Замуж за врага. Его (не) любимая (СИ) - Марлин Юлия

Старый воин обтер мокрое лицо и снова выругался. Когда командир бросил его у Мокленских Шахт он не растерялся и поехал на запад, туда, где его уже ждали. Правда, не с пустыми руками, а с «добычей», но что поделать — не выкрал девчонку сейчас, выкрадет позже.

Он долго плутал в высокой траве, прежде чем вышел к безлесному холму. На его вершине темнела часть крепостной стены, а за ней обломок старинной громады — все, что осталось от величественного родового замка одной многоуважаемой семьи прошлого. Когда-то семья пользовалась уважением и благосклонностью правителей Дома Железного Вепря, а ее члены были желанными гостями при дворе, но капризная удача недолго им благоволила. Все началось с того, что по землям этой провинции поползли слухи о чернокнижнике.

Сохранились записи, будто сын владельца замка был страстным любителем путешествий. Однажды он вернулся из странствий по востоку и привез с собой древний опасный артефакт. Со слов одних — то был сияющий кристалл, предсказывающий будущее. Со слов других — это было бесполезное зеркало, а третьи вовсе несли околесицу и клялись, что слышали, как сын владельца хвастал, что нашел око Огненного Змея.

Так или иначе, вскоре помещичий сын изменился. Якобы продал душу Бездне, а взамен получил безграничные знания и бессмертие, но с одним условием — чтобы поддерживать себя в вечности ему требовалась свежая человеческая кровь.

Старая легенда уверяет: пьющий кровь маг сжил со света всю семью, и превратил родовой замок в Обитель пыток и боли. Здесь он вершил жестокие кровавые обряды, занимался черными ритуалами, приносил в жертву детей и призывал на службу демонов. Очень быстро о жутком поместье расползлась леденящая кровь молва. Простой люд стал сторониться этих мест. Шли годы. Эти земли обросли страшными и пугающими слухами, и получили статус проклятых.

Суеверные крестьяне по-прежнему шепчутся, будто каждую полную луну темный маг встает из могилы и бродит по окрестным землям в поисках глупцов, которые ялись искать здесь сокровища.

Семеон зло скривился. Идиоты! Знали бы они, всё это — чистая правда. Несколько дней назад он лично получил от восставшего из могилы письмо, отосланное из Бремени и теперь направлялся к их общему Господину, избравшему (по иронии судьбы) в качестве тайного укрытия — полуразрушенные владения древнего чернокнижника.

По узкому сырому туннелю гуляло эхо. Из темноты доносились шорохи, в арках ответвлений мелькали полупрозрачные безногие и безголовые силуэты, парящие как облака. Семеон, бывавший в замке не раз, знал, они не причинят вреда — это бесплотные души, замученные темным магом-упырём. Пока он бродит по земле — им не обрести покоя и не вырваться из Обители Скорби и Слез. Лишь с его смертью они станут свободными.

Туннель раздался множеством коридоров. Из глубины одного пахнуло дымом, и мясом, запеченным на углях. Скоро послышались голоса. Семеон облизал сухие губы — аромат еды был так хорош, что на мгновенье потеряв осторожность, пропустил движение сбоку. Черный силуэт, выскочил из мрака, проворно приставив к его горлу обнаженную сталь.

— Опоздал, северянин.

Семеона толкнули в спину.

— Иди. Хозяин не любит ждать.

Его завели в хорошо протопленную и освещенную залу. Посреди — стоял круглый стол с шестью игроками. Человек в плаще и капюшоне, сидевший к Семеону спиной, открыл комбинацию, выложив на середину пятерку карт.

— Звездный Блик, эхгеры. Ваши деньги уплыли ко мне.

А после сгреб кучу золота. У него был низкий бас с железной интонацией. Он привык повелевать, и любил повелевать. Не терпел отказа; устранял тех, кто его разочаровывал и никогда не давал второго шанса. Не зря окружающие с придыханием величали его — Хозяин, а вампир почтительно эйнар — одинокий воин.

— Ты один. — Хозяин холодно обратился к Семеону. — Почему?

Кровь в жилах воина заледенела.

— Отвечай, когда тебя спрашивают! — Прошипел человек, державший у его горла кинжал. Лезвие опасно впилось в кадык.

— Все почти получилось, — забормотал Семеон. — Девчонка сбежала из Бурга, но я не успел ее перехватить. Святослав прибегнул к магии и нагнал ту возле Шахт.

— Меня не интересуют твои оправдания! — рявкнул Хозяин. — Мы сговорились, ты выкрадешь княжну и доставишь сюда.

— Я пытался! Но они ни на минуту не оставляли девушку без присмотра.

Лезвие кольнуло острой болью. Семеон вздрогнул, когда почуял, как кинжал рассекает нежную шею.

— Стойте! Ее доставят в Стифополь, и очень скоро забудут о существовании. Возможно, отошлют в дальнюю губернию. Но, скорее всего, заточат в Башню Узников. Я выкраду девку из столицы. Клянусь Северосом.

Пошелестев в хозяйских руках несколько мгновений, карты, по две, посыпались молчаливой пятерке игроков.

— Из столицы?

— Да, из столицы, господин.

— Отпусти его, — повелел Хозяин, с интересом рассматривая новую выпавшую комбинацию. По едва различимым очертаниям карт Семеон определил комбинацию Шутовской колпак. — Он мне больше не нужен. Заплатите ему за… неудобства, — улетело в темноту.

Человек с ножом отскочил от Семеона и тот облегченно выдохнул, потирая влажный от сукровицы кадык.

К его ногам упал мешочек, набитый деньгами.

— Бери и проваливай.

Семеон схватил оплату и, спрятав за пазухой, начал:

— Эхгер, могу ли я еще что-нибудь сделать для вас?

— Ты мне больше не понадобишься. Свободен.

— Как прикажете, — решив, что беда миновала, старый северянин поспешил в коридор, но не прошел и пяти шагов — пущенный в спину арбалетный болт оборвал жизнь предателя.

Когда залитое кровью тело уволокли в подземную тьму, Хозяин, щелкнул пальцами и повелел пустившему болт:

— Высылай Темных Ловцов. Скажи — пусть прихватят с собой сонное зелье и сделают все чисто. Княжна София нужна мне не позднее следующего полнолуния.

— Слушаюсь, господин.

София, сидя на подоконнике уютной кельи, грелась в лучах утренней зари. В распахнутое окно врывался теплый ветер и благоухания цветущих ирисов.

Девичья душа ликовала. Будиш и Николай, отъезд в Лейд, нападение наемников, бегство из Бурга, ужас Мокленских Шахт — всего лишь сон. Горькая иллюзия ее разума. Она по-прежнему в монастыре, среди сестёр — свободная и счастливая.

София беззаботно улыбнулась, прижав к груди любимую рукопись; вдохнула теплый аромат тесненной бумаги, горьковатый запах мускусных чернил, не выветрившийся по прошествии стольких лет.

Неожиданно монастырский сад с фонтаном потек синей кляксой. Небо скрыли снежные тучи, сгустились сумерки, посыпал снег. София очутилась посреди враждебной ледяной пустоши совершенно одна. Она никогда не бывала в тиши вечного холода, никогда не видела сияющих огней полярного зарева, но все здесь ей казалось знакомым.

Обхватив себя руками, сделала несколько шагов и провалилась в рыхлый снег по колено. Зубы стучали от холода. Кожа на руках и лице посинела, ресницы и волосы подернулись налетом изморози.

«Как я здесь очутилась?», — подумала девушка и услышала нечеловеческий голос из сумрака белой пустоты.

«Мы нашли тебя наследница…»

«Мы тебя ждём».

— София, подъем.

Святослав безжалостно оборвал страшный сон.

— Выезжаем через час.

Девушка приоткрыла глаза и чуть не расплакалась.

В оконную раму заглядывал край белого солнца. Положение светила говорило — близился полдень. Чуть позже выяснилось: Посланник проявил несказанную щедрость и позволил ей отоспаться второе утро подряд, вместо того, чтобы поднять чуть свет и усадить в седло. Но вместо благодарности, она кипела раздражением и злостью.

… Вскоре, устроившись в седле, наблюдала за хмурым и немногословным Святославом. Он простился с князем Эргией, его помощником, влетел в седло и, подав сигнал выдвигаться, исчез за воротами.

— Спешит в Стифополь, — предположил Добрыня.

Ему и в голову не могло прийти, что посол Его Светлости в последние сутки думал о девчонке, которая была ему абсолютно — не парой, совершенно позабыв о государственных делах.