Сьюзен Кэррол - Охотница
Эта кроха нуждалась в правильной наставнице, Дочери Земли, такой, как Арианн; если только Кэт сумеет убедить в этом Мартина.
Поглаживая девочку по спине, Кэт чувствовала напряжение под ее худенькими лопатками.
— Если ты волнуешься, что Темная Королева доберется до тебя, не надо, не стоит. У тебя есть я и твой папа. Мы способны защитить тебя от нее.
— Я больше боюсь сестер, чем Темной Королевы. Боюсь, что они отыщут меня и силком увезут назад во Францию, где снова превратят меня в их «Серебряную розу».
— Я скорее умру, прежде чем позволю этому случиться.
— Не говори так, Кэт, пожалуйста. — Мег шумно вздохнула. — Так обычно клялись последовательницы моего культа: жить и умереть за меня.
— Я вовсе не из тех чокнутых, Мег. Я буду для тебя файанной.
— А кто это?
— Файаннами в старые времена в моей стране звали воинов, особых телохранителей высоких королей.
Мег задумалась. Помолчав немного, она пробормотала:
— Я предпочла бы, чтобы вы стали мне подругой и только.
— Я думаю, что это у меня получится. — Кэт легонько поцеловала девочку в макушку.
Мег вздохнула. Расслабившись немного, она крепче прижалась к Катрионе.
— Расскажи мне еще о верховных правителях.
Кэт улыбнулась и начала рассказывать о верховных правителях, могущественном Кухулине, Бране Бору и рыцарях Редбранча, те самые истории, которые ее отец растягивал для нее на многие звездные летние ночи. Сама находя утешение в собственном рассказе, Кэт ткала старое волшебство, пока обе не уснули.
* * *
Золотая корона стискивала голову Мег, впиваясь ей в виски. Горностаевая мантия так давила своим весом на плечи, что у нее не хватало сил переставлять ноги. Она безнадежно пыталась отстраниться от рук, которые тянулись к ней, не видеть бездну умоляющих глаз, не слышать скулящих голосов.
— О великая королева, верни мне мою юность.
— Умоляю тебя, могущественная чародейка, покарай мужчину, который предал меня.
— Молю тебя, твоя милость, подними мою сестру из царства мертвых.
Мег отпихивала цепляющиеся за нее руки. Она развернулась в отчаянной попытке убежать, но путь перекрыла очередная из последовательниц ее культа, опустившаяся перед ней на колени.
Молодая женщина положила перед Мег небольшой сверток и начала разворачивать его.
— Не надо, пожалуйста, — прошептала Мег.
Одеяло раскрылось, обнажив сморщенное мертвое тельце младенца, смотревшего на Мег пустыми, обвиняющими глазами. Она в ужасе отшатнулась, но женщина проворковала:
— Нет, не пугайтесь, моя Серебряная роза. Это был всего только никчемным младенец мужского пола.
— Нет! Нет! — отшатнулась Мег. — Оставьте меня в покое. Все вы, просто отстаньте от меня!
Но когда она, спотыкаясь, отступила назад, тяжелая холодная рука легла ей на плечо. Мег с ужасом оглянулась и увидела мать, нависающую над ней. Длинные черные волосы Кассандры были мокры, и в них запутались речные водоросли. У нее были синие губы, а сквозь белую кожу гравировкой просвечивали кровеносные сосуды. Черные слепые глаза пронизывали Мег насквозь.
— Мы никогда не оставим тебя одну, Мегаэра, — проскрежетала Кассандра. — Ты думала от нас так легко отделаться? Тебе удалось отвергнуть меня, желать моей смерти, но тебе никогда не удастся избежать своей судьбы.
— Нет, — заплакала Мег. Она уворачивалась от матери, пытаясь выкарабкаться из тьмы своего сна. Ее глаза распахнулись, она судорожно вздохнула, и ее первым желанием было позвать отца. Но она вспомнила, что его нет дома и он оставил ее с... Кэт.
Мег пощупала рукой, но место рядом с ней было пусто. Подняв голову, она поняла, что Кэт уже перебралась на свой тюфяк у камина. В лунном свете, струящемся в окно, она различала лишь силуэт спящей Кэт.
То ли женщина спала очень чутко, то ли Мег в муках своего кошмара кричала громче, чем осознавала это, но Кэт зашевелилась и позвала ее сонным голосом:
— Мег? С тобой все в порядке?
«Нет», — хотелось разрыдаться Мег и умолять Кэт вернуться к ней на кровать и снова крепко обнять ее, укачивая как маленькую. Но она застыдилась своего порыва, чувствуя, что этой ночью вела себя, словно маленький ребенок.
«Твоя судьба в твоих собственных руках», — станет настаивать Кэт.
Как бы Мег хотелось поверить этому. Но она боялась, что никогда не избавится от своих кошмаров, если сама не найдет способ заглянуть в свое будущее и убедиться, что ее мать не права.
Перевернувшись на другой бок, Мег, прищурившись, вглядывалась сквозь темноту в темный силуэт вышитого на гобелене огромного дракона. Гобелен скрывал отсутствующую панель в стене — тщательно скрываемый ото всех тайник Мег.
Мег солгала Кэт. Она почувствовала укол совести. Еще одно наследство от maman. Избегая постоянного внимания матери, Мег научилась искажать правду и маскировать свои чувства.
Хотя на этот раз она не лгала Кэт, просто не стала рассказывать ей все. Это было утешением для Мег. Описывая столкновение с Финеттой, Мег не стала уточнять, что ей достался от оголтелой безумицы не только шприц.
«Книга теней».
Запрятанный в тайнике за гобеленом древний манускрипт, казалось, взывал к Мег, шепча об ужасных своих тайнах открывания завесы между живыми и мертвыми. Если она сумеет призвать Нострадамуса, как это всегда делала maman...
Она вспомнила ритуал с черными свечами, призрачное лицо, выплывавшее из тумана в медной чаше, замогильный голос духа старика, ужасно свирепевшего, когда нарушали его покой.
Мег вся дрожала, понимая, что у нее не хватит храбрости, чтобы попытаться воспользоваться черной магией. По крайней мере, не сейчас, пока существует менее ужасающий, менее опасный способ заглянуть в свое будущее, если ей хватит сообразительности и мастерства.
Но ей кое-что потребуется. И ей поможет тот, кому она доверяет, тот, кто уже помогал ей и раньше, доставая все, в чем она нуждалась для изготовления подзорной трубы. Нет, Агги не помогала тогда, как она объяснила Кэт. Тут она действительно солгала. Мег вздрогнула, но она успокоила совесть, вспомнив о своем особенном тайном друге, вспомнив его голос и его лицо.
Лицо ангела.
Закрыв глаза, она вызвала в своем воображении его златокудрые локоны и красивое лицо. Сердце забилось сильнее, и щеки запылали, когда она тихо произнесла его имя:
— Сандер!
Глава 9
— Merde! — оглядывая помещение, выругался Мартин по-французски, совершенно забывшись. Он чуть не выронил свечу, обрызгав горячим воском руку. Мерцающее пламя свечей отбрасывало жуткие тени на каменные стены, вдоль которых рядами выстроились стеллажи с флягами, кувшинами и бутылками, заполненными всеми видами темных жидкостей. Намного больше вселял смятение дубовый стол по центру, покрытый кроваво-красной тканью, украшенной золотыми звездами, пентаграммами и другими таинственными символами.
