Стефани Майер - Затмение
Сердце в панике заколотилось, когда я представила себе умопомрачительную бессмертную соперницу, о которой даже не подозревала.
– Белла, успокойся. – Эдвард чмокнул меня в кончик носа. – Не говори глупостей.
– Глупостей? Тогда почему ты молчишь?
– Потому что сказать нечего. Ты делаешь из мухи слона.
– Кто именно? – не унималась я.
Эдвард вздохнул.
– Таня проявила некоторый интерес. Я дал ей понять – очень вежливо, как и подобает джентльмену, – что не разделяю этого интереса. Вот и все.
Я постаралась унять дрожь в голосе.
– Скажи, а как эта Таня выглядит?
– Так же, как и все мы: белая кожа, золотистые глаза, – слишком быстро отозвался он.
– И конечно же неописуемая красавица.
Я почувствовала, как Эдвард пожал плечами.
– Для глаз человека, пожалуй, да, – равнодушно сказал он. – А знаешь что?
– Что? – Я надулась.
Эдвард приложил губы к моему уху; от его холодного дыхания стало щекотно.
– Я предпочитаю брюнеток.
– Ага, так значит, она блондинка.
– Платиновая – совсем не мой тип.
Я задумалась, пытаясь сосредоточиться, пока Эдвард медленно водил губами по моей коже вдоль щеки, вниз по шее и обратно. Он прошелся по кругу три раза, прежде чем я заговорила:
– Ну тогда ладно, – решила я.
– Гм, – прошептал он, не отнимая губ от моей щеки. – Ты такая хорошенькая, когда ревнуешь. Удивительно приятное зрелище.
Я хмуро глянула в темноту.
– Уже поздно, – повторил Эдвард тихим, убаюкивающим голосом, мягким, как шелк. – Спи, моя хорошая. Пусть тебе снятся счастливые сны. Ты единственная, кто запал мне в сердце. И оно всегда будет принадлежать только тебе. Спи, моя единственная.
Эдвард начал мурлыкать колыбельную, и я знала, что рано или поздно все равно не выдержу, поэтому закрыла глаза и прильнула к нему.
Глава девятая
Мишень
Утром, как и полагалось, Элис отвезла меня домой. Эдвард должен был вскоре появиться, вернувшись из своего «похода». Все эти уловки меня утомляли. Вот уж об этой части своей человеческой жизни я жалеть не стану!
Чарли услышал, как хлопнула дверца машины, и выглянул в окно. Помахал Элис и открыл мне дверь.
– Хорошо провели время? – спросил Чарли.
– Замечательно! Получился такой… девичник.
Я принесла свои вещи, бросила их на пол возле лестницы и побрела на кухню, чтобы перекусить.
– Тебе звонили! – крикнул Чарли мне вслед.
Раскрытый блокнот для телефонных сообщений лежал на самом видном месте – на кухонном столе, прислоненный к кастрюле.
«Звонил Джейкоб, – написал Чарли. – Сказал, что был неправ и просит прощения. Просил, чтобы ты позвонила. Будь умницей и пожалей его. Похоже, он очень расстроен».
Я поморщилась: с каких это пор Чарли не просто записывает сообщение, а еще и указания дает – в письменном виде?
Джейкоб может расстраиваться сколько влезет. Не стану я с ним разговаривать. Насколько мне известно, с того света не очень-то позвонишь. Если Джейкоб предпочитает, чтобы я умерла, пусть привыкает к моему молчанию.
Аппетит пропал, и я пошла разбирать вещи.
– Разве ты не собираешься позвонить Джейку? – спросил Чарли.
Он стоял, прислонившись к стене гостиной, и смотрел, как я собираю вещи.
– Нет.
Я пошла наверх.
– Белла, ты ведешь себя не очень хорошо, – сказал он. – Умение прощать – дар божий.
– Не лезь не в свое дело, – пробормотала я себе под нос, чтобы Чарли не услышал.
Пора было устраивать стирку, поэтому, почистив зубы, я бросила свою одежду в корзину для грязного белья и решила поменять постельное белье на кровати Чарли. Оставила его простыни на лестничной площадке и пошла за своими.
Возле кровати я застыла, склонив голову набок.
Где моя подушка? Я осмотрела комнату. Подушки нет. И комната выглядит странно – будто в ней прибирались. Ведь серый свитер вроде бы висел на спинке кровати? И я могла поклясться, что за креслом-качалкой должна была валяться пара грязных носков, а на ручке – висеть красная блузка, которую я примеряла пару дней назад, но в школу надевать не стала: слишком нарядная… Я снова осмотрелась. Корзина для грязного белья должна бы быть набита доверху, но почему-то почти пуста.
Может, Чарли постирал? Хотя от него, пожалуй, дождешься…
– Па, ты случайно не начинал стирку? – крикнула я из дверей своей комнаты.
– Вообще-то, нет, – виновато крикнул он в ответ. – Начать?
– Нет, я сама. Ты ничего не искал в моей комнате?
– Нет, а что такое?
– Да не могу найти… рубашку.
– Я туда не заходил.
Да ведь это Элис приезжала за моей пижамой! Я не заметила, что она и подушку забрала: ведь я же не спала на кровати. И похоже, Элис успела по ходу прибраться. Я покраснела за свою неряшливость.
Красная кофточка еще совсем чистая, так что я решила вытащить ее из корзины.
Кофточка должна быть где-то сверху – где же она? Я перерыла всю кучу, но так и не нашла ее. Наверное, у меня начинается паранойя, однако мне показалось, что еще чего-то не хватает – причем не одной вещи, а нескольких. Белья в корзине набралось едва на половину закладки.
Я торопливо сняла с кровати простыни, захватила по пути постельное белье Чарли и пошла стирать. В стиральной машинке было пусто. Сушку для одежды я тоже проверила, надеялась найти там выстиранное белье – благодаря усилиям Элис. Пусто. Я в недоумении нахмурилась.
– Нашла что искала? – крикнул Чарли.
– Пока нет.
Я вернулась к себе в комнату и заглянула под кровать. Пусто, если не считать клочьев пыли и паутины. Перерыла весь шкаф: может, я положила красную кофточку на место да и забыла об этом?
Услышав звонок в дверь, я перестала копаться в шкафу: наверняка это Эдвард.
– Кто-то пришел, – сообщил мне с дивана Чарли, когда я пролетела мимо.
– Я сама открою!
Улыбаясь до ушей, я распахнула дверь.
Золотистые глаза Эдварда были широко распахнуты, ноздри раздуты, зубы оскалены.
– Эдвард… ты чего? – ошеломленно спросила я, увидев его лицо.
Он прижал палец к моим губам.
– Дай мне пару секунд, – прошептал он. – Не двигайся.
И он… исчез. Эдвард двигался так быстро, что Чарли его даже не заметил.
Не успела я прийти в себя и досчитать до двух, как Эдвард вернулся. Обхватил меня за талию и торопливо потянул на кухню, бросая тревожные взгляды вокруг и прижимая к себе, словно собирался прикрыть мое тело своим. Я глянула на расположившегося на диване Чарли, но он старательно не замечал нас.
– Здесь кто-то был, – прошептал мне на ухо Эдвард, притащив меня в дальний угол кухни.
