Виола Ривард - Порабощенная альфой (ЛП)
Несмотря на усталость, сон ускользал от Эрика. Находясь на таком близком от нее расстоянии, когда ее тело слилось с его, он почувствовал что возбуждается. И хотя Эрик отказался потакать своим желаниям, он не смог остановить свои пальцы от ленивого поглаживания ее волос. По ее дыханию он мог определить, что она тоже не спала. Он понюхал воздух, пытаясь убедить своего беспокойного волка, что она не была возбуждена и не примет его заигрывания. Вместо этого он уловил слабый запах соли.
У слез был запах, который заметно отличался от запаха пота. Это был более чистый аромат без примесей, но обычно сопровождался запахом слизи. Он неохотно открыл глаза и посмотрел на нее. Ему была видна только макушка ее головы и он не чувствовал особой мотивации расследовать дальше. По крайней мере, до тех пор пока несколько минут не мог заснуть.
- Почему ты плачешь?
- Я не плачу, - сказала она неубедительным тоном.
Ему следовало оставить все как есть.
- Ты и в логове Силуит тоже плакала.
Когда она появилась со своей сестрой, ее глаза были красные и припухшие. Но только после того как он об том сказал, он понял насколько его это беспокоило.
Почему его это заботило?
- Мне было грустно, потому что нужно было уходить, - сказала она. – Я буду очень сильно скучать по Джиннифер.
- Вранье.
- Что? Я не вру, - сказала она, оскорбившись. – Она моя сестра. И я наверное никогда ее больше не увижу. Конечно я буду по ней скучать.
- Возможно. Но ты не хотела остаться и ты ни разу ей не улыбнулась.
- О, так ты теперь эксперт по улыбкам?
Она бросила на него раздраженный взгляд и он без труда его выдержал. Он не думал что здесь, для ее слабого человеческого зрения было достаточно света, но тем не менее как всегда, она казалось точно знала где находились его глаза.
Он ждал, не желая поддерживать ее сарказм серьезным ответом. Мышцы ее лица начали поддергиваться и он был растерян, пока ее подбородок не начал дрожать. Но потом когда она начала плакать его тело напряглось. Ее рот открылся и из него полился бесконечный поток вызывающих жалость звуков. По лицу катились слезы.
- Что ты делаешь? – спросил он, отодвигаясь от нее до тех пор пока его спина не прижалась к стене. – Прекрати это.
Она заплакала еще сильнее, издавая между всхлипываниями с трудом различимые слова.
– Он любит ее. По тому как он на нее смотрел, я могу сказать, что он действительно ее любит.
- Кто? – буркнул Эрик.
- Зейн, - сказала она, растягивая слово в длинном жалобном вое. – Он любит ее, а Джиннифер любит его и у них будет ребенок.
Эрик тоже нашел это ужасным, но определенно не стоящим того чтобы из-за этого плакать. Он попытался ей об этом сказать, но похоже она из-за своих рыданий его не слышала.
- Просто это еще одно, в чем она меня превосходит, - вскрикнула она. – Она красивее меня, остроумнее чем я и просто лучше во всем. Она даже умудрилась быть похищенной, удачнее чем я. Как так вышло, что ее похитил милый парень, а застряла с тобой? Без обид, но ты действительно грубый.
Эрик был ошеломлен. Он никогда в своей жизни не имел дел с плачущей женщиной, от которой он не мог бы уйти, а этот опыт был исключительно странным. Ему бы не хотелось чтобы кто-то подумал что он милый, но когда она назвала его грубым, он почувствовал себя немного оскорбленным.
Пока он пытался решить как отреагировать, она запутала его еще больше. Все еще плача, Астрид положила голову ему на грудь и потерлась об нее носом. Все в его голове говорило оттолкнуть ее и снова приказать прекратить. Однако, его рука по собственной воле опустилась на ее спину и стала поглаживать мягкими круговыми движениями. Должно быть рука направлялась каким-то врожденным инстинктом о котором он не знал, потому что вскоре она успокоилась и ее плач превратился в тихое шмыганье носом.
- Прости, - сказала она. – Она наверное этого не знает, но я соревновалась с ней всю свою жизнь. Когда я вышла замуж и пыталась создать семью, мне казалось, что я наконец-то в чем-то ее обогнала. Но смотри, где я оказалась в итоге. Одинокая и бездетная, а она влюблена и скоро родит малыша…
Она плотно зажмурила глаза.
– Почему и у меня этого не может быть?
- Ты хочешь пару и щенка? – спросил Эрик, пытаясь хоть что-то понять из ее потока слов.
- Больше всего на свете, - прошептала она.
Это было то, чего Эрик понять не мог. Тундра была суровой и неумолимой. В какие-то годы было мало добычи. В другие, погода безжалостно жестокой. Разборки между стаями и браконьеры делали стабильность практически невозможной. И производить потомство в таких условиях всегда казалось Эрику чрезвычайной беспечностью.
Щенки были маленькими и уязвимыми созданиями, а мир большим и опасным. Он видел что Стэн постоянно беспокоился о своей дочери, и это только укрепило его в решении не брать пару и не заводить собственных щенков. Как он мог быть альфой в котором нуждалась его стая, если будет проводить дни, следя за своим непослушным детенышем?
Человек все еще лежала у него на груди, опустив глаза, с унылым выражением лица. Она уже не плакала, но ему хотелось чтобы она снова это сделала. Потому что предпочитал видеть ее раздраженной, нежели находящейся в депрессии.
Эрик понял что у него были веские причины, отвести ее обратно к людям. Она отвлекала его как щенок, хотя, немного по-другому. У нее не было хорошего обоняния и она не могла ориентироваться, так что без присмотра легко могла заблудиться. Она не могла держать себя в тепле и не могла охотиться для собственного пропитания. Она зависела от него во всем, и если он ее оставит, то это никогда не изменится.
Однако, не смотря на то что она могла быть еще большим бременем чем щенок, он ее не отпустит. Эрик даже не был уверен, что она ему наскучит. Помимо того, что она могла его возбудить лишь слегка прикоснувшись, одна мысль что она будет с другим мужчиной, заставляла его хотеть пустить кому-нибудь кровь.
Эрик не был готов смириться с тем, что застрял с ней. Но он так же знал, что если не будет готов отдать ее другому мужчине, то это закончится тем, что она станет его парой. Он уже с трудом контролировал свои порывы в отношении нее, и со временем, это становилось только хуже.
Его ход мыслей прошел полный круг. Если он уже был ответственным за ее благополучие и не планировал от нее отказываться, тогда какая разница будет ли у них щенок?
Эрик предался мечтам завести щенка. И представил мальчика который выглядел как он. Он мог бы научить своего сына охотиться, сражаться и вести за собой как подобает альфе. А когда Эрик постареет, он сможет передать руководство Амарок своему сыну, при условии, что его сын не будет таким же бесполезным как Зейн.
