такое. Ни один человек не сделал бы подобного. Ни один не захотел бы потом расплачиваться.
Старуха закусила губу, испытывая гнев и ярость.
Но глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
Ничего у нее не выйдет. Даже являясь алмазом, Лилиана не сможет провести ритуал.
Не сможет… и поплатиться за попытку.
И все будет почти по плану… А для призыва, она что-нибудь придумает.
Старуха впилась глазами в чашу, испытывая неуверенность, и страшное подозрение, что сама была виновата в том, что то, к чему она так долго шла, могла оборваться не начавшись…
Нет, не сможет эта сволочь, эта безумная мразь сделать ничего.
Она же слепая… Она не справится.
Лили резко вздохнула, набирая полную грудь воздуха, и не обращая уже внимания на свои слезы, на соленый привкус крови во рту, начала говорить, окуная пальцы кулачка с алмазом в сбегающие по руке струйки собственной крови.
Она впервые произносила эти слова. И на секунду, на тот драгоценный миг, которых осталось так мало, испугалась, что не сможет вспомнить.
Но ее сила, та, которую никто не пробуждал, которую все отталкивали и пинали, насмехаясь над ее убогостью, рвалась из глубин Лилианы, взывала к нему, тянулась к мертвому телу Теодоруса, лежащему у коленей девушки из клана Карателей.
Голос прерывался на чужых словах, но не ломался, с каждым произносимым звуком становясь все тверже, все уверенней, и ветер затих, придавленный силой, к которой взывала Лили.
Ночь, казалось, застыла вокруг них, как и вампиры, которых она не слышала, но ощущала рядом.
Теперь, главным было не сбиться, не ошибиться…
Слишком древним было то, к чему Лилиана взывала.
Запретным. Неприкасаемым. Непроизносимым…
Пальцем, испачканным в собственной крови, Лили потянулась, стараясь нащупать лоб Теодоруса…. и с ужасом ощутила, как скользит ее рука по его коже…, которая становилась подобной песку на ощупь…
Страшная реальность… В тысячи, десятки раз ужасней той, что сразила Лили несколько минут назад, забрала у нее дыхание…
Она не успеет.
Не сможет вовремя нанести все символы.
