Призрачный обряд - Моран Маша

Нужно отвлечься… Занять себя чем-то. Сейчас я точно не усну. От усталости. От сотен мыслей. От того, что привык к бесконечным тренировкам. От того, что кожей чувствовал нависшую над крепостью угрозу.

Я не знал, откуда взялось это ощущение, но привык доверять своей интуиции.

Пора узнать, что творится в крепости.

Я осторожно пробрался в Павильон Дождей, чтобы забрать оставленное здесь оружие. Меч, веер, ножи. Вряд ли мне придется сражаться, но расставаться с оружием было бы слишком рискованно.

Туже затянув ленты маски, я вдохнул душистый воздух покоев. Здесь все пропиталось Рэйденом. Его невероятным ароматом и незримым присутствием. Мой маленький сладкий призрак.

Я пропал… утонул в нем. Не хочу больше сопротивляться своим чувствам. Хочу наслаждаться Рэйденом, пить его, поглотить, чтобы он навсегда был внутри.

Я схватил черную тростниковую шляпу с длинной вуалью, сиротливо лежащую на одной из полок покосившегося шкафа. Идея Рэйдена притвориться призраком была проста и гениальна. Наверное, я совсем перестал с ним соображать, раз позабыл, что моя собственная мать точно так же пугала стражу.

Маска, вуаль, давно вышедшая из моды, поношенная, но все еще надежная одежда какого-то генерала – лучше и не придумаешь, чтобы сыграть роль призрака.

Утро вступило в свои права, но крепость была погружена в серый мрачный сумрак. Снова пошел снег. Из-за разгулявшегося ветра казалось, что это не снег, а белая непроглядная ткань трепещет на ветру.

Мои следы отчетливо темнели на снегу. Но ведь призраки не оставляют следов…

Легкими прыжками я взобрался на крышу павильона и осмотрелся. Если перебираться по крышам построек и смотровых башен, то я могу остаться незамеченным. Это напомнило мою последнюю ночь во дворце.

Я старался тихо передвигаться по покрывшимся наледью крышам.

Крестьяне нехотя выбирались наружу. Никому и в мысли не приходило задрать голову и посмотреть вверх.

Первым, кого я узнал, был Джун. Одетый в жалкие обноски, он бродил вдоль дальних крепостных стен. Воровато оглядываясь, он запускал руку в небольшой мешочек и чем-то посыпал снег. Мальчишка был похож на крошечного сгорбленного старичка.

Я побежал дальше – на крышу смотровой башни. Дозорных видно не было. И в целом башня выглядела давно заброшенной. Не заметно, чтобы тут опасались черных монахов.

Снег заскрипел, и я застыл.

К крепости, со стороны Мертвого Леса, приближалась странная процессия.

Шаркающая походка могла принадлежать только Ясуо. Дайске в своем неизменном сером плаще из Далеких Королевств. В оборванце, увешанном оружием, я не сразу узнал Су Тхи. За ним нестройной вереницей тянулись несколько таких же ободранных мужчин. Заключенные. Видимо, теперь они были на свободе.

Между Ясуо и Дайске будто под конвоем шел еще один человек. Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, кто это… Чтобы узнать себя.

Да, лицо точно было моим. Но все остальное… Походка, движения рук. Они принадлежали воину, но гораздо менее искусному, чем я. Скорее, такому, который использует свое мастерство, чтобы покрасоваться.

С кого они слепили тело? Чьего обнаженного тела Рэйден касался своими руками?

О, я был уверен, что без него здесь не обошлось. Меня скручивало от ревности такой силы, какой я не знал прежде. Я должен выяснить… чтобы убить…

Рост не совпадал ни с одним из тех, кто сейчас подходил к воротам. Здесь, как, впрочем, и во дворце, я был самым высоким. Значит, они должны были выбрать того, с кем наша разница в росте будет не так видна… Кто это?!

Разум заволокло жаждой убийства. Боги, это безумие какое-то!.. Я пытался напомнить себе, что они вынуждены были прибегнуть к этой алхимии, но мысль, что Рэйден трогал кого-то другого, была отравой, против которой я не мог найти противоядия.

Каким-то чудом я заставил себя думать о причине их вылазки. Даже несмотря на то, что Кровавого Заката не было, они подвергали себя опасности, проводя ночь вне защиты крепостных стен.

Словно почувствовав мой взгляд, двойник неожиданно задрал голову. Остальные повторили его движение. Я едва успел спрятаться. Сейчас показываться было рискованно. Мне следовало заставить себя хоть немного поспать, а затем вернуться к загадке беседки.

Стараясь оставаться незаметным, я последовал туда, куда указал Рэйден.

Заброшенный купальный двор. Идеальное место, чтобы укрыться от посторонних глаз. Идеальное место для призрака. Здесь даже пахло смертью. Бамбуковые заросли заполонили собой свободное пространство, укрывая двор от любопытных глаз. Каменная крошка скрипела под ногами. Шелест бамбука и завывания ветра напоминали шепот мертвецов. Снег трепетал в воздухе словно белая вуаль. В огромной бочке под старым навесом шуршали старые листья и клочья серой, запылившейся паутины. В ней запутались разноцветные бабочки и лепестки последних осенних цветов. Старые бронзовые краны в виде драконьих морд тоже были покрыты паутиной. Она трепетала на ветру, и от этого казалось, что морды шевелятся, отряхиваясь от снега.

Да, похоже, раньше здесь любили развлекаться.

Чуть дальше темнело нутро высохшего бассейна. Воображение с легкостью нарисовало белоснежного Рэйдена, нежащегося в горячей воде, пока с неба падал холодный снег. Я знал, что реальность будет в тысячу раз прекраснее и соблазнительнее моей мечты. А еще знал, что отстрою в столице нечто подобное – чтобы увидеть своего лекаря в воде, расслабленного, с покрасневшими щеками, совсем как ночью в купальне. Он был похож на божество разврата и возбуждения. И я желал поклоняться ему. Овладеть им открыто. Хотя бы в нашем тайном месте. На ветру, когда жар тела ощущается подобно пламени. А ведь его кожа и вправду пылала. Ночью, когда я прикасался к нему, это было подобно касанию раскаленного железа. А когда его рука прошлась по моему члену… меня словно окунули в лаву. Эти мысли пробуждали еще более яростное возбуждение, чем прежде. Когда уже, когда он будет моим? Я должен овладеть им, сделать своим. Заклеймить и отметить собой.

Я почти отодрал замок, висящий на двери, и вошел в сумрачное помещение купальни. Здесь пахло пылью, старым деревом и какими-то травами. На полках древних шкафов стояли ступки и ковши для омовений. С балок под потолком свисали пучки сухих почерневших стеблей, которые когда-то давно были травами. В углу были свалены гладкие камни самых разных форм и размеров. А на широкой скамье валялась небрежно брошенная нижняя одежда, будто ее владелец только что разделся и оставил ее здесь.

В щели временами прорывался ветер, который принимался протяжно и печально свистеть. Вместе с ним внутрь умудрялись влетать снежинки, которые медленно оседали на пыльном полу. Намокшее дерево, пыль и старые вещи соединялись в странный аромат, от которого хотелось поскорее прикрыть глаза.

Но спокойствие этого места было обманчивым. Я чувствовал присутствие чего-то странного и опасного, чего-то загадочного. Будто это место хранит отпечатки… Мертвой Алхимии. Что ж, оно вполне мне подходило. Я прошел чуть дальше, в боковое помещение. Должно быть, здесь аристократы отдыхали после омовений. Чем-то похоже на призрачные покои. С потолка свешивалась тонкая порвавшаяся ткань, разделяющая помещение на две части. В дальней было устроено что-то вроде кровати.

Я поднялся по скрипящим ступеням и, не снимая оружия, опустился на круглую кровать. Сбросив шляпу, но оставаясь в маске, я опустился на выцветшее покрывало.

Мне нужны силы, а для этого необходимо поспать. Рэйден совсем близко. И он жаждет меня так же сильно, как и я его. Наши чувства взаимны. И это, оказывается, способно сделать меня безумно счастливым. Я желал пить это счастье огромными глотками, но все еще боялся. А вдруг Рэйден передумает? Вдруг он лишь поддался моменту? Нет… то, что он говорил, и то, что делал… Он позволял себя целовать и признался в том, что давно любит меня.

Мой сладкий маленький лекарь. Горячий и прекрасный. Желанный до боли в костях, до голодной слюны. Я не отдам тебя никому и никогда не отпущу. Мой белоснежный голубоглазый мальчик. Я приму то, что ты мужчина. Смирюсь с тем, что я такой. Только не оставляй меня. Потому что, если однажды тебе станет душно от моих чувств и ты решишь уйти, я не смогу тебя отпустить. Это сделает несчастными нас обоих, но я удержу тебя любой ценой. Уже сейчас я знал, что не смогу совладать со своей любовью, со своими безумными чувствами. Они способны задушить моего хрупкого возлюбленного. Но иначе я не смогу. В одном я все же был похож на мастера Юна. Всю жизнь, до последнего своего вздоха, нам с ним предстоит любить лишь одного человека.