Лина Люче - Черная звезда на счастье
А затем все завертелось слишком быстро — череда шокирующих событий создавала ощущение странного сумбурного сна. Встреча с Тхорном эс-Заркой, фото которого висело в ее спальне, когда она училась в школе, затем сообщение о том, что Цесин может отправиться на корабль с ней. И тут же она узнала о том, что они через неделю улетают на Шаггитерру, где Микея всю жизнь мечтала побывать. И, наконец, что ее ученицами станет землянка и полушаггитеррианка, с которыми она давно хотела познакомиться.
Она смогла удержать вопль восторга лишь до того момента, как они расстались с Тхорном, и бросилась обниматься с Цесином, который тоже находился в легком шоке и мог лишь растерянно улыбаться. Но тут тревожная мысль вдруг заставила ее отстраниться и вглядеться в его лицо:
— Ты сможешь полететь со мной? Твоя работа… скажи — ведь сможешь?
— Неужели ты думаешь, что я добровольно оставлю тебя сейчас, наедине с целой командой офицеров? — сдержанно осведомился Цесин, приподняв бровь. — Мои студенты будут только счастливы избавиться от меня на семестр-другой.
И она захохотала, закинув голову, испытывая какое-то ослепительное, сумасшедшее счастье, которое ощущалось тем более остро, что свалилось так неожиданно. Микея потрясла головой:
— Это невероятно, Цесин. Еще пару недель назад я… я даже не была с тобой знакома…
— Да, это невероятно, — подтвердил он. И тоже засмеялся, покачав головой. — Просто невероятно.
Асхелека.
Головная боль, очень сильная, была первым, что она ощутила, очнувшись от тяжелого, очень глубокого и муторного сна. Первая попытка открыть глаза принесла такую резь, что пришлось их снова закрыть, но, ощутив теплое прикосновение к ладони, она со стоном разомкнула ресницы и медленно села.
— Хеле.
— Тхорн!
Вздрогнув всем телом, она разом осознала себя. В каюте. На кровати, с косами на голове — и он, сидящий рядом, держащий ее за руку. Крик протеста вырвался из груди сам собой:
— Нет, нет!
Отталкивая его ладонь, она в ужасе начала сбивать ногами одеяло. От страха ее движения были столь порывисты и неловки, что ей не сразу удалось отползти, хотя Тхорн не держал.
— Хеле, успокойся. Ты не в моей каюте — в своей. Мы были на суде, — спокойно сообщил он, поднимаясь, делая шаг в сторону от ее кровати. В дополнение к этому он развел в стороны свои руки — демонстрируя, что не опасен. Тяжело дыша, Асхелека сидела, прижавшись спиной к изголовью кровати, поджав под себя ноги. И постепенно приходила в себя. Эта не та ночь. Прошло много времени… она стала старше. Она хорошо знакома с Тхорном — он не собирается бросаться на нее, он не обидит.
Ее косы заплетены не в доме удовольствий — она заплела их с утра сама, на суд. На суд над ее отцом. Он состоялся, но она ничего не помнила. Лишь то, как собиралась — потом провал, пустота, до самого того момента, как она очнулась здесь пять минут назад, и сбой в памяти перенес ее в прошлое, заставив испугаться Тхорна. Как только она осознала ошибку, из ее груди вырвался прерывистый всхлип:
— Ох, звезды безжалостные… что со мной… что со мной?
— У тебя была травма. Я заблокировал память. Прости, маленькая, я не уберег, — тихо сказал он.
— Что произошло?
По ее лицу градом потекли слезы, которые не получалось остановить. Тхорн все еще стоял на большом расстоянии от кровати, где она сидела, и Асхелека сама потянулась к нему. Тогда он приблизился и коснулся ее плеча, не присаживаясь.
— Я не могу тебе пока этого рассказать. Какое-то время тебе придется восстанавливаться самой. Когда ты будешь готова — я просто разблокирую память.
— Но что-то там случилось, да?
— Да. Нечто, чего я не ожидал, как и ты. Мне очень жаль.
— Ты не виноват.
— Я отвечал за тебя. Я не должен был тебя туда вести.
— Насколько все плохо?
Асхелека прерывисто вздохнула, вытирая слезы.
— Ничего необратимого, не волнуйся. Я…
— Что?
— Ничего. Мне жаль, что я напугал тебя, — сказал он и замолчал.
Чем больше Асхелека смотрела в его потемневшее лицо, вроде бы не выдающее никаких эмоций, но одновременно отражающее столько тревоги, тем больше она понимала: у него какие-то личные причины расстраиваться. Но какие — она понять не могла никак.
— Ты в порядке теперь? — уточнил он, не сводя с нее глаз. Асхелека кивнула, и тогда, обернувшись, он опустился в кресло на некотором удалении от нее:
— Расскажи, что ты помнишь из последнего.
Асхелека помнила многое. За последнюю неделю произошло столько всего — за пять минут не расскажешь, и даже непонятно, с чего начать. Казалось невероятным, но они с Тхорном подружились. После той ночи, которую они проболтали напролет, когда наутро он забрал ее к себе на корабль, она почти переехала на «Черную звезду». На следующий день, правда, еще сходила в школу, но затем последовало три выходных дня, которые она почти полностью провела с Тхорном.
Его родители не возражали, и даже слова не сказали о прогулянном дне, понимая, что они занимаются. Тхорн приступил к делу с удивившим ее энтузиазмом, и хотя поначалу Асхелека очень стыдилась своего невежества, у нее почти сразу начали получаться вещи, которые в школе никак не удавалось освоить. Например, мгновенно блокировать эмоции.
В классе на полный блок у нее уходила минута, тогда как другие девочки могли это сделать секунд за двадцать. Узнав об этом, Тхорн пробормотал вполголоса что-то невежливое в адрес «бестолковых учителей» и велел посмотреть в глаза. В уводе он вновь скрестил с ней взгляд:
— Чувствуешь?
Асхелека чувствовала. В уводе ее ощущения обострялись, и она понимала, когда сканируют. Словно легкий холодок по позвоночнику. Ее лицо обеспокоенно нахмурилось:
— Пожалуйста, перестань.
— Я сканирую только эмоции сейчас, маленькая. Запомни это. Глубокое сканирование совсем другое. Чтение мыслей ты тоже будешь чувствовать иначе, — объяснил он.
Лоб Асхелеки разгладился. Сканирование эмоций — это совсем не страшно. Ее эмоции такие взрослые люди, как Тхорн, могли и по лицу читать, с этим она давно смирилась. Но как же удивляла ее теперь острота ощущений.
— Преподаватели в школе никогда не уводят, — вырвалось у нее.
— Потому что методика дурацкая, — безапелляционным тоном заявил Тхорн. — Для девочек программа рассчитана ниже среднего уровня, тебе это не подходит. Теперь ставь блок.
И у нее получилось. Это оказалось так легко, когда не тыкаешься вслепую, а понимаешь, от чего защищаешься. Правда, через секунду холодок вернулся, и ее глаза широко раскрылись.
— Хорошо, — мягко сказал Тхорн, выпуская ее из увода.
