Повелительница барсов. Попаданка и строптивый (СИ) - Светлая Дарья

– Ее правления нельзя допустить. Я поднял древние архивы, там говорится, что Нигатар была весьма жестокой правительницей. Если она возьмет верх, они Реджиной уничтожат многих котов, – возразил Солер.

– Ньера говорила, что есть способ этого избежать.

– Опять ты про эту буззубую кошку!

Устав от недомолвок, я кашлянула, и оба кота вздрогнули от неожиданности.

– Два вопроса, котятки. Кто вас сюда пустил? И кто такая Ньера?

Оборотни склонились передо мной и Гиал ответил на мой вопрос:

– Простите нас, лассара. Лиэр, которого вы исцелили, пришел к нам и сказал, что вы внезапно потеряли сознание и вас лихорадит. Мы взяли на себя смелость позвать лучшую целительницу нашего клана – ихи Ньеру.

– Я желаю ее видеть.

– Сию минуту, лассара! – произнес Гиал и направился к выходу.

Солер двинулся было за ним следом, но я его остановила:

– А тебя, ихи Рэй, я попрошу остаться.

Гиал бросил на сводного брата сострадательный взгляд и исчез за дверью.

– Я слушаю вас, моя лассара, – произнес экс-альфа.

Я села, придерживая простыню, чтобы не соскользнула с груди, и была вознаграждена голодным взглядом моего кота.

– Ты, должно быть, не понял, где твое место, Рэй. Ты больше не альфа этого клана. Ты наложник. Твоя задача – сидеть в гареме и не покидать его без моего разрешения. Я понятно объясняю?

– Да, лассара. Но я не могу быть слишком долго вдалеке от вас: вы моя истинная пара, – веско заметил оборотень и поднял руку, демонстрируя алую вязь на запястье.

– Мне эти слова ни о чем не говорят, как и художества на твоем теле. Для меня это ничего не значит. Ты добился места наложника шантажом. Я не хотела видеть тебя рядом с собой.

– Нельзя отказываться от судьбы, Реджина. Мы предназначены друг другу. Ты многое теряешь, отвергая свою пару.

– Смени тон, кот. Я твоя лассара – не иначе. Ты не заслужил права называть меня по имени.

– Тогда накажи меня, Реджина. Возьми плеть, что висит на той стене, и высеки меня. Ведь только ты сама можешь наказывать своего наложника, – произнес барс хриплым от желания голосом и, пользуясь моментом, скинул тунику, демонстрируя скульптурные мышцы идеального торса.

– Я изменю это правило. Заставлю Гиала тебя пороть и даже посмотреть не приду, – фыркнула я, отводя взгляд, боясь, что кошка снова поднимет голову и повторит ночной марафон уже с Рэем Солером.

Мужика, у которого “Насилие” – второе имя, я ни под каким видом не допущу в свою постель! Пусть сидит в гареме и вышивает крестиком картины того, что хочет со мной сделать.

– А ты повесишь эти картины у себя в спальне? – вдруг спросил оборотень, и я на некоторое время потеряла дар речи, уставившись на наглого кота.

Его зрачки вдруг увеличились, в его взгляде читалось такое горячее желание, что по моей коже пробежал жар. Казалось, погляди я в эти небесные глаза подольше – и смогу увидеть все темные мечты, что таятся в их глубинах. Именно поэтому я отвернулась к окну, за которым ослепительно сияло полуденное солнце.

– Ты сейчас прочел мои мысли? – спросила я, наконец справившись с удивлением.

– Для истинных пар это не редкость.

– Но ведь раньше такого не было…

“…Значит, что-то изменилось. Уж не отымел ли ты меня, пока я валялась без сознания?” – додумала я, для проверки утаив от барса часть фразы.

– Нет, – ослепил меня улыбкой этот мохнатый гад. – Но я польщен, что ты наконец стала думать обо мне в этом ключе.

Он приблизился к постели крадущимся шагом и сел рядом со мной. Я отползла подальше, не забывая прикрываться простыней.

– Не трогай меня! – вскрикнула я, отгораживаясь подушкой от протянутой руки. Не хватало еще, чтобы его прикосновение разбудило охочую до развлечений Нигатар.

Тут в дверь без стука вошла старуха в сером длинном балахоне, подвязанном зеленым кушаком, и с узловатой палкой, на которую тяжело опиралась.

– Отойди, Солер, дай старой Ньере поговорить со своей лассарой! Свой хвост сможешь распушить и потом, – сварливо прошамкала она, стукнув барса по плечу своей клюкой. Бывший альфа нехотя поднялся с постели и отошел, наградив старуху недовольным взглядом.

После бабка склонилась передом мной так низко, что я забеспокоилась о том, как эта древняя леди будет разгибаться.

Когда она выпрямилась с легкостью и изяществом балерины, у меня непроизвольно вырвался вздох облегчения и возникло устойчивое ощущение, что палка ей на самом деле не нужна.

– Не гляди на меня как на немощную. Старая Ньера еще тебя переживет! – задиристо объявила оборотница, демонстрируя улыбку с неполным комплектом зубов. – У тебя, наверное, много вопросов из-за той, что живет внутри тебя, а, лассара?

– Есть парочка, – осторожно ответила я.

– Ты хочешь знать, как ее контролировать, – уверенно произнесла старуха.

– Да. Я не хочу, чтобы она заставляла меня делать то, чего я не желаю.

– Возможно, ты не поверишь мне, но сегодня ночью она воспользовалась именно твоим желанием, чтобы воплотить задуманное, – хитро усмехнулась Ньера.

– Я не хотела…

– Хотела, деточка. Древняя кошка использует все. Даже малейший твой порыв для нее дверь наружу. Она засиделась в небытии и хочет снова жить, чувствовать и проявлять свою волю.

– Я слышала, Нигатар была жестока при жизни.

– И это неудивительно: эти оболтусы распоясались за те годы, когда последняя повелительница правила ими, – фыркнула старуха, осуждающе ткнув бледным морщинистым пальцем в сторону Рэя, который имел вид дующегося в углу ребенка.

– Но я не хочу исполнять ее желания. С ней я делаю то, чего не собиралась! – возмутилась я.

– У тебя два пути: биться с ней и проиграть или научиться уживаться с ней. Если будешь отвергать ее, она захочет освободиться от тебя. Вот только ваши души сейчас сплетены настолько сильно, что ее исход убьет тело, в котором ты сейчас обитаешь.

– Но что же мне тогда делать?

– Договариваться. Иногда давать ей то, что она хочет, в разумных количествах. Будь то любовь мужчин, возможность отдать приказ вашим котам или выбор занавесок. Пообещай ей награду, и она будет тебя слушаться. Не разговаривай с ней и противься ей – и она рано или поздно убьет тебя своим уходом.

– Она не будет меня слушать. Сегодня она только смеялась и смущала меня своими воспоминаниями в ответ на все попытки договориться.

– А тут ты уже сама виновата, лассара. Любая повелительница оборотней черпает силу через своих котов. Ты же отгородилась от них стенами и спишь в одиночестве. Прикосновения Флоренса, сидящего у твоих ног, мало. Ты должна брать своих наложников в постель, и чем больше, тем лучше. Обмен силой с достаточно доминантными котами укрепит твою способность сопротивляться призрачной кошке.

– Я не смогу с ними… – вспыхнула я стыдом и возмущением.

– Если не хочешь, чтобы кошка отодвинула тебя на задворки сознания, заставляя делать то, чего не желаешь, ты пойдешь на все. Я знаю, что Рэй Солер твой истинный. Его любовь может оградить тебя от всех и всего. Ты можешь не брать на ложе других, если возьмешь его, но ты не даешь ему даже приблизиться.

– Я не стану иметь с ним никаких дел. Он не достоин этого! – возразила я.

– Не хочешь его целиком, тогда ходи всюду с ним, оставь его жить у тебя и спи в его объятиях, потому что только его прикосновения смогут уберечь тебя от непоправимого. Та кошка, имя которой тебе нельзя назвать, была весьма жестока. В следующий раз она может заставить тебя убивать, и, когда ты очнешься, твои руки будут по локоть в крови.

– И первой я растерзаю тебя, страр-р-руха! – неожиданно прорычали мы с Нигатар.

Я вскрикнула, когда вокруг рук появилось знакомое голубое свечение, обрисовывая когтистую тяжелую лапу призрачной оборотницы. А в следующий миг меня и правда “отодвинули” в дальнюю часть сознания, лишая контроля над телом.

Не заботясь о наготе, я кралась по кровати, сбросив простыню, и рычала на Ньеру так, словно мои связки были звериными. Старуха по достоинству оценила кошкин боевой настрой и, крикнув Солеру: