Гала - История влюбленного демона
— Прости, малышка. Мы так давно не были вместе…
Филлис, улыбаясь, поправила растрепавшиеся волосы и, присев на кровать, похлопала ладошкой по покрывалу.
— Садись. И рассказывай, что случилось.
Коннор не сразу последовал ее приглашению. Он сунул руки в карманы и возбужденно прошелся по комнате. Фил, насторожившись, провожала его перемещения тревожным взглядом. Наконец, Коннор присел рядом с ней и, откашлявшись, негромко спросил:
— Как ты посмотришь на то, чтобы мы…
Что Коннор хотел сказать, Филлис так и не узнала. Они оба разом оглянулись на громкий стук в дверь. Виновато посмотрев на бывшего Повелителя, Филлис поднялась, чтобы открыть дверь.
— Мам, я…Можно мне… — Кон торопился высказать свою просьбу, но, увидев в комнате Коннора, прошмыгнул мимо матери.
— Коннор! ЗдОрово! Привет!
Поднявшийся ему навстречу улыбающийся отец подхватил мальчика и поднял его к потолку.
— Привет!
— А когда ты пришел? Я не знал, — мальчик повернулся к матери и обиженно шмыгнул носом. — И ты не сказала…
Опустив Кона на пол, Коннор потрепал его по голове и примирительно произнес:
— Я только что появился, сын.
Он бросил взгляд на недовольно поджавшую губы Филлис, и в глазах у него мелькнуло что-то, не очень понравившееся ей. Кивнув на кушетку у окна, Коннор предложил мальчику:
— Поговорим?
Кон, гордый «взрослым» отцовским предложением серьезного разговора, торжественно прошествовал к кушетке и сел, аккуратно сложив руки на коленях. Он поднял глаза, и Коннор почувствовал, как мягко сжалось его сердце от светящихся в них любви и доверия. «Может быть, я делаю глупость? — мелькнуло у него. — Может, ничего не надо менять? Но жизнь все равно уже изменилась…»
Коннор повернулся к Филлис, удивленно и тревожно смотревшей на своих самых любимых мужчин, опять взглянул на сына, внимательно и серьезно глядевшего на отца. «Ради них, ради их спокойствия», — приказал он себе.
Присев рядом с Коном на кушетку, он взял маленькую ладошку мальчика и накрыл ее своей.
— Скажи, малыш, тебе понравилось то, что было в монастыре?
Сдавленное восклицание Филлис не заставило его повернуться к ней.
— Тебе хотелось бы учиться…тому необычному, что умеют ученики там?
— Коннор! — в голосе Филлис он уловил нотки возмущения и поэтому теперь повернулся.
— Прости, дорогая. Прежде, чем мы поговорим, мне надо выяснить кое-что у Кона.
— Но какое это имеет отношение… — начала, было, Филлис
— Фил, — мягко, но настойчиво перебил ее бывший Повелитель, — давай выслушаем сына.
Кон, переводивший глаза с отца на мать, неожиданно ухмыльнулся.
— А мама не хочет, — ехидно сощурившись, наябедничал он.
Почувствовав, что отец готов принять его сторону, мальчик, искоса взглянул на мать и гордо задрал голову, всем своим видом выражая несогласие с ее несправедливым решением.
— А ты сам? — Коннор, не поворачиваясь, почувствовал, как возмущенная Филлис шагнула к ним, и поднял руку, призывая ее остановиться. Филлис фыркнула, но остановилась.
— Я — хочу! Даже очень! Я хочу, как малышка Филлис, — горячо заговорил мальчик. — Она так умеет…И подниматься…и вот так, — он щелкнул пальцами. — А еще исчезает…Я тоже хочу!
Повернувшись к Филлис, Кон умоляюще посмотрел на мать.
— Ну, пожалуйста, мамочка!
Филлис слушала их разговор, скрестив руки на груди и испепеляя Коннора взглядом. Не отвечая сыну, она холодно спросила:
— Ты можешь объяснить мне, что значат все эти разговоры?
Коннор хмыкнул и озабоченно потер лоб.
— В общем… — он на секунду замолчал, а потом, упрямо тряхнув головой, продолжил: — Конечно, могу.
Проведя рукой по взлохмаченной голове Кона, он ласково улыбнулся сыну и, подмигнув, попросил:
— Подожди меня в саду, ладно? Мы с мамой поговорим, а потом я спущусь вниз.
Мальчик, виновато покосившись на неподвижно стоявшую мать, описал широкую дугу, стараясь держаться подальше от нее, и выскользнул в дверь.
Коннор вздохнул и, поднявшись с кушетки, подошел к окну.
— Ты хотел объяснить, что все это значит, — отчеканила Филлис.
Обернувшись и увидев, что она все еще возмущенно смотрит на него, Коннор улыбнулся. Раскрыв объятия, он попросил:
— Иди ко мне.
— Коннор, я не шучу!
— Я — тоже.
Он шагнул к ней сам и притянул к своей груди. Филлис попыталась сопротивляться. Но силы были слишком неравными. Да и сопротивление, честно говоря, было больше для вида. Не могла же она, в самом деле, так просто сдаться!
Но, даже прижавшись к нему, Филлис сердито проворчала:
— Я чувствую, ты что-то задумал…Не проще ли все рассказать мне, чем втягивать в это Кона?
Коннор не ответил, потому что губы его были заняты. Он целовал Филлис в шею, в закрытые глаза, в жаждущие поцелуя губы, зарывался лицом в ее роскошные волосы. Ослабев от желания, она наслаждалась его лаской, и опять все вопросы исчезли, а все проблемы решились сами собой.
Внезапно оторвавшись от нее, Коннор заглянул в сияющие любовью глаза Филлис и твердо сказал:
— Мы должны уехать отсюда.
Филлис, смотревшая на Коннора затуманенными от страсти глазами, не сразу поняла смысл его слов. Когда до нее дошло, она с силой вырвалась из рук, обнимавших ее, и возмущенно воскликнула:
— Уехать?! Коннор, ты с ума сошел! Куда? Зачем?
Он вздохнул и опустил руки.
— Это — долгий разговор, Фил. Но решение нам придется принимать именно такое.
— Уехать… — растерянно пробормотала Филлис. — Вот почему…Единая Сила…
214
После ухода Филлис и Коннора напряженное молчание в гостиной, немного разрядившееся воспоминаниями сестер, опять сгустилось.
Гор, легонько гладивший прильнувшую к нему Пэт по волосам, наклонился к маленькому ушку младшей ведьмочки и шепнул:
— А как же путешествие?
Пэт, вздохнув, отодвинулась от бывшего демона и несостоявшегося Повелителя.
— Давай, — вяло кивнула она.
— Куда это вы?
Памела подозрительно оглядела обоих.
— Вы куда-то отправляетесь?
Старшая Харрисон старательно не смотрела в сторону глубоко задумавшегося мужа.
— Да так… — неопределенно ответил Гор, вопросительно взглянув на Пэт. — Куда-нибудь?
Девушка потянулась гибко, как кошка, изогнув тело, и положила руки на плечи Гору.
— Давай куда-нибудь…ну… — Пэт крепко зажмурилась и помотала головой. — Ну, просто…супер куда-нибудь….
Гор ухмыльнулся.
— По-моему, после твоего путешествия в подземный мир, никакого «супер» уже не может быть.
