Восток. Запад. Цивилизация - Лесина Екатерина
С небес посыпались искры.
Надеюсь, ничего не загорится. А если загорится, то я не виновата. Я сделала, что мне сказали.
– Поэтому вас поручили мне, леди. И… – В глазу опять появилось стеклышко. И мне показалось вдруг, что он прячется за этим самым стеклышком. От кого? Не от матушки. От меня?
От всех прочих?
– И я рад нашему знакомству. И… вам, леди Элизабет. Счастлив видеть вас снова. – Профессор отвесил поклон. Выдохнул и произнес: – А еще один сделать можете?
Я молча выпустила шарик из ладони.
Как-то так насобачилась, что из нитки они там прямо внутри свивались. Этот, правда, сделала поменьше. А то и вправду разрушу чего ненароком.
– Отлично. Кидайте.
– Туда?
Огонь прогорел. И на поле осталось черное пятно.
– Именно. Попробуем определить вашу емкость.
Чего?
Ладно. Молчу. Авось сойду за умную.
Профессор усмехнулся:
– Магу важна не только сила, но и выносливость. А за нее как раз отвечает резерв. То есть то количество Силы, которое маг способен принять и преобразовать. Проще всего измерить резерв – опустошив его. Скажем, создавая одни и те же стандартизированные плетения.
А, так-то яснее.
– Я не знаю. Плетений. Вообще.
– Это я уже понял. – Он стеклышко достал и протер. – Так, полагаю, Дар проснулся поздно?
– Там, где мы жили, – произнесла матушка тихо и, как показалось, виновато, – не было никого, кто мог бы учить. Да и изначально мы не видели в этом проблемы. Вы же знаете, Жорж, что женщин редко учат. И я думала, что Дар… просто погаснет.
Ага. А он вон ни хрена.
– Я так и понял. Сама эта практика, признаюсь, мне не по вкусу. Среди женщин много одаренных, пусть даже силой они обладают меньшей, нежели мужчины, но зато куда быстрее восстанавливаются. И резерв у них зачастую выше. Бросайте, Милисента.
Я и бросила.
Почти попала туда же, куда и в первый раз. На сей раз бахнуло чуть потише, да и столп был поменьше.
– И третий сделаю, – заверила я, увидев вопрос в глазах. – А вот четвертый слабеньким выйдет.
– Отлично.
Что тут отличного, не знаю. Но поверю.
– Стандартными плетениями мы бы вас три дня замеряли. Никогда прежде подобного не видел.
– А что вы тут делаете? – Бодрый голос Виктории Орвуд смутил матушку, заставив слегка отступить от профессора. А его опять за стеклышко взяться.
Этак он его насквозь протрет.
– Шарики запускаем, – сказала я.
Девица Орвуд выглядела бодрой и раздраженной, а вот сестра ее была весьма задумчива. Шляпка у нее сбилась, волосы растрепались.
Хорошенькая, если подумать.
– А они лопаются. Там. – Я махнула на поле, над которым исходило жаром черное пятно. И подумалось, что с этими шариками надо что-то делать, а то ведь пока-то я контролирую, но оно по-всякому статься может. И тогда… Если от человека, то и костей не останется. – А вы гуляли? – поинтересовалась я. – Это профессор Шелдон.
Тот поклонился, не спуская с девиц Орвуд настороженного взгляда. Небось, с папенькой их знаком.
– Виктория. – Виктория присела. – А это моя сестра, Эва.
Точно, хорошенькая, даже растрепанною. И не ведьма.
Зачем Эдди ведьма?
И надо как-то… не знаю. Подруг у меня никогда не было, потому понятия не имею, как ими обзаводятся. Но вот поближе бы сойтись.
Узнать, что она про Эдди думает.
Смотреть на него смотрит, и он на нее поглядывает. И наверное, не стоит лезть не в свое дело. Но и не влезть в него не получится. А то он же гордый. Наберет в голову всякой дури, а девица-то славная.
Уведут еще.
– Значит, вы нас учить станете? – поинтересовалась Виктория Орвуд, глядя из-под ресниц как-то так, что прямо руки зачесались затрещину отвесить.
– Пока не знаю. Моему вниманию поручена леди Диксон, – ответил профессор, оглянувшись на матушку. – Но… не имел чести… вы тоже с Даром?
– Ведьма. – Она ресницами взмахнула, и желание мое стало почти невыносимым.
– Ведьм не существует. Это ненаучно.
– Как скажете.
– Стало быть, активного Дара нет? Боюсь, тогда вопрос вне моей компетенции.
– Дамы. – Матушка произнесла это строго и сухо. – Думаю, нам стоит вернуться. Не следует злоупотреблять вниманием профессора.
Ну да. Я так и поверила, что дело только в этом.
Определенно, учеба в университете обещает быть куда интереснее, чем мне представлялось.
– Ты куда? – зашипела Эва. Но Тори лишь отмахнулась.
– Если хочешь, то сиди себе, – сказала она, перекидывая ногу на ту сторону.
А ведь подоконник не такой и широкий.
– Дверь есть!
– Ага, и сигналка на ней, – фыркнула сестрица, склонившись, точно хотела разглядеть что-то под стеной. – Только тронь, и сразу маменька явится.
В этом был смысл.
– А так, думаешь, не узнает? – Эва уперла руки в бока, как делала старая Тесс, когда еще экономкой работала.
– Если ты не расскажешь, то не узнает.
– А я не расскажу?
– Конечно нет. Ты же со мной отправишься. – Тори поерзала, примеряясь, как бы спрыгнуть.
– Я?!
– Ну ты же не бросишь бедную сестру одну в таком страшном месте?
Бросить хотелось.
А еще больше хотелось открыть дверь, чтобы сигналка сработала. И маменька пришла поинтересоваться, кому это приспичило прогуляться в двенадцатом часу ночи. Но Тори не простит.
И хуже того, в следующий раз вообще улизнет тишком.
– Ну же, решайся! – Тори очаровательно улыбнулась. – Мы ведь когда-то мечтали о приключениях!
– Я уже наприключалась, – буркнула Эва.
– Вот видишь, у тебя и опыт имеется.
– Ты… ты ведьма!
– Ага. – Тори легко скользнула в темноту, и уже оттуда раздался ее тихий голос: – Решайся давай, я ждать не стану!
Вот ведь! Действительно, ведьма.
И как быть?
Эва прикусила губу. Вздохнула, понимая, что вариантов на самом деле не так и много, а потом стянула с вешалки шаль. Лето близилось к завершению, и по вечерам становилось прохладно.
А подоконник оказался не таким и надежным.
Узким.
И скрипит еще так, словно вот-вот рухнет. И… внизу темно. Не разглядеть, где земля.
– Тори! – тихо позвала она.
Тишина.
Никого. Балуется? Она всегда так, еще раньше – затаится, спрячется, а потом смотрит, как Эва ее ищет. Эву это дико злило. Но сейчас вместо злости она ощутила страх.
Не дождалась?
Ушла?
Вот так, в темноту? Она же… она не знает, какие в темноте скрываются чудовища. И надо бы прыгать, но тоже страшно, потому что совершенно не видно, куда.
И высоко.
А если она ногу сломает?
Или вывихнет.
Эва повернулась спиной к окну и попыталась лечь на живот. Тотчас подоконник заскрипел сильнее обычного, и… чья-то рука вцепилась в ногу и дернула.
Эва едва не завизжала.
– Тихо ты! – шикнула Тори. – Какая же ты все-таки…
– Какая?
– Копуша.
– Какая уж есть.
А на самом деле не так и высоко. Только…
– Назад мы как вернемся? – уточнила Эва.
– Через дверь.
– Она же заперта! Изнутри. И вообще…
– Да ладно тебе, ты когда злишься, такая смешная!
Ведьма. Все-таки ведьма – это не просто слово, а еще и характер, за который одну весьма конкретную ведьму убить хочется.
– Ну и чего тебе не спится? – проворчала Эва, озираясь.
В темноте все выглядело иным. Незнакомым. Черная стена кустарника. Деревья одинокими стражами. Домики казались низкими, какими-то искривленными.
Уродливыми.
– Сама не знаю, – задумчиво произнесла Тори. – Просто… как будто тянет.
– Опять?!
– Не так. Иначе. Там… там совсем. Он ведь еще не очнулся?
– Берт не говорил. Точнее, говорил, что не очнулся. Мне жаль.
– Да ладно. В конце концов, это не мое дело. – Тори сказала это как-то не слишком уверенно. – Просто от него… такое вот… а тут другое. Совсем.
– Очень понятно.
– Можно подумать, ты понятно говоришь. – Тори прижала палец к губам, и пришлось замолчать. Вдруг она и вправду что-то важное почуяла? Надо бы Берта позвать. Но где его искать? Или маменьку? Она не поймет и просто-напросто запретит ходить.
