Необручница: На острове любви (СИ) - Эфф Юлия
Ровно в час глухо загудел колокол. Первая партия рудокопов во главе с сиром Дэрвеллом появилась из-под деревянной арки, украшавшей вход в подземелье Аднода. Моё сердце дрогнуло, когда эти перепачканные мужчины — даже наместник выглядел так, словно копал руками полдня — начали поливать друг другу руки водой из бочек, стоявших во дворе перед домиком столовой. Выйдут ли такими же сир Брис и сир Райан, я гадала недолго.
К Тибо и Эве относились уважительно, даже выше того уровня вежливости, который относился к трём работницам прирудниковой кухни, ловко сновавшим туда-сюда с разносами. Служанок сира Риза добродушно приветствовали не без улыбок, когда те ставили миски с горячим перед рудокопами, обменивались короткими вежливыми фразами и спрашивали про начинку пирогов. Кто-то просил передать доброе слово госпоже Нерис.
Всего я насчитала около девятнадцати мужчин, среди них выделялись шестеро магов, в возрасте от двадцати до двадцати пяти лет, чью заметную идеальную от природы внешность нельзя было бы не заметить. Блондины и брюнеты, рыжие — все они как на подбор имели светлые глаза, кроме одного кареглазого брюнета с красотой опасного хищника и удивившего меня неожиданно деликатным взглядом без лишнего любопытства. А я-то безотчётно побоялась к нему подойти с разносом и вообще старалась не удаляться далеко от девушек, чувствуя себя неловким новичком. Тибо угадала причину моего смущения и шепнула: «Не бойтесь его, госпожа. Господин Фелис Тирр — весьма воспитанный и галантный юноша, он никогда не позволит себе лишнего».
Конечно же, меня рассматривали, но не так, как это раньше делал сир Райан, а без назойливого интереса. Первому мужчине, спросившему о моём имени, я назвалась, а на вопрос второго отреагировала Тибо, и её громкий ответ услышали остальные:
— Это Ана, помощница сирры Амельдины Эдрихам.
После этого мне, ставящей посуду перед рудокопом, приветливо говорили: «Благодарю, Ана», — и у тех, у кого забирала, то же самое. А уходя из помещения, некоторые мужчины бросали: «Благостного дня, благодарим за обед!» В общем, мои страхи относительно липкого внимания со стороны мужского пола на Адноде быстро развеялись. Сир Дэрвелл, кстати, не обедал со своими, очевидно, дожидаясь наместников, и успел выкурить трубку.
Примерно через десять минут после появления первой смены, последовал очередной удар колокола, и вскоре из-под арки вынырнул сир Брис со своей командой. Я, ахнув, забыла о том, что обещала помогать здесь, в столовой, и чуть было не метнулась на улицу. Но сир Дэрвелл подошёл к сиру Брису, и это меня остановило.
Оборачиваясь на окно, я продолжила уносить посуду с одного длинного стола, за которым оставались самые неторопливые едоки, и возвращаться с наполненным разносом к другому столу. Вторая смена точно так же ополаскивала лицо и руки перед тем, как зайти внутрь.
Я вдруг подумала, что сир Брис никогда не возвращался домой грязным и даже купался условно, ради удовольствия. Спросила Тибо про то, где они моются после рабочего дня. Оказалось, в главном здании были купальные комнаты.
Те, кто поел, не торопились назад, к шахтам. Обеденное время было установлено до двух, и оставшиеся минуты мужчины просто стояли на улице, под ласкающим солнцем. Кто-то потягивал трубку, кто-то вышел с кружкой в руках и неторопливо допивал отвар, болтая с другими.
Третий удар колокола призвал за стол последнюю смену, и я машинально коснулась пальцами подвески сира Райана, проверяя, на месте ли она. Понадеялась, что увидит сразу, и вечером не полезет под корсет проверять. Прошла долгая минута, другая… На улицу вышагнули пятеро и первым делом принялись основательно отряхиваться.
Сир Брис с Дэрвеллом подошли к ним, о чём они говорили, отсюда, разумеется, не было слышно. Поэтому Тибо поинтересовалась у команды Эдрихама о причине задержки третьей смены. Кто-то сказал:
— У Риза порожняк обвалился, наверное, расчищают дорогу…
— Что такое «порожняк»? — машинально спросила я.
— Пустая порода, земля да обычные камни… Будьте добры, ещё половину, — один из мужчин протянул мне миску для добавки. Я отправилась с ней к раздаче, пытаясь себе представить обвал порожняка. Получалось плохо, зато задрожали руки и ноги, им хватило и той мутной картинки, что получилась.
Время шло, соседний стол понемногу заполнялся командой сира Райана, а его самого всё не было, наместники тоже не заходили. Тибо нервничала, кусала губы, как вдруг лицо её озарилось улыбкой — и тогда я тоже повереулась к окну.
Не сразу узнала его. Одетый, как и все прочие, в тёмные грубые штаны, такого же цвета рубаху с закатанными до локтя рукавами и жилеткой с большими нашитыми карманами, он первым делом начал снимать с себя верхнюю одежду, оголяя примечательный рельефный торс. Отошёл в сторону и встряхнул рубашку с жилеткой, создавая пылевое облако. Затем передал одежду кому-то из рядом стоящих мужчин и наклонился, сначала взъерошив волосы, и только потом сбил пыль со штанов. Лицо его от пыли казалось серым в тон цвета глаз…
Меня тронули за локоть, и я перевела неохотно взгляд — просили об одолжении принести ещё кружку отвара. Кивнула, пошла с ней за добавкой, в то время как Тибо мелькнула в дверях, и я, сделав круг с посудой по помещению, остановилась у окна, чтобы рассмотреть происходящее на улице.
Тибо лила воду хозяину на шею, помогая смывать с себя грязь. В этот момент меня заметил сир Брис и удивлённо оборвал разговор с сиром Дэрвеллом, направившись в мою сторону. Сир Райан, по-видимому, тоже услышал его возглас и подслеповато поднял намыленное лицо в мою сторону. Я выдохнула лишний воздух из лёгких, чтобы спокойно встретить своего наместника.
— Сюрприз удался! — сир Брис мне улыбнулся, не позволяя себе притронуться ко мне в присутствии посторонних, но добродушно кивнул на мой скромный книксен. — Я рад, что ты подружилась с Тибо, будет с кем поговорить по душам.
Мысленно я поблагодарила его за то, что не напомнил про нашу прислугу. Вскоре, наконец, все трое наместников собрались на обед. Сир Райн зашёл без верхней одежды, невольно привлекая к себе внимание девушек в столовой. Рисунок мышц, надо сказать, и в самом деле выглядел серьёзно. По сравнению с ним даже сир Брис казался нежным юношей.
— Красуется перед вами, — шепнула, забирая у меня из рук разнос, Тибо. — Видимо, знатно вы его отшили…
— Нам нужно поговорить, Тибо, — я повернулась спиной к наместникам и лицом к девушке.
Она кивнула:
— Мы можем после обеда отправить домой Эву с господином Дорманом, а сами прогуляемся.
Это было отличное предложение, тем более что я не торопилась туда, что сложно было назвать домом.
Наместники, как будто им было всё равно, подслушивают их или нет, за обедом деловито обсуждали результаты полдневной выработки. Слушали, в основном, сира Райана, так как у него единственного были особенные новости. Его прервал управляющий Дорман, принёсший чистую рубаху своему хозяину и какую-то коробочку.
— Ана, подойди, пожалуйста, — остановив рассказ на объяснении состава рыхлого слоя в его штольне, сир Райан обратился ко мне, не поворачивая головы в мою сторону.
Я переглянулась с Тибо и удовлетворила просьбу.
— Обработай мне спину иодумом, — одной рукой откинул крышку на коробке, и я увидела пузырёк и чистые сложенные небольшие кусочки ткани.
Сначала заставила себя перевести взгляд на спину, на которую даже боялась смотреть до этого, а потом на сира Бриса, сидевшего напротив. Он едва заметно кивнул, не улыбнувшись, что было важно, и тогда я дрожащими пальцами взялась за средство для обработки царапин и синяков. Мне показалось, что в тот момент мне завидовали все девушки в столовой, словно сир Райан для них являлся желанным Основателем, дотронуться до которого считалось удачей. И только Тибо улыбалась, опустив голову.
Этой великолепной спине досталось знатно. Кровоподтёков было достаточно, теперь стало понятно, почему герцог не надел сразу рубашку, и предположение Тибо о том, что его хозяин красуется, потеряло свой смысл. Я осторожно прикасалась жгучим лекарством к повреждённой коже и легко дула на раны, когда герцог вздрагивал от прикосновения. Само собой, невольно рассматривая рисунок его мышц, пока сир Райан как ни в чём не бывало доедал обед и беседовал с наместниками.
