Надежда Башлакова - Мгновение длиною в бездну. Рождение Топаз. Книга 1
Вначале девушка не могла взять в толк, что к чему. Спросонья она не могла понять, что именно по пробуждении показалось ей не таким, каким должно было быть. Но тут до неё дошло. Сплошная тишина, вокруг царила непробиваемая тишина. Но этого просто не могло быть! Они ели, засыпали и непосредственно спали под те шумы, что издавали разного рода вервольфы с той стороны защитной черты. Она уже даже привыкла к этим их сумасшедшим визгам, а теперь такая тишина. Нет, что–то тут точно было не так.
Топаз оглянулась. Все мирно спали. Огонь в очаге уже почти догорел, но поднявшуюся Топаз встретил столпом искр и предостерегающим шёпотом. Девушка подошла к окну, но никто не обратил на неё внимания, даже, когда под ногой скрипнула старая половица. Лишь Гелео лениво оторвала веки и удивлённо посмотрела на подругу. Топаз приложила палец губам. Но кошка не обратила внимания на её предупреждение и поднялась, не издав, однако, при этом не звука.
Топаз махнула на неё рукой и выглянула в окно. Вначале она толком ничего не могла разглядеть, но затем всё же увидела несколько сгорбившихся фигур, которых даже в темноте кроме как нелюдями не назовёшь. Среди них возвышалась одна фигура, вот только Топаз не как не могла уловить, кем она была, то ли женщиной, то ли когтистым чудищем, то ли чьей–то безликой тенью.
Что они там делали, какой совет вели, Топаз не знала. Да только всё это было не к добру. Девушка подошла к Кию и потрепала его за плечо.
— Кий, Кий.
Парень среагировал так, словно только и ждал, что оно всё так получится и Топаз его вот–вот разбудит.
— Что? Уже началось? — Спросил он.
— Что началось? — Не поняла Топаз.
— Ну, ты же меня разбудила. — Он прошёл мимо спящего Алгорна к окну, кивнув на ходу в его сторону.
— Буди своего воздыхателя, Топаз, похоже, нам биться придётся.
Топаз недовольно нахмурилась, но Алгорна всё же разбудила.
Уже вместе они подошли к Кию, что расположился у окна.
— Что они делают? — Спросил Алгорн, следя, как то ли волки, то ли медведи, то ли собаки закапывали две тонкие линии, прочерченные Кием. Всем процессом руководило всё то же существо, толи женщина, то ли чудище, то ли просто тень.
— Закапывают границу огня, затем закапают границу металла, а затем спокойно пройдут внутрь.
— А разве такое возможно? — Удивились Топаз и Алгорн хором.
— Возможно. При умелом руководительстве возможно всё.
— И что нам теперь делать?
— Что–нибудь придумаем, если повезёт, то выкрутимся, а нет, так на нет и суда нет. — Кий почесал всклокоченную белобрысую макушку.
— Это мы уже слышали. — Проворчала Топаз. — Так–то оно всё так, но жить–то тоже хочется.
— Топаз, а как ты вообще проснулась? Что вовремя встала пописать? — Улыбнувшись, спросил Алгорн.
— Ага, очень смешно. Вечно ты со своими тупыми шуточками. Смеяться после «пописать», да? — Хмуро уточнила Топаз, недовольно отвернулась от него, и снова уставилась в окно. — А что если тебе начертить все эти чёрточки по новой? — Предложила она Кию.
— Они их снова землёй закидают.
— Снова начертим.
— И что так до бесконечности? Промежуток же между домом и чертой небольшой. Что нам это даст?
— Выиграем время.
— Время, время, время. — Кий в задумчивости пожевал нижнюю губу. — Да, время нам бы конечно не плохо было бы выиграть. Может быть, попробовать вызвать их на переговоры.
— Да, конечно, это ты здорово придумал. Вести переговоры с нечистью. — С сарказмом произнесла Топаз.
— Я же тебе сразу говорил, что он юродивый. — Поддакнул Алгорн.
— Помолчи, Алгорн, мы ту обсуждаем более серьёзные дела, чем ничем не обоснованная ревность.
— Ничем не обоснованная? — Вспыхнул бывший разбойник.
— Кий, прости мы отойдём на минутку. — Топаз, извиняясь, улыбнулась, схватила Алгорна за руку, и отволокла его в сторону. — Слушай, ты можешь для себя уяснить раз и навсегда, что между нами ничего нет?
— Между нами или между вами? — Поспешил уточнить тот.
— Вот Волос, ни между нами, — она дотронулась до него рукой, — ни между нами, — она кивнула в сторону Кия, смотревшего в окно.
— Топаз, я же вижу, что между вами проскочила какая–то искра.
— О, старшие боги, Алгорн, как ты можешь говорить о таких глупостях в такой момент. И, в конце–то концов, я же не устраивала тебе скандала, когда застала тебя в постели с двумя блудницами. Алгорн, я же тебя никогда не обманывала. Ты с самого начала знал, что между нами не может быть ничего общего.
— Но я надеялся.
— Ты сам себя обманул, Алгорн, и я здесь не при чём. — Строго сказала Топаз, подняла руку вверх, предупреждая его попытку заговорить и, развернувшись, подошла к Кию.
— Ну, что там? — Деловито спросила она лекаря.
— Да всё то же.
Алгорн несколько секунд постоял на месте, смотря на них со стороны, затем покачал головой и вернулся к окну.
— Ну, и что ты там говорил на счёт переговоров? — Спросила Топаз.
— Ты права с нечистью бы этот номер не прошёл, но простая нечисть и не додумалась бы закапывать охранные круги. Здесь что–то выше. Переговоры надо вести вон с тем когтистым существом. — Он указал на то ли тень, то ли женщину. — Насколько я сумел заметить, оно управляет ими.
— Я всё равно не думаю, что это что–то нам даст. — С сомнением произнесла Топаз.
— Возможно, но в любом случае это даст нам немного лишнего времени. Если нечисть увидит в паре шагов от себя человека, она заволнуется и перестанет на какое–то время выполнять приказы, попытается наброситься на него. В любом случае попытаться стоит.
— Может, всё же стоило нарисовать защитные круги? — Неуверенно спросила Топаз.
— Мы не будем сбрасывать со счетов эту мысль. — Кий тепло улыбнулся.
Алгорн удручённо молчал. По его мнению, он полностью и безоговорочно проигрывал схватку за Топаз, а больше его пока ничего не интересовало.
— Ну, что, тогда пошли на переговоры? — Произнесла Топаз.
— Вы идите вдвоём, а мне надо кое–что ещё сделать. — Ответил Кий.
Заворчав что–то нечленораздельное о раскомандовавшихся трусах, Алгорн подошёл к двери и обернулся на Топаз.
Девушка между тем схватила Кия за руку.
— Кий, послушай, ты ведь не просто лекарь? Так? Кто ты? Колдун?
Парень, как всегда тепло улыбнулся.
— У нас с тобой ещё будет время поговорить обо всём этом поподробнее. Ту льняную нить, что выткала каждому старушка судьба не перекрасить, не изменить. Заново не родиться, а значит прядёная нить, что повили когда–то в младенчестве, так и будет повита с нами в течение всей жизни, и этого не переменить.
