Дорога Костей (ЛП) - Винтерс Деми

А ее колкие слова разожгли в нем такой жар, о котором она, возможно, даже не догадывалась. Потребовалось все его самообладание, чтобы отступить, чтобы не трогать ее, не разжигать огонь дальше, не проверять, так ли она сладка, как пахнет.

Джонас нахмурился, когда это желание снова вспыхнуло в его теле. Она лгунья, самозванка, обуза для отряда. Он заставил себя думать о носках Илиаса. О гримвольфах. О своем отце.

Вот. Это всегда помогало.

Щелкнула ветка. Джонас выдохнул сквозь зубы и развернулся, мрачно глядя на девушку.

— Чего тебе, Кудрявая? — бросил он. — Зачем ты за мной увязалась?

Ее щеки вспыхнули, она прикусила нижнюю губу.

— Говорят, что бродить по лесу в одиночку опасно, — сказала она. — Кто-то же должен тебя защищать, Волк.

Джонас наклонил голову, с любопытством изучая ее. Ему нравилась ее дерзость, больше, чем он был готов признать.

— А кто защитит тебя, мышка?

В глазах Силлы вспыхнул огонь, и его кровь быстрее побежала по венам. Блядь, подумал он. Ему захотелось снова увидеть это пламя.

— Я могу защитить себя, — отчеканила она. — Я занимаюсь с Геклой.

Он ухмыльнулся.

— Это я видел. Ты почти достигла уровня восьмилетнего ребенка.

Она сердито вскинула руки, и Джонас непроизвольно скользнул взглядом по ее изгибам. Снова. Опять этот проклятый интерес — что скрывается под этими ужасными платьями?

— По крайней мере, я стараюсь стать лучше, — резко ответила она. — А не трачу ночи впустую.

— Ты что, намекаешь на что-то?

— Я не намекаю. Я прямо говорю: ты сказал мне, что у тебя есть дела поважнее, чем сопровождать меня, когда я собираю травы. Оказывается, эти «важные дела» — это просто проигрывать свои соласы в кости. А я-то думала, что ты так дорожишь своими монетами.

Внутри у него вспыхнуло раздражение. Он ненавидел, когда его тыкали в то, что и без того вызывало злость. Бросив топор, он сделал шаг вперед. Она судорожно вздохнула, но не двинулась с места. Боги, эта женщина. Он хотел наказать ее за дерзость. Хотел почувствовать вкус ее кожи. Оставить отметины на ее шее.

Он наклонился к ней, почти касаясь своим лицом её лица. Увидел, как ее зрачки расширились.

— Ты провоцируешь меня, Кудрявая?

Она резко вдохнула.

— Возможно.

Его взгляд упал на ее губы, затем вновь встретился с глазами. Глубокими как бездна. Такими, в которых можно утонуть.

— Разве я не предупреждал тебя, не играть в такие игры со мной?

— Может я не хочу выигрывать, — прошептала она. — Может, я просто хочу поиграть.

Джонас почувствовал, как по его спине пробежал жар. Он положил ладонь ей на горло и медленно скользнул вверх, пока не зафиксировал ее подбородок. Когда он увидел, как по ее коже побежали мурашки, на него нахлынуло удовлетворение.

— Ты уверена в этом, Силла? — Ее веки дрогнули, и Джонас не смог удержаться от довольной улыбки. — Я могу быть опасен для тебя.

— Возможно, мне… это нравится, — сказала она, ее щеки вспыхнули, но она не отвела взгляда.

Джонас удивлено рассмеялся.

— Женщина, у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, так ведь? Как ты вообще выжила в этом королевстве двадцать зим?

— Я не знаю, — выдохнула она и закрыла глаза. Ее брови сдвинулись, плечи поникли, и прямо на глазах у него она словно сжалась, углубилась в свои мысли.

Весь жар, что только что бурлил в его крови, мгновенно угас. Он осторожно сделал шаг назад, убирая руку с ее подбородка.

— Почему ты пошла за мной на самом деле?

Ее губы дрогнули, уголки опустились вниз, а пальцы сжали флакон, висевший у нее на шее.

— Я не могу там сидеть, — сказала она. — Я не могу… думать. Мне нужно было уйти, отвлечься.

— Отвлечься?

Силла отвела взгляд и обхватила себя руками.

— Я не буду тебе мешать. Мне просто нужно пройтись.

Будь он лучшим человеком, он бы спросил, что ее так тяготит. Что погасило огонь в ее глазах так внезапно. Но никто не назвал бы его хорошим человеком, и поэтому он просто сказал:

— Как хочешь, — и двинулся дальше в лес.

Они молча шли несколько долгих минут, пока Джонас собирал сухую древесину. Он уже нашел все, что нужно для костра, но какая-то глупая мягкость в нем заставила его идти медленнее, давая ей время.

— Я должна поблагодарить тебя, — наконец сказала Силла, очищая прутик от лишайника. Она подняла на него глаза, и он увидел, какими пустыми они стали. Куда делось пламя? Что его задушило? — За то, что ты освободил меня от Воронов. Спасибо.

В его памяти снова вспыхнула та сцена: Силла в руках этих грязных ублюдков, его собственная ярость, растекающаяся по венам. Тогда он не раздумывал — просто обнажил топоры и вогнал их в чужие черепа.

Джонас стиснул зубы.

— Они мерзавцы, — сказал он наконец. — Падальщики. Знаешь, почему их называют Железными Воронами? Они торгуют оружием, подбирая его с трупов своих жертв.

Силла сжала флакон так сильно, что костяшки побелели. Она держалась за него, словно тот мог удержать ее от падения в бездну.

— Слава богам, что я забралась в вашу повозку.

Он нахмурился, но злость быстро улеглась. С каждым днем он все больше понимал, насколько ошибся в своих первых суждениях о ней. Она вставала раньше всех, готовила еду, без единого слова мыла посуду, тренировалась с Геклой по вечерам. Она знала, что такое тяжелый труд.

Джонасу не нравилось, что она пробралась в повозку, но теперь… теперь он мог понять ее отчаяние. Однажды ему самому пришлось положиться на доброту других. Он поискал слова, чтобы сказать ей, что, возможно, был к ней несправедлив, но так и не нашел их.

— Как твое запястье? — вместо этого спросил он.

Сбросив дрова на землю, Джонас стряхнул с рук кусочки мха и шагнул ближе. Осторожно взял ее за предплечье и закатал рукав шерстяного платья. Ее прерывистое дыхание заставило его сердце забиться сильнее.

Джонас нахмурился. Хотя опухоль спала, бледная кожа была испещрена темными, почти черными синяками. Внутри него вспыхнула злость.

— Уже гораздо лучше, — сказала она. — Мазь Сигрун творит чудеса.

Он видел, как под тонкой кожей ее запястья бьется пульс. Уловил проблеск чего-то в ее глазах.

Не в силах остановиться, Джонас откинул непослушные кудри с ее плеча.

— А шея? — тихо спросил он, проводя пальцем по линии от подбородка к ключице. — Тоже зажила.

Ее пробрала дрожь.

Жар разливался по его крови, скапливался в животе. Джонас встретился с ней взглядом.

— Тебе холодно, Силла?

— Нет, — едва слышно выдохнула она.

Они смотрели друг на друга, а между ними потрескивало напряжение. Будто вот-вот ударит молния.

— Джонас! — донесся мужской голос, разрезая воздух, как острый клинок. Илиас. — Гребанный огонь, потух, говнюк!

Тихо выругавшись, Джонас отступил. Сделал резкий выдох, затем снова собрал дрова с земли.

— Нам пора.

Силла обхватила себя руками и кивнула.

Обратно к лагерю они шли в тишине.

Г

ЛАВА 21

Следующий день выдался таким же увлекательным, как наблюдение за растущей травой. Они медленно двигались через густые леса, сделав привал на небольшой поляне, где Силла приготовила ужин. Теперь, убрав последние тарелки в ящик для посуды, она ждала Геклу для очередного урока. Вечер был прохладным и темным — облака весь день висели тяжелым покровом, но дождя так и не было. Хорошо, подумала Силла, неся ящик к повозке. Она была полна решимости научиться обращаться с ножом, но перспектива тренироваться под дождем ее не радовала.

Ее взгляд скользнул к костру, у которого сидели Рей и Джонас. Джонас, как обычно, вырезал новую фигурку из дерева, водя лезвием по его поверхности с точностью, которая казалась почти машинальной. Каждую ночь он вырезал новую, а затем бросал ее в огонь, чтобы на следующий день вырезать еще одну.