Исцеляющее сердце (СИ) - Овсянникова Екатерина
Через несколько минут в дверях появился и сам господин Райнольд с сыном. Мальчишка уже вполне взрослый, через несколько дней ему бы исполнилось четырнадцать, но он был ужасно избалованным и самодовольным. Ко всей прислуге в доме он относился с презрением и всегда любил лишний раз пошкодить, чем приносил неприятности всем, кому только можно…
Сердце учащенно билось в ожидании, что сегодня будет моя очередь…
Мужчины уселись за крупным резным деревянным столом, где помимо них поместилась бы ещё гора гостей. Жестом руки хозяин дома попросил нас приступить к обслуживанию трапезы. Лейла пошла повязать салфетку на шею старшему члену семьи, а я — младшему. Заметив мое волнение, паренёк злорадно хихикнул и делал все, чтобы помешать мне сделать свое дело.
— Долго вы там возиться будете? — буркнул отец семейства, косо смотря на мою возню с его сыном.
Дернувшись от жуткого баса, что вечно издавал хозяин дома, спешно привожу в порядок ненавистную салфетку и хватаю графин, чтобы разлить напитки.
Сначала все шло вполне спокойно, хоть и не обошлось и без упреков: так уж довелось, что с ранних лет господина Райнольда почти никогда не устраивала моя работа… Да и я сама понимала, что моя некоторая врожденная неуклюжесть мало кого порадует…
И вот, когда трапеза была закончена, я пошла собирать грязную посуду, а этот негодник решил посплетничать с отцом.
— Пап, а я сегодня видел, как Клара уснула в конюшне. Это так забавно!
Я охнула, от испуга выронив чайную пару, что еще секунду назад держала в руках. Громкий звон разбившегося фарфора, конечно же, заставил Райнольда встрепенуться.
— Опять ты мне посуду в доме бьешь! — раздался разъяренный голос хозяина дома. — Да еще и в конюшне уснула… Смотрю ты совсем не стремишься отрабатывать долги… Даже наоборот: из-за твоих вечных ошибок сумма его только возрастает! Неуклюжая… И дал же мне бог такую криворукую девчонку в служанки!
Присев на пол с веником и совком для сбора осколков, мысленно молюсь, чтобы он не заметил мои еще мокрые волосы, в спешке собранные в пучок.
— Так, а ну-ка постой…
Казалось, будто в этот момент помимо меня с осколком в руках замерло и мое сердце…
Его рука коснулась моей еще невысохшей пряди волос.
— Почему на тебе другое платье? И почему твои волосы мокрые?! — хозяин дома стал закидывать меня неловкими вопросами о моих сегодняшних приключениях.
Не поднимаясь с пола, я стала мямлить что-то несвязное, желая отсрочить свое наказание.
— Я нечаянно облила ее водой! — воскликнула Лэйла, желая принять удар судьбы на себя. — Простите, господин, обещаю, что такое больше не повторится!
Голос моей подруги заставил меня удивленно обернуться. Нацепив на лицо злобный оскал, Райнольд подошел к ней и крепко вцепился правой рукой в ее темно-русые локоны. Грубая хватка хозяина дома тянет девушку на себя, заставляя ее хозяйку пустить слезы и стонать от боли.
— Сколько раз я говорил тебе не устраивать игрища в моем доме?!
— Господин, это произошло совершенно случайно! — лепетала Лэйла сквозь слезы, пытаясь освободиться из хватки обидчика.
Свободная рука толстяка уже замахнулась, чтобы наказать нерадивую служанку, но своим голосом я прервала его замысел.
— Это я виновата, господин Райнольд! — выкрикнула громко, не выдержав мучений подруги. Поднявшись с пола, я решила рассказать ему всю правду. — Лэйла выполняла свои обязанности и ничего на самом деле не натворила! Я и вправду уснула в конюшне… Во время стирки я упала в реку, поэтому мои волосы мокрые… А еще… — я отвела взгляд к окну, за которым виднелись веревки, где сушилось белье. — А еще очень много вещей уплыло безвозвратно…
Толстяк замер, постепенно ослабляя хватку. Грубо оттолкнув девушку на пол, он резко пошел ко мне. Его огромная рука схватила меня за горло и прижала к стене. Я не помню, чтобы он был настолько зол: красные, налитые кровью глаза; огромные раздутые ноздри, словно у разъяренного буйвола; учащенное дыхание…
— Ты, должно быть, надо мной издеваешься, стерва криворукая?! Это тебе не половые тряпки, которые выбросить не жалко! Одна такая вещь стоит как треть твоей месячной оплаты!
Я не смогла ничего ответить, лишь проливала слезы и ловила воздух в попытке разжать крепкую хватку…
Осознав, что его действия до добра не доведут, Райнольд расцепил руку и оттолкнул меня на пол. Я стала кашлять и хватать воздух, невольно держась за ноющую шею…
— Похоже тебе нравится прислуживать здесь, раз ты умудряешься увеличивать и так огромный долг, доставшийся тебе от родителей. К старости может и выплатишь… Хотя с твоими навыками ведения хозяйства и умением искать неприятности еще и на вторую жизнь хватит… — толстяк резко со всей силы ударяет кулаком по столу. — Вон отсюда! Обе!
Испуганно вскрикнув, под руку с подругой резво выбегаю из комнаты с ведром собранных осколков. Избавившись от мусора, я вместе с Лэйлой вернулась в свою комнату.
— Тебе не стоило мне помогать, — сказала я, усевшись на кровать и грустно опустив взгляд. — Он в ярости же себя почти не контролирует. Что если бы он опять тебя ударил?
— Ну не ударил же, — пожала плечами подруга, иногда потирая место на голове, где гад хватал ее за волосы. — Я не могла не попытаться тебя защитить.
— Спасибо конечно, но я сама виновата… И отвечать за подобное должна я.
— По крайней мере все закончилось и теперь нам осталось всего ничего. К ужину он наверняка подобреет, — успокоила меня собеседница, присев рядом.
— Сомневаюсь, но… Спасибо! — добавила я, с облегчением обнимая свою единственную подругу.
Что бы я без нее делала? Наверное, сошла бы с ума от общества с этим… Этим… Я даже слов подобрать не могу…
Вечер прошел весьма тихо… Хозяин дома, конечно же, ходил мрачнее тучи, но рук уже не распускал. После ужина я вернулась в свою комнату, где взяла чистый холст и принялась за свое любимое хобби.
Не помню уже, что меня сподвигло заняться именно рисованием, но мне очень нравится. Особенно люблю, когда меня настигает вдохновение: в этот момент я словно упархиваю в другой мир, где нет бесконечных долгов, гнусного господина Райнольда с его сыном и проклятых ежедневных дел по дому.
Там я живу совершенно иначе… Там я люблю и любима…
За мольбертом я и не заметила, как наступила ночь, а потом и время перевалило за полночь. Шорох, раздавшийся за моей дверью, заставил меня взволнованно дернуться прямо с кистью в руках. Иду проверить что происходит и замечаю сына хозяина дома, который убегал в сторону отцовской спальни…
Похоже, он только что увидел, что я не сплю в позднее время и решил доложить об этом Райнольду лично.
Осознавая всю серьезность ситуации, в спешке начинаю устранять следы преступления, но я не успела — через несколько секунд на пороге комнаты уже стоял скрестивший руки на груди хозяин дома. Он смотрел на меня озлобленным взглядом и тихонько топал левой ногой.
— Теперь мне понятно, какого черта ты засыпаешь во время работы… И поскольку от твоего увлечения лишь одни беды, то больше ты им заниматься не будешь! — толстяк грубо отталкивает меня на кровать и начинает собирать в большой тканевой мешок все мои тюбики с красками и кисточки.
— Господин, вы неправильно поняли! — пыталась я оправдаться, подбегая к еще несобранным принадлежностям в надежде их спасти.
— Я все прекрасно понял. Поэтому реквизирую этот мольберт, краски и кисти в счет оплаты твоего и так огромного долга.
Когда он собрал все материалы, его взгляд упал на мои нарисованные холсты, которые стояли на полу у стены неподалеку.
— И эти жалкие картинки, может, удастся хотя бы за бесценок продать!
Схватив свободной рукой в охапку мои работы, Райнольд презрительно пшикнул и пошел на выход. Я бежала за ним вслед вплоть до самой его спальни, надеясь выпросить прощение, но все оказалось тщетно…
— Прекращай реветь, ничего назад ты уже не получишь! Не дай бог я завтра увижу, что ты вновь спишь на работе во время важного приема — еще дополнительный штраф тебе пропишу!
