Мэри Дэвидсон - Бессмертная и недооцененная
— Стоп, стоп, стоп. Я, правда, очень рада тебя видеть. Но я сбита с толку.
Он ехидно усмехнулся.
— Итак, планета вернулась на свою ось.
— Не стоит беспокоиться о планете. — Я поддалась своим эмоциям, смогла высвободить руку и разгладила его волосы. — Я думала, ты подкатываешь к Лауре.
— Я встречался с ней, — ответил он растерянно.
— Да, но я предполагала, сам знаешь, после случившегося, после того, как у нас был секс…
— Дважды, — добавил он. Можно было подумать, что он едва сдерживает смех. — После того, как ты изнасиловала меня два раза. Ну, полтора.
— Э, да. Я подумала, что больше тебе не нравлюсь.
Он выглядел изумленным.
— Не нравишься?
— Ну, а потом Лаура, такая красивая и с такими классными сиськами.
— Спасибо, — отозвалась Лаура за барной стойкой, готовя себе Ширли Темпл (прим. коктейл).
— Ты так отвратительно вел себя со мной.
— Я был слегка сдержан, — согласился он, ослабив объятия. Не отпустил меня полностью, как я заметила.
— Слегка?
— Меня задело то, что ты занималась со мной любовью, потому что временно помешалась.
— Я ничего не слышу, — объявила Лаура, бросая вишенку в свой напиток. — просто представьте, что меня здесь нет.
И мы представили.
— Извини. Но я не хотела, чтобы ты думал, будто я хочу секса с тобой, только когда не в себе.
— Я так не думаю. Я склонен к мысли, что тобой двигало что-то большее, чем просто желание задеть меня. И, честно говоря, я бы никогда не смог бросить тебя. Ни в коем случае после того, как ты стала беззащитна перед Книгой. Я подумал — странно, что дитя дьявола раскрыло себя, стало так легко доступно, сразу после прочтения тобой Книги. Не люблю совпадения. Поэтому я решил выяснить как можно больше о ней.
— То есть это были, вроде как, деловые встречи? — Я стала чувствовать себя глупее обычного. Он так искренне на меня смотрел, и все еще не выпускал из объятий. Может, потому что я не просила его об этом.
— Ты не интересовался ею как, ну, девушкой?
— Я не могу быть с ним, — сказала Лаура, настолько возмущенная, что резко отодвинула свой напиток с громким ударом и всплеском. — Он вампир!
— Да и я не могу быть с ней, — согласился он, — потому что она не ты. О, и к твоему сведению, дорогая, — мягко добавил он, взглянув на нее, — однажды ты стала вампиром, и назад дороги нет.
— Фу! И Бетси. Не могу поверить, что ты подумала, будто я попытаюсь увести у тебя парня, — воскликнула она с упреком.
— Супруга, — поправил Синклер.
— Извините. Оба извините. Полагаю, я сделала весьма глупые выводы. — Я обняла его. — Никогда еще не была так счастлива из-за того, что ошиблась! Судя по моему опыту, ты можешь подумать…
Он отстранился и посмотрел на меня.
— Элизабет, даже если бы я тебя не боготворил, ты моя королева. Нам суждено быть вместе. Я понял это с того момента, как увидел тебя в склепе.
— Так романтично, — вздохнула Лаура, споласкивая свой стакан.
— Синклер, Эрик, — почему все наиболее значимые моменты моей жизни случаются при свидетелях? — Я… я тоже тебя обожаю. Ну, не знаю, обожаю ли. Это не совсем то слово, которое я бы использовала. Но я, я, — мне удалось выдавить это их себя. Боже, это было тяжело. — Я люблю тебя.
— Конечно же, любишь, — согласился он безо всякого удивления.
— Что? Я наконец-то призналась тебе в самом сокровенном, самом личном, а ты всего лишь: «Да, я уже в курсе»? Вот, вот почему ты меня бесишь! Вот почему мне тяжело с тобой общаться! Беру свои слова назад.
— Ты не можешь, — самодовольно сказал он.
— А вот и могу! И не смей меня снова целовать! — Заорала я, когда он наклонился вперед. — Почему тебе надо быть постоянно таким противным и самодовольным?
— Потому что не могу вести себя иначе, когда рядом ты.
Я немного успокоилась. Он все еще вел себя слишком высокомерно, но это было даже мило. Такой грозный, словно он владыка мира.
— Ну…ну, я полагаю, что не возьму слова назад. Не полностью.
— Конечно, не возьмешь.
Я чуть не зарычала:
— Думаю, я люблю тебя.
— А я тебя, милая Элизабет. Я обожаю тебя, моя любимая, дорогая и единственная.
Хорошо, теперь я полностью успокоилась: — Ну. Хорошо.
— Где эти гребаные салфетки? — Лаура всхлипывала за баром.
Он протянул руку и заправил локон моих волос за ухо.
— Ты носишь мое ожерелье.
Я дотронулась до маленькой платиновой туфельки, которую он подарил мне, вернувшись из Европы — неужели это было всего пару дней назад?
— Ну да, мне захотелось одеть его сегодня ночью, на удачу, понимаешь?
Он улыбнулся:
— Ты, правда, приревновала? Думала, что я обхаживаю Лауру?
— Может быть, чуток. Ты не смеешься, не так ли?
— Нет, нет. — Он подавил смех. — Мне жаль, что дал тебе повод сомневаться.
— О, будто ты не заметил, какая она красивая, — проворчала я.
— Она не ты, — просто ответил он, что было лестью и очень неосторожным шагом с его стороны.
— Эрик, что касается сомнений. — Я подбирала слова. Это был мой шанс. Возможно, единственный. Он всесильный король вампиров, но не телепат. — Я была бы более уверена в нас, то есть я имею ввиду, если бы мы, если бы ты и я, если бы мы поженились.
— Но мы и так супруги, — озадаченно сказал он.
— Не брак по Книге Мертвых. Настоящий брак, со священником, ну хорошо, с судьей, и с моей мамой, тортом, гимном, песнями, кольцом и танцами.
— О. — Он, вроде, выглядел испуганным. — Ну. Э. Я понимаю.
— Понимаешь? Сейчас? Почему не раньше? Это одна из вещей, на которую я постоянно жаловалась.
— Был бы вопрос — был бы ответ.
Я пропустила это мимо ушей.
— Послушай, я знаю, что это, возможно, надоедает, но я вроде как была втянула в эту всю супружескую канитель. Я знаю о тебе немного, у нас нет серьезных, целенаправленных отношений.
— Если быть честным, думаю, в большей степени это твоя вина, а не его, — Вмешалась Лаура, жуя оливки. Когда мы оба взглянули на нее, продолжила. — Извини, но такое впечатление у меня создалось.
— Неважно. Настоящая свадьба, в общем, мне бы очень понравилась.
— Но мы и так женаты. — Похоже, Синклер забеспокоился, действительно осознав мою основную проблему.
— Но я этого не чувствую.
— А настоящая, — уголки его рта опустились, как будто он разглядывал свежее собачье дерьмо, а не собирался жениться, — свадьба, помогла бы тебе это почувствовать?
— Абсолютно.
Он сжал мои руки.
— Ты настолько еще ребенок, — сказал он, пристально взглянув в мои глаза, — Что дух захватывает.
