Алина Борисова - За синими горами (СИ)
— Да даже если не факт. Он может это сделать. Шанс, каким бы мизерным он тебе ни казался, все равно есть. А по-другому — лишь смерть, без вариантов. Я пойду собираться, а ты подумай об этом. Просто спокойно подумай. Без эмоций.
Я думала. Думала, думала и думала. И поняла, что лучше я сдохну, чем еще раз попрошу о помощи того, кто столь пафосно называл меня принцессой своей души. Чем еще раз поверю, что он поможет. Но, если мне повезет, если мне хотя бы немного повезет, я стану, наконец, свободна. От них от всех.
Мои вещи не тронули. То ли и впрямь он надеялся, что как-то оно так сложится, что я вернусь, то ли просто забыли о них. Что ж, это к лучшему. Перебрав имевшуюся в наличии одежду, я остановилась на брюках немаркой раскраски. Конечно, в платье я выглядела бы куда человечней, но для путешествия оно решительно не годилось.
Ничего, будем надеяться, платье мне удастся купить и на месте. А чтоб было на что, я аккуратно отпорола часть пояса, и, достав из шкатулки немногие свои сокровища, старательно укладывала их под подкладку. Изящные золотые цепочки, браслеты им в пару, и мой любимый кулон, блеснувший бриллиантовой капелькой, будто слезинкой… Глупо плакать. Поздно плакать. Было время, когда он любил меня, и дарил золотые безделушки. Настало время… другое. Жаль, серьги с сапфирами в поясе не спрятать, уж слишком объемные. Но одну пару серег я могу и надеть. Как и несколько колец.
— Я вижу, ты сумела принять правильное решение, — мои приготовления Ясмина оценила. Но по-своему.
— Да. Я не знаю, зачем ты вдруг решила мне помогать, с чего вдруг такая забота о чужой тебе человечке, брошенной даже… — горло перехватил спазм, но я заставила себя выговорить, — ее владельцем. Но раз уж решила — я прошу тебя только об одном. Сделай так, как велел Владыка. Просто перевези через Бездну, — поспешила я добавить, видя, что она собирается мне возразить. — Просто перевези и высади хоть на краю, можешь даже не приземляться, я спрыгну. И сразу же улетай, раз Страна Людей тебя так пугает. Формально ты ничего не нарушишь. Приказ Владыки не оговаривает твоего постоянного присутствия рядом со мной. Ты вполне могла понять его слова как «привезти и увезти». Мне ведь не суметь затеряться в Стране Людей, это все знают. Они отметят, что Бездну ты пересекала, а значит, привезла. И будут ждать, когда через два дня заберешь. А ты улетай. К Анхену, или куда ты задумала. И у тебя действительно будет два дня, прежде чем тебя хватятся. А иначе хватятся раньше. Уже к вечеру прибегут спросить, почему ты не выполнила приказ, — я готова была и уговаривать ее, и запугивать. Лишь бы поверила. Лишь бы отвезла. И отстала.
— Но ты, — качает она головой. — Ты ведь действительно не спрячешься в своей стране. Тебя найдут.
— Может быть. А может быть, нет. Тебе что за печаль? Мы едва знакомы.
— Но я не могу… бросить тебя так.
— Нет, прекрасная авенэя, — не поверила я в красивую сказку. — Ты не можешь явиться к Анхену без меня. Ты надеешься организовать кампанию «Спаси Ларису». И тогда не придется признаваться дорогому супругу, что спасать надо тебя. Он ведь действительно не знает, что у тебя есть способности жрицы, верно? Ты никогда ему не говорила. И даже сейчас, когда Владыка пригрозил проверкой, ты промолчала, надеясь, что до лета все утрясется. А иначе ты не сидела бы в этом доме, дожидаясь Владыки, а давно бы уже вместе с мужем растворилась в тумане.
Молчит, подтверждая мои догадки своим молчанием.
— А что будет, если он узнает? Он тебя бросит? Отречется от вашего ребенка?
— Нет, что ты! От ребенка он не отречется. Никогда, каким бы он ни родился. Но во мне… он разочаруется, ему всегда казалось… что он читает меня, будто открытую книгу, что ему известны все мои мысли, все желания. И мне было приятно быть для него такой, как он хочет. А если он выяснит, что я… скрывала от него всю жизнь…
— Но зачем? — не понимаю я. — И от брата что, тоже?
— Да оно, — Ясмина несколько рассеянно присаживается на мою кровать, — как-то так вышло. С самого детства все мои близкие хором твердили окружающим: у нее нет способностей! Никаких! Это значительно позже я поняла, что таким образом меня просто пытались защитить от всеобщей ненависти к коэрам, вывести из-под этой ненависти. А в детстве… Мне казалось, что если о моих способностях узнают, меня станут ненавидеть даже близкие, что меня любят только потому, что их нет. И я молчала. Слишком долго. А потом… Знаешь, с каждым прожитым годом все труднее признаваться любимым эльвинам, что ты столько лет морочил им голову. А уж когда счет идет на десятилетия… на столетия… — она вздохнула. — Но шантажировать меня тем, что, если я не сделаю по-твоему, ты все расскажешь Анхену, не стоит. Я расскажу и сама, это не великая тайна. Просто я действительно надеялась, что до лета Владыка не станет предпринимать что-либо, а теперь ясно вижу, что ему плевать на результаты проверки. Более того, она нужна ему еще меньше, чем мне.
Лишь недоуменно смотрю на нее.
— Он ведь не знает наверняка. Может, способностей и нет, и ребенок чист, — поясняет Ясмина. — И что тогда ему мне предъявить? Тем более, после того как он с таким демонстративным радушием принял меня в семью… Знаешь, такое добросердечие, такое радушие. Такая радость, что вот он, долгожданный наследник. Эмоции так и брызжут, будто он их от радости сдержать не в силах. А на втором плане… Не зря он Лоу не пригласил…
— Ну, коли все так печально — то беги. Отвези меня, куда велено, и беги. А я никогда и ничего не расскажу Анхену, просто потому, что никогда более его не увижу.
— Ты же погибнешь, Лара, а я предлагаю тебе жизнь!
— Зачем? — смотрю на нее устало. — Я тебе никто. Девочка-птичка-бабочка. Рабыня-еда, чей ошейник блестит вон там на солнышке. С чего вдруг ты вознамерилась меня спасать? Да еще и уговаривать при этом, будто мое мнение для тебя хоть что-то значит.
— А оно значит, Ларис. Действительно значит, — очень спокойно и очень серьезно ответила мне она. — Ты прости меня за те слова, я не думала, что ты понимаешь… Впрочем, даже это не извиняет. Я просто… не увидела тебя тогда. Не разглядела. Я была в тот день… такой сказочно счастливой, что себя-то не помнила. Мне все вокруг казалось ожившей сказкой, все вызывало лишь восторг… Я так скучала… Все эти годы… — она чуть трясет головой, словно прогоняя эмоции. — Ладно, не суть. Суть в том, что человеческих девочек в этом доме перебывало много, ты, видимо, знаешь. И я приняла тебя тогда за одну из них. Но ты — не такая.
— С чего? Судя по отношению Великого — самая что ни на есть.
— По ощущениям, глубине переживаний, способности осознавать себя. Понимаешь, они все полусгоревшие здесь уже появлялись, почти без разума, без памяти, живущие на базовых инстинктах. Увидела вампира — радость, давно не видела — горе. Всё. Девы-цветы, их можно жалеть, но трудно воспринимать иначе. А ты полноценная, настоящая, живая. Разумное существо, подобное мне. И я не могу… просто не могу позволить тебе погибнуть! Ведь это из-за меня… Из-за меня он не отвез тебя за Границу, как собирался. Из-за меня отдал Владыке…
