Милая, (с)нежная, желанная (СИ) - Ваниль Мила
Фанни, конечно же, пыталась увильнуть до последнего.
- Это жестоко! – сказала она.
- Еще как, - отозвался я. – Но я такой, помнишь? И ты полюбила меня таким. Чем горче лекарство, тем оно действеннее, моя милая крошка.
Охая и вздыхая, Фанни все же взяла плеть. Я закрыл глаза, готовясь к очередной волне боли. Почему-то был уверен, что и она не будет сдерживаться, ударит один раз, но крепко.
- Но я не умею…
- Возьми вот так. Да… - Лука тут же пришел ей на помощь. Учитель, чтоб его! – И замахнись, отводя в сторону плечо, а не кистью.
- Не могу!
- Вспомни, каким жестоким я был, когда мы познакомились, - подсказал я. – Вспомни… и накажи.
Плеть мазнула по плечам – не так сильно, как я ожидал, но остро, как будто лисичка прошлась по коже коготками. Боль нахлынула чуть позже, заставляя меня крепче стиснуть зубы.
- Этого достаточно, - твердо сказала Фанни. – И я не уйду!
- Спасибо.
Я медленно поднялся и повернулся к ним. Оба взъерошенные, во взгляде каждого – отчаяние и надежда.
- Спасибо, - повторил я, слегка поклонившись.
- Севир!
Фанни бросилась ко мне, прильнула к груди. Лука отвернулся, едва я ее обнял.
- Ты не ушел. Почему не можешь подойти? – спросил я севшим голосом.
Неужели все зря…
- Прости, Севир. Я не могу уйти, потому что люблю вас обоих. Но не могу и остаться, - ответил он. – Фанни будет твоей женой, а я не хочу быть вашим общим любовником.
- Не буду, - сообщила Фанни. – Я не выйду замуж ни за кого из вас.
Вонючий крот!
- Или за обоих, или ни за кого, - пояснила она. – Я не убегала от тебя, Лука. Я бежала к Севиру. Вы оба нужны мне. Я люблю вас обоих!
- Но это невозможно, - вздохнул Лука. – Если только Севир не издаст закон…
- Не издам, - усмехнулся я. – Но попытаюсь создать прецедент.
Возвращаясь через запретный лес, я заглянул к тетушке Сиолине: проведать и спросить кое о чем.
- Ты знала?
- Боги не вмешиваются в дела смертных, Севир.
- Ты вмешалась…
- И не жалею. Но большего сделать не могла.
- Спасибо.
- Кажется, ты хочешь попросить о чем-то еще?
- Мне нужен совет. Я боюсь, что потеряю Луку, если женюсь на Фанни. И боюсь потерять Фанни, если она выйдет замуж за Луку.
- Так тебе не совет нужен, а чудо?
- Значит… никак?
- Ты глупец, Севир! Я же говорила, что не браслеты определяют истинную связь, а наоборот.
- Но браслетов теперь нет даже у нас с Фанни…
- И ты до сих пор не понял, что вашу связь нельзя разорвать? Я всего лишь обнулила ритуал!
- Обну… Что?!
- Просто сделай это снова. Правильно.
Больше она ничего не сказала, но я надеялся, что понял ее намек. Правда, перед этим придется довести до конца «лечение». Может, Луке и Фанни нравится, когда за ними бегают, но я, честно говоря, от этого устал.
- В спальню, живо! – велел я, подбирая плеть.
- З-зачем? – испугалась Фанни.
- Прецедент создавать? – поинтересовался Лука.
- От чувства вины лечить буду, - ласково пообещал я. – Вы еще свою дозу лекарства не приняли. А потом проведем работу над ошибками.
В конце концов, если боги дают шанс, грех им не воспользоваться.
50. Истинные
Фаина
К этому нельзя привыкнуть. Я знаю, что Луке нравится боль, но едва сдерживаюсь, чтобы не попросить Севира пощадить его.
Себя Севир не пощадил… Да и нас, откровенно говоря, тоже.
Но это лекарство от глупости обладает волшебным эффектом. Севир прав, мы должны разделить с ним ответственность: простить, принять… и больше никогда не совершать таких ошибок.
Я была уверена, что никогда не смогу ударить Севира. Но когда кожаные язычки плети коснулись его спины, вдруг поняла, что это не жестокость, а величайшее доверие.
Так что и Лука заслужил свою порцию «лекарства». И даже… я.
- Штаны снимай, - говорит Севир Луке, пряча плеть в ящик комода. – И животом на кровать. Живо!
- В смысле, штаны? – Лука пытается протестовать. – Ты штаны не снимал!
- Я не снимал. – Севир смотрит ласково, но мурашки бегут по спине от его голоса. – Я ваш альфа.
- Вот так всегда, - ворчит Лука, раздеваясь. – Никакой справедливости.
- Поговори еще у меня…
Я волнуюсь, но понимаю, что их перепалка – попытка подбодрить друг друга. Мужчины…
- Фанни, держи его за руки, - велит Севир.
Лука хочет возразить, но, поймав его взгляд, послушно позволяет мне взять себя за руки. Я не держу его крепко: едва сжимаю запястья и ласково поглаживаю кожу подушечками больших пальцев.
Севир снимает ремень и, сложив его пополам, опускает на ягодицы Луки.
- Считай, - приказывает он.
- Один, - выдыхает Лука, поморщившись от боли. – Спасибо, мессер.
Счет доходит до пятидесяти, и язык у Луки начинает заплетаться. Я чувствую, как по его телу пробегает дрожь. Вижу, как взгляд туманится. Он смотрит на меня… и как будто не видит.
- Севир! – не выдерживаю я.
Он подносит палец к губам. Мол, помолчи, так надо. И когда Лука теряет сознание, прекращает порку.
- Это не от боли, - говорит он мне. – Вернее, от ее последствий. Ему сейчас хорошо, поверь. Спросишь, когда он очнется.
- Я тебе верю. Он говорил… что ему нравится.
Севир бросает ремень на кровать и садится рядом со мной.
- Фанни, теперь твоя очередь.
- Я… я не хочу… - лепечу я. Страх окатывает меня липкой волной, к горлу подступает тошнота. – Я так не могу! Не могу… как Лука.
Губы Севира растягиваются в усмешке.
- У каждого своя доза лекарства, - поясняет он. – Ты получишь свою, не больше, но и не меньше.
- Севи-и-ир…
- Встань, я помогу тебе снять платье.
Жестокий! Мог бы и простить…
Платье падает к ногам, и я переступаю через ткань. Едва заметным движением он укладывает меня животом на свои колени.
- Ай! – дергаюсь я, когда Севир сминает ягодицу.
- Пугливая лисичка, - посмеивается он.
- Мне подержать ее за руки? – слышу я хриплый голос Луки.
- Очнулся? Ты в порядке?
- Лучше, чем в порядке.
- Тогда держи.
Севир уверенно освобождает меня от белья, оголяя ягодицы. Так стыдно, что прячу лицо в ладонях. Но еще и сладко. Так сладко, что внизу живота растекается приятное тепло.
- Ох…
Палец Севира исследует складочки между ног, нежно массирует чувствительное местечко. Это и есть мое наказание?
Лука устраивается так, чтобы удобно взять меня за руки.
Шлеп!
- А-а-а! – подпрыгиваю я.
Скорее, от неожиданности, чем от боли.
- Севир! - укоризненно шипит Лука.
Ласковые пальцы тут же массируют пострадавшее место.
- Что – Севир? – ворчит экзекутор. – Даже следа не осталось. Но Севир – жестокий тиран. Севир…
- Мой любимый альфа, - выдыхаю я, перебивая его.
- Что? Я не расслышал.
- Севир – мой любимый альфа…
- Милая крошка, - умиляется Севир. – Лука, от тебя таких слов не дождешься.
- Так и ты меня по заду не гладишь, - возражает он.
- Еще не хватало, - фыркает Севир. – Ладно, держи крепче.
И шепчет, наклонившись к моему уху:
- Прости, моя милая девочка. Но если я не сделаю этого, ты будешь считать, что я люблю тебя не так сильно, как Луку.
Ой-ой-ой… Я креплюсь изо всех сил, но улежать под жалящими шлепками невозможно.
- Севир! Хватит! Ай! Пожа-а-алуйста…
На последнем слове я начинаю плакать, и порка прекращается.
- Все, все… Все, моя крошка…
Какое-то мгновение – и я в объятиях обоих мужчин. Лука целует меня в губы, Севир – в шею, прихватывая зубами мочку уха. Меня ласкают: страстно, горячо, неистово. Наши тела сплетаются. Я отвечаю на поцелуи, пытаюсь дотянуться и до Луки, и до Севира, но мне не угнаться за их напором.
- Не торопись, крошка…
Меня переворачивают на живот. Обхватываю губами член Луки, а Севир вылизывает меня между ног. Есть что-то невероятно волшебное в стонах мужчины, когда держишь во рту его возбужденную плоть, и одновременно другой мужчина доводит до экстаза тебя, заставляя извиваться и терять контроль.
