Ртуть (ЛП) - Харт Калли

— Очевидно, мне не разрешается есть в библиотеке. И, в отличие от Лейн, у меня нет своего крыла при дворе. Я заметил вчера, что у тебя тоже вполне приличные комнаты, поэтому решил позавтракать здесь. Не волнуйся. Я принес тебе немного сыра. — Он поднял одну из маленьких тарелок, стоявших на его переполненной доске, и положил на нее огромный кусок твердого сыра. Честно говоря, сыр выглядел хорошо, но то, как он пихнул тарелку мне через стол, заставило мою кровь закипеть.

Этот придурок принялся есть так, словно от этого зависела его жизнь.

— Русариус сказал, чтобы в библиотеке не было приготовленной еды. Все это просто нарезано. Забирай и иди беспокоить его.

Кингфишер не обратил на мои слова никакого внимания.

— Фишер!

Он поморщился, откинувшись на спинку стула.

— Сегодня есть правила, человек. — Он начал перечислять их, загибая пальцы. — Не кричать. Не драться. Не заставляй меня делать физические упражнения. Не…

— Твоя губа снова кровоточит, — сказала я ему.

Он высунул язык, кончик которого был запятнан кровью, и передо мной блеснула пара зловещих острых клыков. Их вид вызвал у меня дрожь возбуждения. Внизу живота разлилось тепло, кровь прилила к щекам.

Кингфишер встретился со мной взглядом.

— Осторожнее, человек. У нас, фей, отличное обоняние. Ты будешь удивлена, если узнаешь, что мы можем учуять в воздухе.

— Я… я ничего не делала. Я не… — О, боги. Я почти умерла от смущения. Момент был мимолетным. Я даже не собиралась думать об этом. Я презирала Кингфишера. Он меня не привлекал. Я не думала о его языке или зубах…

Он отложил кусок хлеба и мяса, который держал в руках, и очень медленно откинулся на стуле. Выражение его лица внезапно стало серьезным, глаза настороженными, голос низким и мягким, как бархат.

— Ты делаешь только хуже.

Подавив желание закричать, я села за стол и заставила себя выдержать его невыносимо самодовольный взгляд. Смени тему. Смени тему. Смени тему.

— Почему ты до сих пор не позаботился о своей губе? Ее могут вылечить. Такая маленькая ранка? Даже следа не останется…

Глаза Кингфишера прищурились, продолжая буравить меня.

— Я собирался заняться этим после завтрака, но теперь решил не делать этого.

— Ну, конечно. — Я отщипнула небольшой кусочек сыра, который он положил мне на тарелку, и запихнула его в рот.

— Да. Только что, вообще-то. Я собираюсь оставить его на память.

— Напоминание о том, как слабая человеческая девушка пустила тебе кровь? Ты хочешь, чтобы твои друзья знали об этом? — Черт, этот сыр по консистенции напоминал клей. Я продолжала жевать, но во рту у меня так пересохло, что сыр превратился в густую пасту.

— Мне нравится, когда меня удивляют, — сказал Фишер, вертя в руках вилку. — А еще я поклонник агрессивной прелюдии. Это будет забавным напоминанием.

Я резко вдохнула, и сыр попал в горло. Задыхаясь и отплевываясь, я отчаянно пыталась избавиться от него, но совершенно безуспешно.

Кингфишер наклонился вперед, снова проведя языком по зубам. Он многозначительно улыбнулся и сказал:

— Глотай.

— Что, черт возьми, здесь происходит? Ты пытаешься убить бедную девушку?

Лейн появилась из ниоткуда, окутанная облаком сладких духов и шелка цвета шафрана. Она поставила тарелки, которые принесла с кухни, и начала успокаивающе поглаживать меня по спине.

— Что ты с ней сделал? — Она сердито посмотрела на Фишера.

— Ради всех богов, которые когда-либо были или будут, не могла бы ты говорить тише? — простонал он.

— Она задыхается, Фишер. Ты отравил ее? Дыши, Саэрис. Вот так. Медленно вдыхай. Медленно выдыхай. — Она продемонстрировала, как вдыхает через нос. — И почему здесь пахнет, как в борделе? Если ты провел ночь, распутничая и выпивая, то, по крайней мере, мог смыть с себя запах секса, прежде чем явиться на завтрак.

Кингфишер выглядел так, словно вот-вот взорвется от смеха. Этот гребаный ублюдок наслаждался происходящим. Я приготовилась к жестокой подколке — он был в нескольких секундах от того, чтобы сказать сестре, что все, что она чувствует, моя вина, а не его. Но когда он заговорил, то застал меня врасплох.

— Ты права. Прости, Лейн. Я не подумал об этом. Я позавтракаю и оставлю вас обеих в покое. Если Рен появится, передай ему, что я в бане, смываю свои грехи. Увидимся после обеда, Оша. Будь готова попрактиковаться в том, чему мы научились вчера.

Подождите…

Я смотрела, как он уходит.

Он взял на себя мою вину.

Зачем он это сделал?

Поняла ли Лейн, что именно от меня исходил запах возбуждения, витавший в воздухе в тот момент, когда он ушел? Я надеялась, что нет. Потому что я больше не думала о том, как язык Фишера скользит по моей шее. Я думала о том, как он заставит меня снова держать ртуть в ладони и как это будет больно.

Аннорат мор!

Аннорат мор!

Аннорат мор!

Воспоминания об этих голосах отдавались эхом в моей голове, словно боевой клич.

Фишер спас меня от позора, но это мало что значило. Не тогда, когда мне обещали провести полдня, работая со ртутью. Он и вправду был сумасшедшим, если думал, что я добровольно сделаю это снова.

Температура в библиотеке была невыносимой. Было еще холоднее, чем обычно, на окнах образовался конденсат, а в воздухе, как только кто-нибудь заговаривал, начинал клубиться пар.

— Сегодня ночью пойдет снег, — объявил Русариус, хмурясь и глядя на угрюмую пелену облаков, заполнявшую куполообразный стеклянный потолок.

Снег.

Перспектива собственными глазами увидеть, как он падает с неба, была захватывающей, но были и более важные дела. Я приняла решение, и я буду его придерживаться.

— Сегодня я хочу побольше узнать о ртути, — сказала я. — Я знаю, что ты планировал рассказать больше о Санасроте и дворах, но король дал нам всего неделю до отъезда Кингфишера. Прошло уже три дня, а я так ничего и не узнала о проходах.

— Знания о дворах будут жизненно необходимы, когда ты отправишься за пределы Ивелии. Я думаю, это стоит изучить, — сказала Лейн, опустив руку на пугающую стопку книг, которую она разложила для дневного занятия.

— Не знаю. Может, Саэрис права. — Белые волосы Русариуса, как никогда похожие на облака, торчали во все стороны. — Если мы не сможем доказать, что Саэрис способна активировать ртуть, у Кингфишера будут проблемы. Это он перенес ее сюда. Король дал ему неделю, чтобы он научил нашу новую подругу ориентироваться во всем этом. Если она не справится…

— Он накажет Фишера, — сказала Лейн.

— И Саэрис, возможно, тоже? — предположил Русариус вопросительным тоном.

Лейн неохотно отодвинула в сторону свою стопку книг.

— Хорошо. Ртуть. Может быть, если мы пройдемся по некоторым элементарным основам, Фишер сможет познакомить тебя с остальными, менее значительными алхимическими соединениями в кузнице.

О, Фишер не тратил на это время. Он бросил меня в пекло, не сказав ни слова, просто сунув в руку кусочек ртути. И снова я решила промолчать об этом.

— Я хотела узнать, есть ли какие-нибудь упоминания о том, как алхимики использовали проходы для перемещения из одного места в другое. То есть как они попадали туда, куда хотели, — уточнила я. — Была ли там какая-то панель управления, или заклинание, или… — Я пожала плечами, изображая беззаботность. — Они произносили название места вслух или что-то в этом роде?

Русариус вытер нос рукавом мантии, затем подул на горячий чай, который он приготовил для себя где-то в глубине библиотеки.

— О нет, сомневаюсь, что сохранились книги или пергаменты, в которых об этом говорится, — сказал он.

— Ох. — Разочарование терзало меня изнутри.

— Нет, с этой частью все понятно. Общеизвестно, как они добирались из одной точки в другую. — Русариус отхлебнул чай и икнул, прикрыв рот рукой. — Боги, терпение никогда не было моей сильной стороной. Думаешь, я бы уже научился ждать…