Марина Ли - Сказочница
— Фу! Меня сейчас стошнит!
— А потом виновного побьют плетями и отдадут в рабство семье умершего. И лишь от важности покойника зависит, будет это только на несколько дней или на всю жизнь.
— Отвратительно…
— Не буду спорить. Пойду-ка я со старейшиной парой слов перекинусь.
Тайгер жестом велел оставаться мне на месте, а сам неслышно шагнул к одному из сидящих вокруг мертвеца людей. У меня же и без его сигналов не было никакого желания приближаться к этим сумасшедшим. И если бы не жажда и смертельная усталость, сверкнула бы отсюда со скорость света. Пока же я старалась не думать о том, что волею случая я, кажется, принимаю участие в каком-то диком представлении славного Театра Абсурда. Ну, и совокупно старалась не смотреть на главного актера, вольготно расположившегося под деревом.
Метаморф о чем-то шептался с тощим смуглокожим аборигеном, когда я услышала за спиной сдавленный писк. Стремительно оборачиваюсь на звук и вижу Кристину. Она двумя руками зажимает рот, пытаясь сдержать рвущийся из груди крик, а в огромных зеленых глазищах плескается море ужаса. Слежу за ее взглядом и… Просто горжусь сестрой красавчика.
Ибо удержаться от крика, лицезря ТАКОЕ, действительно геройский поступок. А я не герой. Поэтому я дико заорала, неприлично тыкая пальцем в сидящего под деревом мертвеца, который плавно уронил голову на плечо и наклонился вперед, словно пытался подняться. Ой, мамочки! Тайгер же клялся, что он не зомби!
— Тай, — прошептала Кристина, когда в моих легких закончился воздух. — Сделай что-нибудь!
Действительно, Тай, почему бы тебе не принять бой с ходячим мертвецом? Мертвец же, тем временем, все еще не был ходячим и едва вяло шевелился под деревом, предпринимая жалкие попытки подняться. Наконец, он издал тяжелый вздох смертельно уставшего человека, после чего что-то внутри него хрустнуло, булькнуло и запищало, противно, тонко и многоголосо. После чего покойник отверз уста, в смысле, уронил нижнюю челюсть, и нет… не проклятья послал он на присутствующих при его посмертном мучении и не откровения, называя виновников своей смерти, но полчища маленьких серых, измазанных в крови и не хочу думать, в чем еще, мышей. В количестве трех штук. Они резво выпрыгнули на грудь мертвеца, деловито попискивая о чем-то в звенящей тишине. Одна из них устроилась на животе бедолаги, чтобы помыть лапки и хвостик, когда голова, лишенная нижней челюсти снова зашевелилась. На этот раз рывками, дергаясь из стороны в сторону, откинулась назад, наклонилась влево, снова назад, наконец, дернулась вперед и замерла на миг, а затем с мерзким звуком внутри покойника что-то лопнуло, и голова, тяжело подскакивая, скатилась с мертвых плеч, спружинила от раздувшегося живота, разгоняя маленьких мышек, отлетела в сторону и, прокатившись еще несколько шагов, замерла у моих ног. Я сделала шаг назад, с трудом отводя взгляд от искореженного смертью лица, оглянулась по сторонам и замерла, заметив, что обезглавленное тело рухнуло на землю, а из отверстия на горле мертвеца неспешно и важно выбралась огромная жирная крыса. Она с любопытством уставилась на меня бусинками черных глаз, неприятно пискнула и прыгнула в мою сторону.
И это было последнее, что мой больной мозг согласился воспринять без вреда для себя, после чего он недовольно пискнул сломанным системным блоком и обрубился. И я вместе с ним, конечно.
***
Когда нам было по семь лет, мы постоянно попадали в различные не самые приятные ситуации. Особенно я, Каю в этом плане еще немного везло. Меня же воспитатели любя именовали Холерой, иногда Чумой, иногда Оружием Массового Поражения. Леонида Юлиановна вот прямо так и говорила, заходя в нашу комнату:
— Ну, и где наше Оружие Массового Уничтожения? Во что она уже сегодня влипла?
Для меня и по сей день остается загадкой, как я умудрилась выжить в своем беспокойном детстве.
Мои ощущения, когда я пришла в себя после третьего обморока, напомнили мне тот незабываемый день, когда мы удрали из интерната и весь день резвились на стройке, извалявшись в стекловате, как свиньи. Все тело ломило и зудело, точно так же, как в детстве. О! Это ни с чем не сравнимое ощущение волокон стекла под кожей! И этот кашель, разрывающий легкие и горло. И глаза конъюктивитно засыпанные песком.
Хриплю, кашляю, пытаюсь подняться на ноги и заодно на чем свет стоит мысленно и вслух проклинаю Тайгера Слая, благодаря которому мы очутились там, где очутились. Спустя минуту понимаю, что меня напрягает в окружающей меня тишине. Собственно, тишина. Ни шепота ветра, ни шороха листьев, ни шелеста песка под ногами… Только спокойная домашняя тишина и далекий звон трамвая за окном. Трамвая? Недоверчиво распахиваю глаза.
Я дома.
Грязная, замученная, уставшая, в том самом платье, которое Кир помогал застегивать тем сладким утром… Я дома. Как теперь жить? Бреду по ставшей чужой квартире, раздеваясь на ходу. Я дома. Дома ли? Можно ли эту реальность назвать моим домом? Чувствую ли я себя счастливой здесь?
Нет, в обжигающе горячей ванне мое тело, вне всяких сомнений, совершенно счастливо. И мозг затаился испуганно, боясь новых потрясений. Я тупо лежу, в пенных пузырьках и рассматриваю белый потолок. Может, стоит забыть про чарусы, пространственно-временные карманы и метаморфов. Не вспоминать про чудовищ и колдовство. Не знать о драконах, замках и путешествиях между мирами. И больше никогда не видеть красавчика. Бездумно кручи синий браслетик на левой руке. Хочу ли я этого?
Голова на бортике ванны, безвольно опущены руки, из глаз катятся слезы. Лежу, жалею себя и думаю о том, что надо встать и записать бродящие в мозгах рифмы, должно хорошо получиться, но лень.
А собственно, почему я сокрушаюсь? Радоваться же надо! Из пустыни я смоталась. Плевать, что непонятно, как. Конечно, волнительно и тревожно при мысли о моих спутниках, оставленных в не самом лучшем мире оазисе. Но паниковать не стоит. Надо просто вернуться назад. Совершенно точно! Кир же говорил, что я со временем научусь не только открывать проходы между мирами, но и создавать их.
Рывком сажусь в ванне, не обращая внимания на то, что вода хлынула через край. Так и надо сделать! Надо вернуться в Белый Город. Там Кай и мэтр Лин, и все остальные. И уж они-то точно придумают, чем помочь Тайгеру и компании и как спасти Кира, если, само собой, его надо спасать.
Хватаю полотенце и, завернувшись в него, бегу почему-то в спальню. С чего начать? Надо же что-то предпринять? Медитация и проверка моей квартиры на наличие дверей между мирами? Сейчас, конечно, хорошо бы тут иметь советника, хотя бы какого-нибудь. Лучше того, кто пока еще не был уличен во вранье. Например, Вишню. Или Нессу. Но Несса, пожалуй, дико бы смотрелась в пасмурном пражском небе… Поэтому на данном этапе развития событий вариант с медитацией, очевидно, самый лучший. Устраиваюсь на кровати и вздрагиваю от жуткого грохота: кто-то молотит, судя по звуку, ногами обутыми в берцы в реальную дверь, ту самую, которая ведет с площадки в мою квартиру. Интересненько, кто бы это мог быть и как он проник в подъезд?
