Кейт Тирнан - Вечная жизнь
За свою жизнь я успела побывать во всех этих местах. Дело в том, что бессмертные любят там тусоваться, правда, раньше я никогда не задавалась вопросом почему. Кровь прилила к моим щекам. Я была смята, уничтожена и раздражена разверзшейся бездной собственного невежества. Как многого я, оказывается, не знала, и сколько всего, что я должна была знать, лежало у меня перед носом, но я каким-то образом умудрялась годами закрывать на это глаза, пропустить мимо ушей и в упор игнорировать. Я словно жила в черно-белом мире, а теперь Ривер показала мне, что вокруг, оказывается, все время было полно красок, просто у меня не хватало ума их увидеть.
— Затем, на северо-востоке от Могалаквены, лежит Аль Авейнат, это в Ливии, рядом с Египтом, — спокойно продолжала Ривер, возвращаясь к еде, словно речь шла о чем-то самом обыкновенном. — Линия этого рода прервалась около двух тысяч лет тому назад. Если быть точной, две тысячи триста лет назад. С тех пор этого дома больше не существует.
— Но ведь с тех пор прошло целых двадцать три века! — удивилась я. — Куда же подевалась сила этого места?
— Этого никто не знает, — ответила Ривер. — И я сомневаюсь, что мы когда-нибудь узнаем ответ на этот вопрос. Итак, продолжая двигаться на северо-восток от Аль Авейната, мы доходим до Генуи, в Италии.
При слове «Генуя» я вытаращила глаза, а Ривер понимающе улыбнулась.
— Я родом из этого дома, — призналась она. — Отчасти этим объясняется моя сила. И я, и четверо моих братьев, до сих пор живы, а мой старший брат и сейчас является королем нашего дома.
— Королем? — холодный ужас начал расползаться у меня внутри. Желудок вдруг сжался в комок, и я поспешно отодвинула от себя тарелку.
— Приходится пользоваться этим термином, за неимением лучшего, — улыбнулась Ривер. — Но если тебе когда-нибудь доведется встретиться с моим братом, ради всего святого, не называй его королем Оттавио. Боюсь, что он примет это на веру и зазнается.
Солис и Эшер заулыбались. Наверное, они встречали этого Оттавио. Но мне сейчас было не до этого, я жадно ловила каждое слово Ривер.
— Теперь мысленно нарисуй букву Y, растущую прямо из центра Генуи. На одном ее конце будет лежать город Тарко-Сале, расположенный на севере России. К сожалению, эта линия так же оборвалась. В 1550 году захватчики штурмом взяли столицу этого дома и отрубили головы всем членам правящей семьи.
Кровь отхлынула от моего лица.
Внезапно Один Одиозный резко встал со своего места, с грохотом отодвинув скамейку, на которой сидело несколько человек.
— Кажется, я забыл выключить плиту, — бросил он, распахивая дверь кухни. Оно и к лучшему. Наверное, он уже тысячу раз слышал эту историю.
Собрав остатки сил, я выдавила:
— А что случилось с их силой?
— Захватчикам так и не удалось найти тарак-син, главный источник силы дома. Выходит, они напрасно перебили всех членов этой семьи, потому что вся их сила и магия исчезли бесследно. После этого враги отправились дальше на запад, на поиски другого дома, который можно было бы ограбить.
О Боже, только не это... Я судорожно вцепилась в горячую чашку и с трудом проговорила:
— Что такое тарак-син!
Ривер печально вздохнула, и я вдруг поняла, что это все произошло на ее памяти. Интересно, она сразу услышала об этом или узнала позже?
— У каждого дома есть, скажем так, некий магический талисман, в котором заключена вся его сила. Такой предмет в старину назывался тарак-син. Обычно никто не знает, что это за предмет, хотя существует множество легенд о церемониальном ноже Аль Авейнат. Тарак-сином может быть древняя книга, хрустальный шар, волшебная палочка, кольцо или какая-нибудь другая драгоценность. Самое главное, что в этом предмете заключена огромная магическая сила, присущая именно этому дому. Глава дома может использовать тарак-син для осуществления самой сильной магии.
Боже мой. Тарак-сином вполне может быть амулет. Тяжелый амулет из старинного золота, испещренный рунами и магическими символами. Комната медленно поплыла у меня перед глазами.
— А я видел тарак-син дома Корал-Бей, — сказал Чарльз.
— Правда? — распахнула глаза Бринн.
— Ага, — очень серьезно кивнул Чарльз. — Это противень для гриля. На нем жарят волшебные креветки!
Несколько мгновений все молчали, а потом Джес громко фыркнул. Эшер крякнул и швырнул в Чарльза куском хлеба. Лицо Ривер мгновенно утратило серьезность, она зажала рот рукой и покачала головой, глядя на Чарльза смеющимися глазами.
— А мы обычно дразним нашего царствующего брата, уверяя, что наш фамильный тарак-син — это золотая статуэтка «Оскар», которую он получил за сценарий, написанный под другим именем, — призналась она. — Он хранит своего Оскара в ванной.
Все снова рассмеялись, и только я продолжала беззвучно кричать в глубине души.
Ривер откашлялась и снова стала серьезной.
— Но вернемся к нашему рассказу. Далее на западе, в Хеольфдавике, когда-то находился исландский дом. Вернее, не в самом Хеольфдавике, а в небольшой деревушке рядом с ним. К сожалению, эта линия также была прервана захватчиками в 1561 году. Сила этого дома также полностью утрачена.
Не в силах произнести ни слова, я смотрела в свою тарелку и думала, что лицо у меня сейчас, должно быть, такого же белого цвета.
— Совсем утрачена? — переспросила Рейчел. — Я никогда не понимала, как это может быть.
— Да, — ответила Ривер. — Захватчики убили всех членов семьи исландского дома, нашли семейный тарак-син и даже попытались его использовать. Что произошло дальше, никому неизвестно. Возможно, они оказались недостаточно сильны или что-то пошло не так, однако случилось нечто ужасное. История гласит, что нападавшие внезапно были охвачены огнем и сгорели дотла. С тех пор никто не знает, что это был за тарак-син.
Это был амулет. Самое удивительное, что я никогда не понимала его ценности.
Нет, я знала, что он магический и помнила, как мама им дорожила, но я прятала его от всех и хранила не как источник силы, а как единственную вещь, оставшуюся от моей прежней жизни. А это, оказывается, был тарак-син. У меня была всего половина амулета, значит, захватчикам досталась вторая. Понятно, почему их магия не сработала.
Я почувствовала, что сейчас потеряю сознание. Вцепившись в край стола, я попыталась выровнять дыхание, не сводя вытаращенных глаз с лица Ривер. От нее не укрылось выражение моего лица, и мне показалось, будто в глазах ее что-то промелькнуло.
