Скрытая наследница (ЛП) - Фернандес С. Т.

Моя улыбка медленно угасла, и я попыталась спрятать своё лицо от Дрейвина.

Попыталась и не смогла.

— Что случилось? — спросил он, подплывая ближе.

Я натянуто улыбнулась:

— Ничего.

Его приподнятая бровь показала, что он мне не поверил, но, к счастью, оставил всё как есть.

Путь до Сибао занял мгновение, и скоро перед нами выросли ворота. Быстро отметившись у стражи, мы уже поднимались по каменным ступеням и шли по ярко освещённому коридору к учебной аудитории, где нас ждал Майлс. Как обычно, Дрейвин остался за дверью на страже.

— Доброе утро, Майлс.

— Доброе утро, Ашера, — тепло улыбнулся он, указывая на парту перед собой. — Присаживайся. Вижу, ты пережила гнев королев.

— Едва-едва, — усмехнулась я.

Майлс тихо рассмеялся:

— Катан говорит, что ты отлично справилась на своём первом Совете королевств. А раз это было одной из главных тем обсуждения, сегодня мы разберём последний ледниковый период.

Я поджала губы, делая вид, что задумываюсь:

— О, да. Особенно ту часть, где говорится, что люди — наши рабы по праву.

Майлс тяжело вздохнул:

— Да, эту часть. Королева Сесси обожает разбрасываться подобными теориями. Полный бред, конечно.

— Но она отчаянно пытается убедить остальных королев, что права.

— Она всегда так делала. И ты должна быть готова противопоставить этому правду.

Я вытащила блокнот и ручку из сумки:

— Но вот что меня беспокоит: фэйри так почитают богиню. Почему королева Сесси рискует бросить вызов её воле ради своего плана порабощения людей? Разве она не боится гнева богини?

Майлс скрестил руки и облокотился на стол:

— Она верит, что богиня именно этого и хочет — чтобы люди были в рабстве.

— Глупость какая.

Он пожал плечами:

— Это Сесси. Она всегда была такой и, наверное, всегда будет. Вот с чем тебе предстоит бороться. Это и есть разница между нами, атлантийцами, и остальными: мы видим мир таким, каким его задумала богиня. А не через искажённое зеркало лжи.

Внутри меня закипела ярость. Конечно, люди несовершенны. Но, честно говоря, фэйри были не лучше.

Майлс подошёл к доске, взял мел и начал писать.

Я прищурилась:

— Мел?

Он оглянулся через плечо, покрутив мел в пальцах:

— Волшебный мел. Никогда не ломается и не пачкает руки. Очень отличается от того, что у вас в Верхнем мире.

Он вернулся к доске и дописал последние слова. Когда он отступил, на доске было написано:

❖ Ошибки и уроки последнего ледникового периода:

1. Бесчеловечные условия Коренатии

2. Тайность Эртоса

3. Укрепление союза с Аэрландией

— Во время соглашения последнего ледникового периода, примерно двадцать тысяч лет назад, было допущено множество ошибок, которых можно было бы избежать. Но самая тяжёлая из них — то, что никто не выступил единым фронтом против условий Коренатии. Им позволили действовать самостоятельно, без всякого контроля. Когда наши предки пытались узнать, каковы их земельные законы и как они обращаются с людьми, они сталкивались с ожесточённым сопротивлением. Впоследствии они написали множество свитков и томов, в которых выражали глубокое сожаление о том, что не настояли на заключении более справедливого договора, гарантирующего достойное отношение к людям, — сказал Майлс, доставая с края стола охотничье-зелёную книгу. Он пролистал её, нахмурив лоб, и открыл на нужной странице, поставив том передо мной. — Прочти, пожалуйста, первый абзац.

Я опустила взгляд на пожелтевшую страницу с обтрепанными краями. Вверху жирным чёрным шрифтом было выведено: «Уроки для новой ледниковой эпохи». Я начала читать вслух:

— «Необходимо, чтобы каждый человек был задокументирован и внесён в архивы Верховной Жрицы, независимо от того, какому королевству он был передан. Хотя вначале было трудно добиться такой декларации от Эртоса, Аэрландия и Атлантида немедленно начали вести учёт человеческих родословных, чтобы лучше понимать и поддерживать их во время обустройства в королевствах. Эртос — хоть и неохотно — в конце концов присоединился к этой практике. Коренатия же отказалась участвовать в декларации, ссылаясь на выводы своих учёных. Они верили, что богиня предназначила людей для служения фэйри. Подобные ошибки недопустимы. Любое новое соглашение должно включать обязательное участие Коренатии».

Я подняла взгляд на Майлса:

— Ну, никаких трудностей, конечно же.

Он грустно улыбнулся:

— Боюсь, эта задача теперь полностью ложится на твои плечи.

Единственный мой опыт переговоров заключался в споре с профессором Ларсоном за дополнительный день на сдачу курсовой. Я тогда выиграла, но платила за это неделю, кормя пингвинов во время его отпуска на Таити. Запах рыбы с рук не сходил неделями. А теперь мне предстояло убедить злобную королеву раскрыть внутренние законы её королевства. Холодок пробежал по спине.

— Она хоть когда-нибудь рассказывала, что случилось с людьми в её королевстве во время последнего ледникового периода?

— Насколько нам известно, их почти не осталось. Но точно сказать трудно. Наши осведомители боятся говорить лишнее, опасаясь расправы.

— Это ужасно. Я не понимаю, как её учёные пришли к выводу, что люди должны служить фэйри. Что она вообще имеет в виду?

— Это уходит корнями в древние тексты богини. Там сказано: «все люди будут освобождены фэйри». Вот за эту фразу «будут освобождены» Коренатия и цепляется. Они считают, что фэйри могут как даровать свободу людям, так и не даровать — значит, люди должны им служить. Мы же верим, что там ясно сказано: будут освобождены. Не могут быть, не когда-нибудь, а будут. Но Коренатия исказила свитки, чтобы подогнать их под свою уродливую правду.

Я нахмурилась:

— Как можно исказить слова самой богини?

— Так же, как это делали с любыми древними текстами — и у фэйри, и у людей. Делают это на виду у всех, а потом убеждают всех вокруг, что так и было. Но если присмотреться, суть текстов редко меняется. И это пророчество, как мы знаем, не изменялось никогда.

— Пророчество?

Он кивнул:

— Да. В свитках говорится о пророчестве, истолкованном ещё до последнего ледникового периода. О фэйри, который станет ключом к миру, обладающем священным набором способностей.

Я склонила голову, а несколько непослушных прядей щекотнули мне плечо:

— Какими способностями?

— Исключительными. Владеющим всеми четырьмя стихиями. В истории не было ни одного фэйри, обладающего сразу четырьмя стихиями. Это неслыханно. Даже если фэйри воды объединялся с фэйри воздуха, их дети наследовали только одну стихию. Никогда больше одной.

Майлс задумчиво опустил взгляд.

— Мы всё ещё надеемся, что избранный явится до начала новой ледниковой эпохи, как сказано в текстах.

Я поёрзала на стуле:

— А когда она начнётся? В текстах хоть что-то об этом сказано?

О ледниковом периоде говорили постоянно. Я думала — с учётом продолжительности жизни фэйри — что до него тысячи лет. Но внутренне боялась ответа.

Майлс почесал затылок:

— Боюсь, он уже начался. Погодные аномалии становятся всё более непредсказуемыми, как и предсказывали свитки Атабей. Сейчас, например, над Верхним миром бушует мощный ураган.

У меня похолодело внутри.

Ураганы были привычным явлением там, где я жила. Но в последние годы они становились всё разрушительнее. Опаснее. Смертоноснее.

— Где именно?

Майлс поморщился:

— Боюсь, прямо сейчас его эпицентр над Флорида-Кис.

Я вскочила с места, стукнув стулом о стол:

— Мы должны идти.

Майлс уставился на меня:

— В Верхний мир?

Я поспешно закинула планшет и книги в сумку:

— Да. Им нужна наша помощь. Бури становятся всё хуже с каждым годом.

Он поднял руки, пытаясь успокоить меня:

— Подожди, подожди. Не нужно бросаться в панику. Стражи уже там. Их магия защищает людей насколько возможно.

Я закинула сумку на плечо, ремень болезненно врезался в кожу. Я посмотрела на него с решимостью: