У черта на побегушках (СИ) - "Ad Astra"

Ледяной Владыка многое рассказал мне об Аде, о его жителях, позволив стать чуточку ближе к пылающему в огне миру, где я уже не чувствовала себя лишней. Несмотря на все рекомендации лекарей мой голос не спешил восстанавливаться, и разговаривала я исключительно шепотом, что сильно забавляло изредка приезжавшего Асмодея. Он намеренно переспрашивал у меня по сто раз одну и ту же фраза, утверждая, что не слышит, и замолкал лишь тогда, когда я начинала его со злости бить. В первый раз он приезжал, что починить меч Лерайе, во второй — чтобы передать мне пачку писем, а в третий принес удивительную и до безобразия радостную весть. Подвиг Пурсона не остался незамеченным, и многие демоны, видевшие его сражение, пожелали увидеть демоненка следующим Императором. Совет перерожденных архидемонов также выдвинул Пурсона законным наследником трона, и другим Владыкам не осталось ничего иного, как согласиться. Коронация была определена на следующую неделю, и вместе с Лерайе мы должны были прибыть к церемонии вовремя.

— Я искренне рад за него, — сказал Асмодей, когда мы вдвоем остались на балконе смотреть на звезды, — он многое пережил, быть может, ему суждено пережить ещё больше, но я уверен, что он со всем справится. В конце концов, рядом с тобой он чувствует себя так, будто всемогущ. Я ощущаю то же самое.

— Как бы это вас не подвело, — сипло рассмеялась я, и демон ласково обнял меня на плечо, придвигая к себе ближе.

— Ты усмирила бунт в своей душе?

— Да. Всё оказалось так просто, что даже не верится…

— Все боятся перемен. Сделать шаг навстречу новому этапу в жизни бывает непросто. Ты привыкаешь к размеренному темпу и со временем начинаешь считать его показателем безопасности и благополучия, не желая более ничего менять. Но жизнь идет…Многие на смертном одре начинают испытывать сожаления.

— А ты…Испытывал?

— Не успел, — рассмеялся Асмодей, — уж больно быстро меня убили.

— Тогда откуда всё это знаешь?

— Я живу уже долго. Разговариваю с пороками, с перерожденными из разных времен…В конце концов, иногда я наблюдаю за внешним миром. Я заметил, что современные люди стремятся к устойчивости.

— Это ведь хорошо.

— Безусловно. Вот только, когда они достигают её, они не желают идти дальше. Пробовать что-то новое, искать постоянно цели…Такие очевидные желания, которыми жили люди…ушедших эпох, — он скривился. Это слово ему по-прежнему не нравилось. — А для многих современных людей это почему-то стресс…

— А ты очень наблюдательный.

— Благодарю.

Я положила голову ему на плечо и прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. Как же все-таки хорошо.

— Я думал, что Ад никогда не позволит мне насладиться настоящим счастьем, — улыбнулся Асмодей, — кто бы мог подумать, что лишь спустя сотни лет я смогу взглянуть на него под другим углом. Я вновь хочу сказать тебе спасибо.

— Ох, какая же я все-таки хорошая.

— И скромная.

— И скромная. Но я рада, что ты смог убедиться в том, что не все демоны вернулись к своим грехам.

— Пороки нам не исправить, но вот перерожденным вполне можно ввести моду на гуманность.

Я рассмеялась и чуть покраснела, когда лицо Асмодея оказалось слишком близко к моему. Привычный и удивительно прекрасный аромат, созданный из запахов розы, мяты и мирры, успокоил разум, и я сама потянулась вперед навстречу мягкому и нежному поцелую. Сплетая пальцы, мы слышали биение собственных сердец, бьющихся в такт, и будто бы звезды сияли ярче, чем прежде.

— Ты моя Нефертари, — произнес демон, улыбнувшись так счастливо, что я не смогла отвести взгляд.

— Значит, ты мой фараон?

— Для тебя я стану, кем угодно.

— Тогда прокукарекай.

— Ну, и язва же ты.

Мы одновременно рассмеялись, и Асмодей обвинил меня в извечной порче романтики. Я пообещала ему стать нежнее, не дав при этом никакой гарантии на исполнение обещания. Он подхватил меня к себе на ноги, крепко обняв. Его дыхание опаляло шею.

— Когда Пурсон ослабит бдительность, умыкну тебя под венец.

— Лучше обойтись без кражи… — смутилась я, но улыбка возникла на лице сама по себе.

***

Вместе с Лерайе мы прибыли в город Пурсона на коронацию, но прежде я попросила Владыку оказать одну услугу. Я взяла с него слово взмыть в воздух над городом прежде, чем мы войдем в замок, и он удивительно быстро согласился, сочтя это, очевидно, обычным ребяческим желанием.

Подхватив меня на руки, Лерайе взлетел в небо, пообещав смотреть только вверх, и, когда мы оказались среди облаков, я разрешила ему взглянуть вниз. Большой замок возвышался над окрестностями, стоя на холме, тогда как вокруг него простирался отстроенный город: сколь удивительно красивый, столь необычный и странный по планировке. Я видела, как спокойное лицо Лерайе менялось в гамме, начиная от удивления, заканчивая немым шоком, и подобная реакция вызывала радость. Я улыбнулась и дернула Владыку за рукав, чтобы вывести из оцепенения, и он перевел на меня свои широко раскрытые голубые глаза. Мне вдруг показалось, что они были влажными.

— Это же…

— Да.

— Мой Вавилон?

— Да.

— Я…Я…

Он поспешно отвернул от меня свою голову, чтобы скрыть слезы, но я не удержалась и рассмеялась.

— Это наша с Пурсоном благодарность тебе. Спасибо за все.

Вернувшись на землю, мы вошли в отстроенный замок, где нас встретили Фуркас и Тестис. Мы долго обнимались, особенно с инкубом, пока того не оттащили в сторону, и я много выслушала в свой адрес, начиная от сочувствия и заканчивая обвинением в чужом страхе за мою жизнь. Следующими на очереди были Клио и Рамз. Последний отчего-то винил себя в случившемся похищении, и немало времени ушло просто на то, чтобы он успокоился и замолчал.

Огромный огненный трон Императора установили в главном зале для приемов, и мы тут же последовали туда. Благодаря подарку Тестиса, на мне было прекрасное изумрудное платье, и все то время, что мы шли по коридорам, я не могла налюбоваться своим нарядом.

— У меня есть, кстати, один вопрос, — деликатно спросила Клио, — почему на всех висящих здесь картинах изображены голые женщины? А некоторые вообще на женщин не похожи…

Переглянувшись с Тестисом и Фуркасом, я громко засмеялась.

— Ну, красивые картины нарисованы Тестисом. А те, что выполнены в кубизме, — мои и Фуркаса.

— Ева, ты извращенка.

Мы вошли в зал, где всё было готово для церемонии. Все двенадцать Владык расположились по обе стороны от трона, тогда как напротив него стоял красиво одетый Пурсон. Увидев меня, он радостно замахал рукой, но коронация началась, и всем пришлось придать своим лицам как нельзя более строгий характер. Я же должна была выглядеть безупречно, ведь моя роль была сколь волнительной, столь ответственной — я была фамильяром его Императорского Величества.

Коронацию проводил старейший демон, предсказание которого вновь сбылось. С пылом высказав подготовленную речь, он надел на плечи Пурсона пылающую накидку, какая принадлежала предыдущему Императору, и мальчик гордо взошел на трон, приняв власть, принадлежавшую некогда его отцу. Зал взорвался радостными криками и аплодисментами. Заиграла музыка, а сверху посыпались золотые искры. Начался пир в честь нового правителя Ада.

Как и многие демоны, я подошла к трону, чтобы высказать Императору свое почтение, но тот показал мне язык и приказал остаться подле него на все время приема. Об этом он, конечно, пожалел. Я своровала у него одну из туфель, и всю церемонию он проходил лишь в одной.

Вечером, когда в замке ещё играла музыка и все наслаждались праздником, мы вышли в сад. Там, на скрытой в тени деревьев лавочке, стояли две чашки чая с медовыми пирожными. Годзилла мирно дремал подле, и, устроившись поудобнее, мы молча смотрели на закат. Наверное, каждый из нас думал о своем, и я лишь поняла, какой тернистый путь пришлось пройти прежде, чем мы смогли выдохнуть свободно, наслаждаясь совместным вечером.

Свое пребывание в Аду я впервые посчитала подарком судьбы. Надеюсь, что моя семья и мои друзья, простят меня за то, что рядом с ними сейчас совершенно не я. Но как же я счастлива быть здесь, быть рядом с теми, с кем меня связали крепкие нити судьбы.