Бесстрашная (ЛП) - Робертс Лорен

А я… держу ее туфли.

Глава двадцать третья

Пэйдин

Моя кровь словно бурлит.

Я ощущаю одновременно легкость и тяжесть, а распространяющееся под моей кожей тепло одурманивает. Я никогда не чувствовала себя такой беззаботной, такой равнодушной к жизни, правилам, надеждам и неудачам…

О чем я только думала? Голова кружится, и это не то чтобы неприятно, скорее достаточно внезапно, и благодаря этому у меня получается избавиться от своих мыслей.

Не помогает и то, что остальная часть меня кружится… уже довольно долго. В данный момент я не хочу ничего выяснять. Я еле избавилась от длинноного Джакса, с которым танцевала, — или занималась чем-то отдаленно похожим на танец, — среди пристальных взглядов придворных.

Потому что я наметила себе новую цель гораздо более веселую.

Парни прислонились к колонне, их черные костюмы резко выделяются на фоне мраморного камня, и я не могу сосредоточиться ни на чем другом, потому что, черт возьми, они выглядят так хорошо.

Я чувствую, как моя улыбка становится шире, пока иду к ним настолько прямо, насколько это возможно. Они очень привлекательны, братья Эйзер. И я проведу с ними остаток своей жизни. Замужем за одним из них, в то время как мое сердце будет любить другого.

Эта мрачная мысль — одна из многих, от которых, как я надеялась, меня уберегут многочисленные бокалы шампанского. Но, как и все остальные, эта мысль мимолетна. Как и желание оторвать Блэр голову. Пока что.

Я внезапно оказываюсь перед королем и его Силовиком. Китт и Кай. Жених и… к сожалению, не жених.

Меня так и тянет что-нибудь сказать, во рту пересохло, и… где, черт возьми, мои туфли? Я отмахиваюсь от этого и задаю вопрос:

— Почему вы двое не веселитесь?

Отвечает Кай, голос у него… ох, слишком соблазнительный для моего нынешнего состояния:

— Нам тоже стоит потанцевать с Джаксом?

Китт усмехается, а я расслабленно улыбаюсь, наклоняя потяжелевшую голову. Я хочу, чтобы он смеялся над моими словами. Я хочу, чтобы он хотел проводить со мной время. Или что-то в этом роде.

— Нет, я уверена, что ты уже это сделал. Поэтому я пришла пригласить тебя на танец.

Что ж, это интересная идея. Я боюсь того, что вылетит из моего рта в следующий раз. Все, что я говорю, шокирует даже меня саму.

Кай качает головой.

— А я думал, ты уже ничем меня сегодня не удивишь.

Когда взгляд Силовика встречается с моим, король снова придает своему выражению лица скучающий вид. Прекрасно. Я бы хотела, чтобы мы снова стали друзьями. Он отвечает отрывисто:

— Меня? Или Кая?

Кажется, я хихикаю.

— Да.

И, не дав им опомниться, хватаю их обоих под руку. Я не утруждаю себя попытками даже прислушаться к их настойчивым протестам, пока тащу их на танцпол. Люди расступаются перед нами, настолько ошеломленные, что тут же начинают шептаться друг с другом.

Остановившись в центре танцпола, я поворачиваюсь к парням.

— Как будущая королева, я провозглашаю новую традицию!

Наверное, я это выкрикнула. Упс.

Кай теперь зажал переносицу пальцами, едва сдерживая смех.

— Чума с тобой, надеюсь, ты завтра все это вспомнишь.

— Тсс, я издаю указ, — шикаю я.

Китт будто бы даже улыбнулся:

— Мы слушаем, Пэйдин.

Мне приятно, что он назвал мое имя. Это прогресс.

Я прочищаю горло, игнорируя десятки удивленных взглядов вокруг, и…

Хм. Кажется, мне не хватает роста для такой торжественности. Авторитета, что ли. Где же мои каблуки, когда они действительно нужны?

— Я постановляю, — начинаю я торжественно, выпрямляя спину, — танец втроем. В знак единства.

И не даю им шанса на возражения. Очень по-королевски.

Я обвиваю руками их плечи и начинаю раскачиваться в такт живой музыки. Вот она, забава, которую я искала. Вот что нас объединит. Разве есть способ лучше, чем этот, чтобы вынудить короля вновь стать моим другом?

Я не могу перестать смеяться. Чума, да разве я когда-нибудь смеялась так много? Сомневаюсь. И я думаю, что именно по этой причине парни начинают двигаться вместе со мной.

Они обмениваются взглядами. Это та братская связь, которую никогда не разорвать, — если только я не стану причиной разрыва, но эта мысль пугает — и которая заставляет их общаться на языке, которого я не понимаю. И молчаливый вывод, к которому они приходят, явно в мою пользу. Не из жалости, нет, а из заботы. Кай заботится обо мне, а Китт — о Кае.

Вскоре их руки обвивают мою спину, переплетаясь друг с другом. Мы кружимся в нашем импровизированном кругу, выполняя любые движения, какие захотим. Меня тянут, крутят, и я смеюсь все громче с каждой минутой. Они смеются вместе со мной, может, надо мной, но мне все равно. Я так счастлива, что готова пожертвовать своим достоинством.

Мы выходим из круга и просто пляшем как вздумается. Они кружат меня, поочередно передавая из рук в руки. И я даже не сразу замечаю, как весь зал начинает танцевать вслед за нами. Скопления тел кружатся и танцуют друг с другом, смеясь над неформальной обстановкой.

Осмелюсь сказать — это самый веселый вечер в истории этого двора.

Балансируя на цыпочках, я закидываю руки на плечи королю и его Силовику, сияя от счастья. В хаосе столько красоты. И… и вдруг меня поднимают в воздух.

Я взвизгиваю, когда чьи-то руки обнимают меня за талию и отрывают от пола. Теперь я на целую голову выше парней, поддерживающих меня — и это именно тот рост, которого не хватало для издания моего импульсивного указа.

Я опускаю взгляд налево. Там стоит Китт. На его светлых волосах криво сидит корона, его улыбка поразительно широкая, а поведение — как у парня, который давно стал моим другом, а не того, кого я предала. Я вижу надежду, когда смотрю на него в этот момент. Наша дружба вновь возрождается.

Смотрю направо. Темные волосы Кая спадают на лоб, глаза светятся, а его ямочки…его чертовы ямочки. Но прежде всего я обращаю внимание на то, как он смотрит на меня. Любовь. Она в его взгляде, в прикосновении, в изгибе улыбки, которая, насколько я знаю, принадлежит только мне.

Комната вращается вокруг меня, но я смотрю только на него. Держусь только за него.

И буду держаться. До конца танца. И в следующей жизни тоже.

Ночь проходит в виде смутных вспышек.

Мой рот сводит от улыбок, а ступни — от танцев.

Но я не стою на ногах в этот ослепительный момент.

Нет.

Я в крепких объятиях, прижата к широкой груди, улыбаюсь, глядя на красивое лицо. Кай просит, чтобы я перестала так на него смотреть.

Мой голос звучит отдаленно:

— И как же я на тебя смотрю?

Он отвечает, что я смотрю на него как на обещание, которое не смогу сдержать.

Это меня сбивает с толку. Или нет. Может, наоборот — это совершенно логично.

— Я хочу рассказать тебе секрет… но боюсь его.

Он предлагает сказать его за меня.

Я киваю.

И тогда замечаю, что у него на пальцах — туфли, свисающие с руки под моими коленями.

— Ты нашел мои туфли! — восклицаю я.

Он шепчет секрет, состоящий из трех слов.

— Ты нашел мои туфли для меня!

Еще одно признание, произнесенное шепотом.

Глаза наполняются слезами.

— …ты нашел мои туфли!.

Он говорит, что любит меня. Снова и снова.

Я закрываю лицо подушкой, отгораживаясь от света.

С тяжелым стоном переворачиваюсь на бок и почти соскальзываю с кровати. Голова раскалывается, и стоит приоткрыть один глаз, как я тут же об этом жалею. Солнечный свет давно заливает комнату, ласково согревая мою постель, будто лучи хотят коснуться моей щеки.

Накрыв одеялом свою ноющую голову, я с радостью прячусь от внешнего мира. Но мир за пределами укрытия начинает говорить.