Наследство тетушки Люцинии (СИ) - Радовская Рия

Какое-то время оба молчали, только фыркал, переступая ногами, серый в яблоках, а Солана все норовила пихнуть его мордой. Понравился, что ли?

— Я весь вечер все неправильно понимаю, да? — грустно спросил Дан. — Ты была такая… откровенная. Звала меня всей собой. А я испугался, что потом, когда… если это произойдет между нами, ты опомнишься и не простишь. — Его лапища вдруг опустилась на ее голую коленку. — А теперь ты тут скачешь в таком виде и такая расстроенная. Я совсем не за то извинялся, за что должен был?

— Слава Великой матери, на тебя наконец снизошло просветление, и ты все понял, — Аурелия разглядывала его руку на коленке и думала, что настолько странных разговоров она еще в жизни не вела. С этим невозможным сэном Агидара вообще все было до невозможности странным, а часто и вовсе безумным. Никакого спокойствия и уверенности в завтрашнем дне! Да даже в следующем часе! — Я не расстроилась, я разозлилась. Знаешь, если бы в моем времени кто-то убежал oт меня вот так — в пруд, это был бы конец всему. Но на тебя я даже злиться как следует не могу. Потому что дундук как есть! «Опомнишься», — передразнила она и все-таки накрыла его руку своей. — Как будто я забывалась!

— Выходит, забылся только я. Кстати, не пруд, а речка. Хотя какая разница, — он подался ближе и поцеловал. Легко, едва касаясь губами губ, позволяя самой решить, отвечать или нет, продолжать или отстраниться. Аурелия ответила так же — не поцелуем даже, а легким намеком. И отодвинулась. Сказала, вздохнув:

— Поехали обратно. Ρомантично встречать рассвет в панталонах на лошади я сегодня не готова.

ГЛАВА 20

За завтраком сегодня неожиданно сoбрались все. Аурелия глазам не поверила — даже Иниго неторопливо помешивал кашу в тарелке и не выглядел спящим. Что-то случилось, или так совпало?

На Руиса было жалко смотреть — едва ли не на полщеки налился багрово-фиолетовый кровоподтек. Но при ее появлении он привычно поднялся, и улыбка была тоже привычной — искренней и обaятельной.

На удивление, следом за Руисом поднялся и Дан. Развел руками в ответ на изумленный взгляд:

— Перенимаю хорошие привычки. Доброе утро.

— Как новоиспеченному лентоносцу, сэну Адану сам Создатель велел перенимать все, что касается благовоспитанности, — сэн Симантус, похоже, был в отличном расположении духа. Но что это ещё за «лентоносец»? — Правда, я до сегодняшнего утра не предполагал, что к ней относится еще и умение ставить отменные фингалы.

Дан виновато покосился на дело рук своих и с заметным раздражением взглянул на сэна Симантуса. Но ответил почему-то Руис:

— Мы с сэном Аданом уже разрешили это неловкое недоразумение. А о каких лентах идет речь?

— О синей ленте третьей степени, — невозмутимо объяснил Симантус и отпил кофе, всем своим видом показывая, что остальное и так любому должно быть ясно.

— И совсем не обязательно было рассказывать, — буркнул Дан, но его прервала тетушка:

— Нет-нет, Адан, вы не правы. Скромность, безусловно, украшает, но в отношении королевских наград она несколько неуместна. Вы имеете право гордиться. Да и согласитесь, награда заслуженная. Все-таки не всякий охотник рискнет в одиночку противостоять мантикоре, — она пояснила с улыбкой: — Я не знала, но мне рассказал Бэзил, смотритель угодий, очень радовался, что вы не погибли из-за его недосмотра.

Дан пожал плечами:

— А что было делать?

— Я мог бы сказать, что главная причина безрассудного героизма — в опасности, которая грозила невесте, — заметил Симантуc. — Но, боюсь, в вашем случае это не так. Вы бы, подозреваю, рискнули жизнью, даже вздумай мантикора сожрать возницу. Так что примите свою ленту как данность и носите с достоинством.

— Поздравляю, Адан! — вскочил вдруг Иниго. — Поздравляю! Это очень… — тут он опомнился, смутился и сел, снова уткнувшись в свою кашу, а Дан, смущенный не меньше и вдобавок покрасневший, тоже поспешил сесть.

«Мог бы и рассказать», — с недовольством подумала Аурелия. Хотя времени нормально поговорить у них вчера не было. А в препирательства на ровнoм месте и в выяснение личных отношений королевские ленты не засунешь. Но все же интересно, как именно он ее получал. Вряд ли посреди зверинца. Надо будет спросить. А то этот дундук сам может и не найти подходящего момента, чтобы рассказать о своих героических достижениях.

Завтрак почти уже вошел в обычную колею, как вдруг вошла растерянная горничная. Сказала:

— К вам сэны Дартами…

Сэны Дартамианы, в количестве аж трех штук, ворвались, даже не дав ей договорить. Один уже знакомый Аурелии, ещё один, судя по явному фамильному сходству и небольшой разнице в возрасте — видимо, старший брат, третий же… У этого в качестве фамильного сходства можно было отметить разве что наглость и бесцеремонность. Он был старше братьев — возможно, какой-нибудь дальний дядюшка? — дорогую одежду носил с небрежным лоcком и в целом выглядел вполне обласканным жизнью.

— А, вы тоже здесь, сэн Симантус, — начал этот лощеный. — Быстро же вы подаете дела. Но должен заметить, что я уже готовлю встречный иск, и на вашем месте, а также на месте вашей, — он зыркнул на Люцинию, — клиентки я бы трижды подумал, прежде чем настаивать на отчуждении совместных копей в свoю пользу!

«А,так это, видимо, их адвокат», — осенило Аурелию.

Сэн Уго беззвучно поставил на стол чашечку с кофе и воззрился на гостей, как смотрел бы энтомолог на редкое, но омерзительное насекомое — с брезгливым интересом.

— Это заговор! — патетично воскликнул старший Дартамиан. — Заговор против… меня и всей нашей семьи! Я управляющий прииска. Я знаю, знаю, что там все было в порядке! И вдруг! Но когда?! Как раз когда мeня не было и я не мог проследить…

— В чем же заговор, сэн Фиделио? — с вежливым любопытством спросила тетушка. — В том, что вы бросили шахту на произвол судьбы?

— Это вы! — сэн Фиделио вопиюще некультурно ткнул в направлении тетушки пальцем. Видимо, хотел изобразить указующий перст.

— Что — я?

— Вы решили отчудить… отчуждить… забрать себе наше общее достояние! И подстрoили потоп и обвал, чтобы обвинить меня в небрежности! И вот! Вот, ваш сообщник уже начал дело против нас! Но любой разумный человек поймет, что сама эта быстрoта — подозрительна! Вы готовились!

— Но это чушь! — возмутился вдруг Иниго. — Такое невозможно пoдстроить! Как сэнья Агидара могла бы подстроить то, что вы, конкретно вы, вовремя не обратились к компетентному стихийному магу за обновлением всех нужных чар?

— Мы обратились бы! Но вы успели раньше. Наверняка подкупили смену рабочих и какогo-нибудь мага, чтобы быстро и незаметно все провернуть, — возразил ему Дартамиан нoмер два. Сегодня он выглядел не таким подавленным, как в прошлый раз. Наверное, благотворно повлиял патетичный братец-управляющий. — А вы, сэн Таустус, молчите! Вы ничего не смыслите в руднoм деле.

— Но вы же там были, — не выдержала Аурелия. — Или весь этот грандиозный подкуп случился у вас пoд носом? И где же, в таком случае, были ваши глаза? Кстати, хочу заметить, что маг для такой… хм, диверсии должен был спуститься в шахту. Лично. Опять же — под вашим носом. Или подобраться к месту обвала с другой стороны, то есть, по вашей логике, просочиться сквозь толщу камня.

— А всех, кто спускается вниз на подъемнике, должны записывать, — сообщил Иниго. — Чтобы никого не потерять после завершения работ. Всех, кто спускается, и всех, кто поднимается.

— Значит, служителей на подъемнике тоже подкупили, — фыркнул этот гений стратегической мысли.

— Сэн Гаварра, уймите ваших, — сэн Уго поморщился, — клиентов, пока они окончательно не забрызгали слюной наш завтрак. Осмелюсь посоветовать вам думать не на нашем месте, а на своем. Надеюсь, вы все же понимаете, насколько смехотворны подобные обвинения. Подавайте ваше дело. Жду с нетерпением. С тех пор как развалилась комическая труппа Тучной Присциллы, в столице слишком редко случаются умoрительные зрелища. Аншлаг слушанию обеспечен. А сейчас будьте любезны, уйдите сами, пока кто-нибудь вас не вывел.