Сердце Льда для королевы (СИ) - Вель Милли
- Что это? - перебила я, делая вид, что совсем не слушала речь принцессы. Она скрипнула зубами, но все же отозвалась:
- Ледяной меч. Оружие достойных.
- Достойных? - я заинтересованно рассматривала висящий на стене клинок. Брат-близнец того, от которого принял свою смерть король Рихард, бывший правитель Карои.
- Тех гараев, которые подтвердили свое право владеть им в поединке на горе Грома, - пояснила Грета, но мне это мало о чем сказало, а вот следующая фраза застала врасплох: - Он изготовлен из ледяных сердец.
- Что? - ахнула, рефлекторно отшатнувшись от девушки. Уголок ее рта дернулся в триумфальной полуулыбке, выражавшей радость от того, что принцессе удалось вывести меня из состояния спокойствия. Потому она продолжила, желая закрепить успех:
- Ты ведь знала, что сердца гараев отличаются от сердец других рас? Они бьются медленнее, а после смерти покрываются коркой льда. Чем сильнее был гарай, тем толще лёд. Перед тем как предать тела морозу, мы извлекаем сердца и из них изготавливаем клинки, способные за один порез обратить противника в глыбу льда. Чтобы овладеть таким мечом, воин должен доказать, что достоин славы своих предков.
Я смотрела на оружие, которое вдруг преобразилось в моих глазах. Я больше не видела острого лезвия и утонченной гарды, теперь передо мной на стене застыли несколько жизней, судьбы гараев, которые после смерти переродились в клинке и продолжают служить на благо своему народу.
- Исвард один из достойных, - проговорила Грета, вырывая меня из ледяного оцепенения. - Потому не хотелось бы, чтобы он запятнал свою репутацию недостойным поведением с тобой. Потому не лучше ли…
- Грета, как же трудно промолчать, когда тебя не спрашивали, - прокомментировал женский голос. Мы с собеседницей одновременно обернулись. Изольда шла по пещере, соединив кисти внизу живота. Шаг ее был неспешным, царственным, а взгляд почти безразличным. Темно-бежевое шерстяное платье обхватило красивую грудь, а от нее свободно спадало вниз, не позволяя увидеть остальную фигуру женщины. Увидев невестку, Грета лишь на мгновение скривилась, но тут же лживо улыбнулась:
- Изольда, что ты такое говоришь? - ее голос стал слащавым, высоким. - Я просто забочусь о Тэниль, как жена первого принца. Это моя обязанность.
- Такого не прописано ни в одном нашем уставе, - спокойно парировала женщина, равняясь с нами. Я заинтересованно рассматривала пришедшую и внезапно уловила отголоски боли. Физической боли. Неосознанно потянулась силой к принцессе, пока их диалог с невесткой продолжался.
- Я веду себя соответственно хозяйке этого дворца, - продолжала настаивать Грета. Собеседница ловко парировала:
- Во дворце, кроме тебя, еще три хозяйки. Пока ты не королева, каждая из невесток равна тебе.
- Но, как я вижу, ни одна из вас не решилась взять на себя эту ответственность.
- У нас разные понятия об ответственности, Грета. Мы рассудили так, что если Тэниль или Исварду понадобится помощь, они обратятся за ней сами.
- И это уже привело к отравлению нашей гостьи! - возмущённо воскликнула Грета, упирая руки в бока. Изольда перевела задумчивый взгляд на меня, затем повернулась к невестке:
- Кажется, в тот день именно ты сопровождала Тэниль в зал. Так, может, хватит грешить на нас?
Изольда подчеркнуто говорила на ларийском, хоть он и давался ей нелегко, это было заметно, но девушка целенаправленно позволяла мне услышать каждое сказанное ею слово.
Грета вспыхнула, начала сбивчиво оправдываться, но Изольда не стала ее слушать, вскинув руку:
- Хватит, Грета, это утомляет. Просто прими к сведению мои слова. А теперь спешу откланяться.
После этого принцесса обогнула нас и пошла дальше по пещере туда, где виднелся второй выход.
- Ей всегда надо, чтобы последнее слово осталось за ней, - со злобой выдохнула Грета. - На редкость завистливая девица. Бранд нашел ее в какой-то деревушке на три дома на самом краю Шархама. Первый Барс будто поиздевался над ним, выбрав полуграмотную девицу, которая вначале и двух слов связать не могла. Зато теперь ходит по дворцу, будто принцесса крови. Идем, Тень, не обращай на нее внимание.
А я замерла, смотря на неспешно удаляющуюся фигуру. Изольда отошла не далеко, а Грета говорила довольно громко, девушка должна была слышать ее слова, но она ничем себя не выдала: плечи по-прежнему свободно расправлены, походка плавная и изящная, подборок поднят. Грета недовольно дернула меня за руку:
- Тень? Я тебе еще не все показала…
- Извини, Грета, - я повернулась и изобразила милую улыбку, ловко отбирая свою руку из захвата принцессы. - Я вспомнила, что у меня оставались дела. Мне нужно идти.
- Тэниль! - воскликнула девушка, сообразив, что я собралась последовать за ее невесткой. Глаза блеснули гневом и следующую фразу она процедила сквозь зубы: - Тебе стоит лучше подумать над тем куда ты стремишься и кого выбираешь в друзья!
Я на мгновение замерла, глядя на принцессу. Она растрактовала это действие по своему и победно улыбнулась, протянув ко мне руку. Но я сделала маленький шаг назад, заставив ее ладонь схватить воздух, а затем серьезно произнесла:
- Это политика, Грета, здесь нет друзей. Есть только союзники. И к их выбору я подойду максимально ответственно, благодарю за заботу. До скорой встречи.
После этого я развернулась и направилась следом за женой второго снежного принца. За моей спиной фыркнула Грета, затем послышались быстрые удаляющиеся шаги.
- Изольда! - позвала я, почти поравнявшись с принцессой. Она обернулась ко мне, не останавливаясь, подняла бровь, выражая, что слушает. Потому и я не стала тратить время на пустые обмены любезностями, к тому же время явно поджимало. Оттого я выпалила: - Вам срочно надо к врачу.
Наконец, принцесса остановилась, недоверчиво взглянула на меня, словно впервые увидела:
- Зачем?
- Ребёнок, - я выразительно взглянула на ее живот, затем вновь посмотрела в голубые глаза: - С ним что-то не так. Вам стоит спешить.
Зрачки, утонувшие в голубых озерцах радужек, испуганно дрогнули и расширились. Ни слова ни говоря, Изольда приподняла юбку, развернулась и поспешила в другую сторону. Я последовала за ней, не решившись оставить девушку одну.
С удивлением заметила, что моя служанка куда-то пропала.
***
Осмотр занял полчаса. Я ждала Изольду в приемном покое. Она вышла из кабинета с покрасневшими глазами, уголки губ клонились вниз, а руки непроизвольно вцепились в плотную ткань юбки. Принцесса подошла и опустилась на диванчик рядом со мной, откинулась на спинку и посмотрела в потолок.
Я прислушалась к своей силе. С облегчением ощутила рядом с собой двоих. Наверное, оттого, что сама не смогла стать матерью, сейчас я так сильно переживала за эту хрупкую красивую гарайю.
- Это четвёртый ребенок, - произнесла Изольда. Ее голос изменился, теперь он был надтреснутым, как расколотая крышка шкатулки, что скрывает боль и отчаяние. Взгляд, направленный в пустоту, казался полностью безразличным. - Предыдущие трое… вот так же. Только срок был больший, - она говорила с трудом, словно горло ее сжимала удавка. - Ему всего четвертый месяц, а я уже знаю, что он не выживет.
Изольда склонила голову и поджала губы. Я скорее отстранилась от нее эмоционально, стремясь сохранить холодный рассудок, но с сожалением осознала, что уже поздно. Положила руку на плечо принцессы и постаралась немного унять ее боль, хотя бы ментальную.
- Почему это происходит? - спросила тихо, мельком взглянув на дверь в кабинет, но врач выходить не спешил. - Это связано с легочным червем?
Изольда скривилась:
- Легочным червем называют любую болезнь, которая задевает органы дыхания. Это Грета тебе рассказала?
- Да, та история о Дидрике…
- Он был ужасным правителем, - фыркнула принцесса. - Я очень рада, что не помню его.
- А как же эпидемия и голод?
- Не знаю, что сказала Грета, но на самом деле Дидрик просто выжег холодом несколько городов, а остальные запечатал, с запретом выходить гараям наружу и передвигаться между йоргами. Спустя время выжившие после изоляции смогли продолжить нормальное существование. Да, эпидемия прошла, но ценой сотен жизней. Оттого прошел и голод. Количество жителей сократилось и выращенной еды стало хватать, но восстановить ту численность населения, что была до эпидемии, пока так и не удалось. А тогда, может, вернётся и голод.
