Станция (СИ) - Ермакова Мария Александровна

Татьяна не знала — возмущаться ей или радоваться? Противоречивость Ту-Ганна раздражала, но ему нельзя было отказать в искренности, правдолюбии и определённой справедливости. Очень своеобразной справедливости! Как там говорил Ларрил? «Ту-Ганн — ортодокс, который свято придерживается Закона ту, правда, только в отношении своих соотечественников...».

— Хорошо, — улыбнулась она, — если от руководства станции не поступит других указаний на мой счёт, считайте меня вашим временным помощником.

— Как ваш временный руководитель, — чуть теплее улыбнулся Ту-Ганн, — я отправляю вас отдыхать. Замечу, что вы хорошо провели процедуру! Мой брат Ту-Роп успел выспаться, пока мы работали, но вы совсем скоро почувствуете себя плохо — такие нагрузки для организма, как пребывание в Потоке и нейротерапия, плохо им воспринимаются! Поэтому — спать!

— А сколько времени? — удивилась Татьяна.

— Уже ночь, Лу-Танни, глубокая ночь по метрике станции. Идите!

И ту гулко стукнул себя кулаками по груди — одновременно выражая гостье своё почтение и призывая сладко потягивающегося Ту-Ропа оставить мягкий пандус.

Татьяна кивнула доктору станционной клиники и покинула её, ощущая, как разум освобождается от связи с чужим и холодным Управляющим Разумом.

Ту-Роп довёл её до жилых покоев, дождался, пока она откроет дверь, и собрался было уйти, когда Татьяна остановила его, присев на пороге и лаская соскучившегося, повизгивающего пса.

— Вы в курсе всех происшествий на станции, Ту-Роп! Скажите мне, в каком месте был найден юмбаи, которого мы лечили сегодня с доктором Ту-Ганном?

— Нижний уровень диспетчерского сектора шестого дока, узел Би-2, — удивлённо ответил ту. — А зачем вам?

— Хочу взглянуть, как он падал, каким образом получил травмы — это поможет правильно настроить вифер для второй нейротерапии, — покривила душой Татьяна.

— А!

Ту-Роп стукнул себя кулаками в грудь и откланялся.

Двери закрылись с тихим шипением, Татьяна нащупала панель управления жилым сектором, чтобы активировать вечернее освещение. Голова гудела, как после попойки, во рту было сухо, а в глаза словно песка насыпали. Прав был Ту-Ганн...

За мгновение до того, как мягкий, неяркий свет потолка залил комнату, раздался знакомый голос:

— А теперь скажи мне правду, Лу-Танни! Зачем ты собираешься посетить узел Би-2?

Прошелестело — то ли воздух, то ли перья, и вот Ларрил уже стоит рядом, и пространство отгорожено бело-чёрным шатром его крыльев. Татьяна даже не успела испугаться, как нечеловеческие горячие губы прижались к её коже. Она запрокинула к нему лицо:

— Командор, вы когда-нибудь спите? Или проангелам это не свойственно?

— Не больше, чем докторам! — рассмеялся Ларрил и поднял её на руки. — Я пришёл почти перед тобой и тоже не успел поужинать. Могу накормить тебя. Хочешь?

Татьяна Викторовна вдруг вспомнила улыбку и слова Ту-Ганна, покраснела, уткнулась лицом в грудь проангела и прошептала:

— Потом.

Уже под утро не спавшие ни часа этой ночи, Ларрил и Татьяна вышли в пустой коридор и проангел повёл спутницу то ли ужинать, то ли завтракать. В уже знакомом ей Потоке юноша-юмбаи с грустными глазами сенбернара принял заказ. Кажется, он тоже не спал по ночам.

Ларрил выбрал место у дальней стены. По его указанию Управляющий Разум накрыл стол и сидящих защитной сферой — матовой снаружи и прозрачной изнутри.

— Зачем прятаться? — удивилась Татьяна. — Здесь и так никого нет.

— Я не прячусь, — покачал головой проангел, — просто хочу быть ближе, не отдавать пространству ни одной части тебя. Хотя бы то недолгое время, что нам дано.

Его слова отозвались в сердце болью. Татьяна поняла, что он имеет в виду, но последняя фраза показалась вовсе не относящейся к дремотному утру М-63.

Она потёрлась щекой о жёсткий наплечный щиток его защитного скафандра.

— Не хочу тебя терять, Танни, — пояснил Ларрил. — Я понял это, когда ты лежала у моих ног, тогда, после нападения бегунка на Лазарет. И я не знаю, что с этим делать. Мне... это непривычно.

Она взглянула на него снизу вверх.

— Мне тоже... Я тоже...

Проангел запустил пальцы в её локоны, наслаждаясь их мягкостью и живым теплом — волосы анг были жёсткими на ощупь.

— Ты понимаешь, что когда-нибудь нам придётся выбирать? — грустно улыбнулся он. — И это будет не просто!

Обслуживающие щупы спустили заказ. Не найдя, что ответить Ларрилу и отведя глаза, Татьяна впервые обратила внимание, как в потолке раскрывается раструб, из которого щупы выхватывают блюда. Видимо, подобные «окна выдачи» располагались над каждым столом в зале.

— Что ты думаешь о Ту-Ганне? — без перехода спросил проангел, и она поняла, что свою планку откровенности проангел преодолел.

Оба синхронно потянулись к тарелкам и улыбнулись друг другу, осознав это.

Татьяна Викторовна пожала плечами.

— На Земле говорят «Первое впечатление — самое верное!», — она виновато улыбнулась. — Моё впечатление — не очень.

Ларрил выжидающе смотрел на неё.

— Ну... — смутилась Татьяна, — ...не знаю, как сформулировать. Я мало знакома с Ту-Ганном и не разбираюсь в ситуации на М-63, чтобы делать какие-то выводы. Врач он хороший. Профессионал. Если хочешь, довольно жёсткий руководитель. Но, наверное, по-другому здесь быть не может.

— Если всё логично, что тебя смутило? — спросил проангел. Он не удивлялся, не шутил и не возмущался — просто пытался понять.

Татьяна сжала тонкими пальцами виски. Заказанное доми (теперь она стала называть питательную плазму правильно) мерно вливало силы, но всё же бессонная ночь путала мысли.

— Совместно проведённая нейротерапия — наш с ним способ узнать друг друга поближе, — наконец, заговорила она. — Доктор Ту-Ганн проводит манипуляции чётко, не задумываясь — это говорит о высоком профессиональном уровне, навыках, доведённых до автоматизма. Он всячески подчёркивает своё главенство в клинике — что указывает на некоторую авторитарность мышления и, возможно, фанатическую преданность работе. Кстати, насколько я успела заметить — клиника находится в прекрасном состоянии, оборудование отлажено, все указания выполняются незамедлительно. Но — возможно, мне показалось — к пациентам он относится, как к... дровам.

Ларрил склонил голову к плечу — словно Бим, ждущий печенья.

— Неживым объектам, — невольно улыбнулась Татьяна. — Вещам... механизмам. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул проангел. — Но это, действительно так. Религия ту прямо указывает на создание живых существ высшим разумом Майрами с целью развлечь себя. Такой взгляд не подразумевает сострадания к «игровым фишкам» бога, в том числе, к себе самому. Ту-Ганн предан клинике, и не раз доказывал это. Лучшего врача на станции ещё не было. И думаю, когда он вернётся на Майрами, там не будет лучшего Трактователя Священных текстов Туманного Айсберга.

— Тогда я не понимаю, что он делает здесь? — пожала плечами Татьяна. — Он мог бы совмещать эти функции в родном мире, не покидая его.

— Самое интересное! — рассмеялся Ларрил. — Ту-Ганн утверждает, что послан сюда Майрами и будет призван обратно, когда придёт время. А пока его служение Туманному Айсбергу — здесь, на М-63. Тебе будет проще его понять, если ты примешь его таким, каков он есть. Иногда он ужасно раздражает, любит язвить или сказать в лицо что-нибудь неприятное. Но я знаю, что если что-то случается — я могу на него положиться... А теперь расскажи мне про узел Би-2.

Татьяна воззрилась на него, забыв отнять от губ стакан с доми.

— Я думала, ты забыл!

— Я не забываю, — пожал плечами проангел. — Рассказывай!

На мгновение рядом очутился не близкий и понятный Ларрил, а командор станции — властный офицер, которого однажды она увидела, сидя в этом самом месте рядом с Лу-Таном. Татьяна вздохнула и... подчинилась.

— Спасибо, что объяснил мне особенности психологии Ту-Ганна, — сказала она. — Мне, действительно, проще понять то, что произошло во время нейротерапии. Помнишь, как-то ты сказал, что он — ортодокс. Подобное поведение подразумевает мышление по чётко направленному, единственному для верующего вектору. Когда мы начали процедуру, Ту-Ганн повёл себя в соответствии с этим утверждением. Клиническая картина пациента Гиши казалась самой обычной: нейросигналы в травмированных органах и системах проходили медленно, может быть, чуть медленнее, чем должны были — но это можно объяснить обширностью и тяжестью полученных травм. Поэтому Ту-Ганну и в голову не пришло проверить нейропроводимость здоровых участков системы. Зачем, если всё идёт, как в учебной программе?