Грета и потерянная армия (ЛП) - Джейкобс Хлоя

— О чём ты гово…

Охотница замахнулась кулаком, и Грета услышала хруст, перед тем как её глаза закатились, и её целиком поглотила тьма.

Кромешная тьма.

Она сделала несколько глубоких вдохов, один за другим. Она всегда будет ненавидеть тьму из-за этой пустоты между мирами. Тьма для неё символизировала поражение. Это место, где Аграмон жил внутри неё, где он не просто преследовал её, а уже поймал и использовал самым гнусным образом, ворвавшись в душу и присвоив её себе, а затем заставив Грету причинять боль другим, особенно друзьям.

Но эта тьма была иной.

Грета потёрла челюсть в том месте, куда Сиона её ударила. Сейчас оно не болело, но будет, когда Грета очнётся. Им с подругой предстоит серьёзный разговор о принятии решений в одностороннем порядке, особенно если эти решения включают в себя размахивания кулаками.

Грета снова втянула воздух, но закашлялась от едкого дыма, попавшего в лёгкие. Её глаза заслезились от попыток разглядеть что-то сквозь этот дым.

Надо встать и найти Айзека. Если это сон, то он должен быть где-то здесь, верно?

Она поднялась, отряхнула ноги, развернулась и только потом осознала, что местность ей знакома. Кажется.

Грета стояла на крепостной стене, окружавшей гоблинский замок… вернее, то, что от него осталось. Его разрушили до основания, почти сравняв с окровавленной заснеженной землёй. Ни внутри, ни снаружи разваленных стен никого не было. Грета всматривалась вдаль, насколько могла, но чёрный дым заполонил небо, и весь гоблинский лес был охвачен пламенем.

Огонь. Дым. Это явно не то, что она хотела увидеть, вернувшись на Милену.

Отчего-то она надеялась, что ситуация не настолько плачевная.

А так ли всё на самом деле?

Чей это сон? На её не похоже, но если это сон Айзека… от резкой боли в сердце у неё едва не подкосились колени. То есть наяву он сейчас видит эту картину? Или видел раньше? Или это просто его ночной кошмар? Может, он решил показать ей это, потому что в итоге осознал, что это всё её вина?

— Разве не ты только что говорила Сионе, что любовь основывается на доверии и вере друг в друга? — пробормотал глубокий голос ей на ухо, и тяжёлая ладонь легла на её талию.

Её пульс подскочил от радости и облегчения, она развернулась в объятьях, чтобы увидеть его лицо. Она знала, что он будет здесь. Чувствовала, что с ним всё в порядке, но успокоилась только, когда увидела его во плоти… ну, почти, учитывая, что это всего лишь сон, и физически Айзек сейчас не с ней. Эта их связь всё никак не укладывалась у неё в голове.

— Ты в порядке? — Она провела ладонями вверх и вниз по его рукам. — Это правда ты? Или ты сейчас лежишь в какой-то яме, со сломанными костями и истекающий кровью?

— Я в порядке, — ответил он, но его голос прозвучал сдавленно.

Он не пытался спрятать от неё свою боль и злость. Это было видно по глубоким линиям на лбу и напряжённо опущенным уголкам рта, но глаза его были полны тепла, когда смотрели на неё.

— Как ты узнал, о чём мы говорили с Сионой?

— Ты только об этом и думала с той секунды, как я нашёл тебя в этом сне. — Он улыбнулся, но несколько натужно, и посмотрел через её плечо на разруху, охватившую его земли. — Хотя это сложно назвать сном, скорее кошмаром.

— Это правда? Лес горит? Замок пал?

Айзек открыл рот, чтобы ответить, но не издал ни звука, словно слова не давались. Поэтому он просто кивнул. Он с трудом сглотнул из-за кома в горле.

Грета обхватила его руками и прижалась лицом к груди, чтобы скрыть свои слёзы.

— Мне так жаль, Айзек. Мы всё восстановим. Сможешь применить все свои инновационные идеи на деле, и всё будет даже лучше, чем было. Обещаю.

Он поднял её подбородок.

— Не вини себя, — пригрозил он, видя её угрызения совести насквозь. — Мне сейчас нужна отважная воительница рядом со мной.

Грета кивнула и распрямила плечи.

— Что случилось с тобой в портале?

Он изогнул губы в кривой ухмылке.

— Да вот, человеческий мальчишка в последний момент решил, что не хочет пропустить всё веселье.

Вайат?

— Ты всё ещё отказываешься называть его по имени? Серьёзно?

Она покачала головой. Он пожал плечами.

— Он схватил меня за руку, и я не смог удержаться за Сиону. Всё погрузилось во тьму. Я думал, что мы застрянем вместе в бездне навеки. — Отвращение на лице Айзека ярко выражало его мысли по поводу такой перспективы. Грета стукнула его по руке. — Но когда я открыл глаза, мы были на Милене… Но я нигде не мог тебя найти.

— Так он здесь? С ним всё хорошо? Он с тобой?

— Всё с твоим человеком нормально.

— Он не мой человек, — огрызнулась она. — У тебя нет причин сомневаться в моих чувствах к тебе, так что давай обойдёмся без всех этих альфа-замашек и сцен ревности.

Он хмыкнул и потянул её за мочку уха.

— Люблю, когда у тебя вот так из ушей дым валит.

Она снова его стукнула, но на этот раз её губы дрогнули в улыбке… Но стоило ей вновь увидеть полыхающий огонь, как живот свело.

Ох, деревья. Это трагедия для Милены. Грета любила Гоблинский Лес: там она чувствовала себя в безопасности и, чаще всего, почти как дома. Она связывала это в основном с деревьями. Как и она сама, они упрямо вцеплялись корнями в жёсткую землю и отказывались сдаваться, хоть и казалось, что никто им здесь не рад. Да, они были искорёженными и довольно уродливыми, но продолжали бороться за жизнь, надеясь на то, что когда-нибудь станет лучше.

«Стоп, серьёзно? Я сравниваю себя с деревом? — подумала она. — Похоже, я уже чувствую себя своей на Милене».

— Нам нужен план, — сказала она. — Мы с Сионой во впадине Фоллс. Если нас не задержат Потерянные или усилившаяся метель, то через два дня дойдём до вас. Сколько вас?

Айзек обернулся, окидывая взглядом земли.

— Немного. Я нашёл нескольких в Бримстоунских пещерах. — Его взгляд стал суровым и печальным. — Но большая часть населения королевства гоблинов стали Потерянными.

Грета ахнула, прикрыв рот рукой.

— Похоже, слухи о моей кончине и возвращении Аграмона, подчинившего себе целую расу фейри быстро распространились. Король гномов, не теряя времени, поспешил напасть на мои земли. — Его выражение лица стало напряжённее. — Многие бежали в Гоблинский Лес, и Линдер разжёг огонь, чтобы выкурить их оттуда.

— Возможно, есть и другие выжившие, — оптимистично предположила Грета.

— Когда портал открылся, и магия Сионы хлынула обратно к ней, я тоже ощутил, как возвращается моё проклятье, и оно сильно. — Айзек посмотрел на Грету. Боль в его глазах была настолько пронзительной, что Грета ощутила её как свою собственную. Боль передалась по их связи и пробралась в сердце девушки. — Я почувствовал, как души моих подданных взывали ко мне, моля о спасении. Но меня не было здесь, и я не мог им ответить. Страх, покинутость, безнадёжность превратили их в Потерянных. Я всё ещё чувствую каждого из них, неуслышанные молитвы терзают мою душу.

— Это не значит, что мы проиграли.

— Нам нужна армия, но слишком многие стали Потерянными, — подавленно отметил он, но пламя в его глазах не уступало огню за стенами замка, а значит, он ещё не собирается сдаваться.

Видение замерцало, и в мозгу ощущалось некое постукивание, будто её голова была дверью, и кто-то настойчиво рвался внутрь.

— Кажется, мне пора просыпаться. — Она быстро чмокнула его. Ей хотелось поделиться своей идеей как создать армию, но сначала лучше продумать самой. — Я найду тебя.

— Будь осторожна, — приказал он, притянув её к себе для более долгого, глубокого поцелуя, от которого она вся загорелась. После чего отстранился с грустной улыбкой: — Добро пожаловать обратно на Милену.

Пробуждение встретило её резко занывшей челюстью.

— Больно, блин, — пожаловалась она, медленно поднимаясь. — И уверена, в этом не было такой уж необходимости.

Сиона сидела на шатком стуле, собранном из палок, который она в какой-то момент пододвинула к окну. Оглянувшись, она подмигнула Грете.