Короли Падали (ЛП) - Лэйк Кери

— Взял совсем чуть-чуть. Ровно столько, чтобы снять напряжение.

— Тебе лучше быть здесь ради нас, Кадмус. Это не может быть как в прошлый раз, когда нам пришлось спасать тебя от мародеров, которые хотели тебя убить. Речь идет не о вас.

— Я сказал, что со мной все будет в порядке. Какому слову ты меня научила? Правдоподобие? Видишь? Я сказал это. Теперь отойди. Снова сцепив пальцы, он поднимает Кенни следующим, который борется, его руки дрожат, чтобы подтянуться. Кадмус снова фыркает, наблюдая, как парень болтает ногами и брыкается в поисках опоры, которой там нет.

— Гребаные анютины глазки. Давай, Брэндон. Покажи этому компьютерному ботанику, как это делается.

Наконец, Кенни удается перенести вес своего тела достаточно, чтобы встать на ноги, и веревка падает с шахты, собираясь на бетоне перед нами.

Слева снова раздается визгливое эхо, и я ловлю взгляд Кадмуса, нахмурившего брови.

— Разве Кали не должна идти следующей? Сначала вытащи ее отсюда? Спрашивает Брэндон, передавая мне веревку.

Кадмус, кажется, на мгновение отвлекся, не потрудившись ответить, продолжая смотреть в сторону длинного участка туннеля.

— Кадмус? Во мне закипает раздражение, и я уверена, что вся эта экспедиция будет потрачена на то, чтобы вывести его из оцепенения.

Выходя из транса, он моргает, поворачивается ко мне, затем к Брэндону, толкая веревку обратно к солдату.

— Если мне придется замыкать шествие, я бы предпочел пялиться на ее задницу, чем на твою.

С ухмылкой Брэндон запрыгивает на веревку, как будто он делал это сотни раз до этого, и забирается в шахту.

Я следую за ними, еще немного сопротивляясь, но с помощью Кадмуса мне удается поставить ноги на ступеньку и начать подъем по удивительно просторной шахте. Я боялся, что здесь у меня начнется клаустрофобия, но здесь достаточно места, чтобы взобраться на заднюю часть, если кто-то захочет. Оборачиваясь, я наблюдаю, как Кадмус берет веревку, но его внимание снова переключается на конец туннеля.

— Кадм… Мой голос разносится эхом по открытому пространству.

— Ты думаешь, она там, внизу? Думаешь, это она?

— Нет. Мне не нравится, что он так зациклен на чем-то прямо сейчас, как будто видит ее. Трудно сказать, то ли это из-за наркотиков, то ли из-за его душевного состояния.

— Хватайся за веревку. Давай, у нас не так много времени.

Он бросает на меня сомнительный взгляд, который укрепляет мои нервы, и при звуке визга, ближе, чем раньше, я трясу веревку, чтобы привлечь его внимание.

— Вперед, Кадмус!

С неохотой он запрыгивает по веревке почти у входа в шахту и, ухватившись за перекладину, подтягивается, и мы продолжаем наш подъем. Тикающий или царапающий звук возбуждает мое любопытство, и я останавливаюсь на мгновение, чтобы прислушаться. Примерно десятью ступеньками выше меня Брэндон забирается через вентиляционное отверстие, оставляя в шахте только Кадмуса и меня.

Веревка дрожит.

Тиканье прекращается.

Я смотрю вниз, за Кадмуса, который без особого энтузиазма карабкается вперед, и вижу, как белый коготь входит в ореол света от вспышки. Мое сердце колотится в панике, когда в поле зрения появляется остальная часть существа. Безликая мутация, подобной которой я никогда раньше не видел.

— О, Боже!

Кадмус смотрит вниз, и в поле зрения появляются еще двое из них.

— Черт! Хватай веревку! Веревку!

Когда я поворачиваюсь, чтобы схватить его, я теряю равновесие и падаю на противоположную сторону шахты. Крича, мир кажется легким, щекочущим мой живот, когда я проскальзываю мимо Кадмуса.

Что-то сжимает мою руку.

Пока существа переминаются с ноги на ногу, ожидая моего падения, я болтаюсь в хватке Кадмуса, наполовину высунувшись из шахты. Один из них прыгает, чтобы схватить меня за ноги.

В истерике я пинаю его.

— Подними меня! О Боже, Кадмус, подними меня! Не дай мне упасть!

Мое тело отрывается от них, и в ту секунду, когда я оказываюсь достаточно близко, чтобы дотянуться до ступеньки прямо под Кадмусом, я крепко хватаюсь.

— Перелезайте через меня! — приказывает он, протягивая руку, но мое тело парализовано страхом. Я не могу пошевелиться. Я даже не могу заставить себя посмотреть вниз.

— Кали! У них веревка! Вперед!

Прерывисто дыша, я протягиваю руку и осмеливаюсь взглянуть вниз. Под нами они хватаются за веревку, но соскальзывают вниз, прежде чем успевают взобраться. Пользуясь случаем, я перелезаю через Кадмуса, и с паникой, сковывающей мои мышцы, я не спускаю глаз со стены шахты и карабкаюсь по ступенькам, чтобы убежать.

— Черт! Они лезут! Кадмус кричит внизу, и я стискиваю зубы, полная решимости добраться до вентиляционного отверстия.

— Титус! Перережь гребаную веревку!

Крышка вентиляционного отверстия открывается, и Титус заглядывает вниз, теперь всего на несколько ступенек выше меня. Ножом он перерезает веревку.

— Оно чертовски толстое! Давай! Он тянется ко мне, и острый металлический край вентиляционного отверстия царапает мой живот, когда он втягивает меня внутрь.

— Поторопись, Кали! Крики Кадмуса эхом отдаются внутри шахты, когда я падаю через вентиляционное отверстие в стене на пол, перекатываясь на спину.

Раздается глухой удар и хрюканье. Титус откидывает откидное отверстие, откуда видна макушка головы Кадмуса, прежде чем он соскальзывает обратно в шахту, снова исчезая.

— Черт!

Нервы на пределе, я бросаюсь вперед, как будто хочу поймать его.

Титус почти ныряет за ним с головой, и, судя по дрожи его мышц, он, должно быть, схватил его.

— Кадмус! Я прикрываю рот рукой.

Титус вытаскивает своего брата Альфу через вентиляционное отверстие, которое захлопывается для Мутаций, и Кадмус падает на пол рядом со мной. Его нога кровоточит, штаны разорваны в клочья ниже колен. Мы втроем отползаем назад, когда коготь проскальзывает под вентиляционную дверь.

Титус ударяет по нему сапогом, и ужасный вопль эхом отдается от туда. Коготь существа исчезает. Через несколько секунд кажется, что они почти прекратили преследование, пока коготь не появляется снова.

Быстрый взгляд вокруг показывает, что мы находимся в маленькой комнате, заполненной большими конструкциями, которые, как я предполагаю, являются камерами хранения образцов, с большими стальными дверями и застежками. Похлопывая Титуса по ноге рядом со мной, я указываю на камеру хранения, и, как будто он понимает мои намерения, он кивает, помогая мне подняться на ноги. Он открывает двери в обе комнаты, в то время как я отрываю кусок от окровавленных штанов Кадмуса и кладу его поперек порога комнаты. Затем мы все пятеро прячемся за большим металлическим столом, расположенным в центре комнаты, на котором, похоже, когда-то размещалась раковина.

Существо лезет через вентиляционное отверстие, за ним второе и третье. Они поднимают свои безликие головы в воздух, и я вижу маленькие щелочки, извивающиеся там, где мог бы быть нос, как будто принюхиваются. Они бегут на четвереньках к камере, отыскивая приманку, которую я разложила. Двое из них отваживаются проникнуть внутрь сооружения.

Давай. Вперед! Третий, кажется, уловил запах Кадмуса с того места, где он стоит, нюхая воздух в нашем направлении. Мое сердце колотится в груди, когда мой взгляд перебегает от мутации к комнате-камере, где двое других проводят расследование.

Я оглядываюсь на Кадмуса, нахожу его пригнувшимся, готовым бежать в противоположном направлении, несомненно, предлагая себя в качестве отвлекающего маневра. Прежде чем я успеваю остановить его, он вскакивает на ноги и бежит в другой конец комнаты.

Мутация поворачивает голову в его сторону и, скребя ногтями по плиткам, карабкается за ним. Мы с Титусом мчимся к двери камеры.

Мутации внутри разворачиваются, и я практически проглатываю свое сердце, когда мы захлопываем дверь как раз перед тем, как они ее взломают. От сильного удара дверь приоткрывается, но мы нажимаем на нее, и как только она выровнена вплотную, я захлопываю запирающий механизм.