Хранитель историй (ЛП) - Хантер Элизабет

— Нет. Она нашла своего решон. Своего суженного.

— Решон?

Малахай медленно кивнул и опустил руки до её талии. Ава была необыкновенна. Даже сейчас, вдали от людей в доме книжников, в ней бушевала энергия, и она сияла ярче звёзд.

— Такое не всегда происходит, но именно к этому мы стремимся и надеемся обрести. Она нашла своего решон, поэтому я позволил ей уйти. Было бы глупо продолжать ухаживать за женщиной, сердце которой отдано другому.

— Это измена…

Малахай прервал её гневные слова поцелуем. А когда отстранился, раздражение сменилось истомой.

— Не совсем. Я был дорог ей, и наш разрыв причинил ей немало горя. Просто, несмотря на боль, я не боролся. Решон — это благословение Господне. Твоя судьба в другом человеке. Продолжение тебя самого. Не каждый находит решон, но те, кому это удаётся, считаются вдвойне благословенными. И неимоверно сильными.

— Почему?

Её взгляд снова упал на его грудь, и Малахаю почудилось, словно она спрашивала его, что же там создать. Ирина произносит слова супружеской метки, символ брачного обета, преданности и любви.

Ава провела пальчиком по чистой коже и сказала:

— Почему они считаются неимоверно сильными?

— Представь себе… — он подтянул её повыше и теперь они оказались лицом к лицу на узкой кровати, — человека, который рождён только для тебя. Он дополняет тебя и подходит, как никто другой. А его безмолвный голос самый яркий, который тебе доводилось слышать. — Заметив её удивление, Малахай отвёл взгляд и стал водить пальцем по плечу Авы. — Его прикосновения обостряют твои собственные чувства. А губы… — Он прижался в лёгком поцелуе к её приоткрытому рту, — насыщают душу. Такая связь усиливает обоих. Одно волшебство подпитывает другое. Именно тогда книжник и певица становиться теми, кем им предначертано быть.

Малахай почувствовал, как напряглись руки Авы на его плечах. Он даст ей время спокойно все обдумать. Он не хотел отпугнуть её. Хотя прекрасно понимал, она его решон. Это стало очевидно после их первого поцелуя. Тогда он отступил, неправильно истолковав совет хранителя, но теперь он все понял и даст ей время. Позволит Аве самой разобраться и понять истину. Терпение. Он будет обольщать её тело и разум, пока душа Авы его не примет, и это будет самая желанная охота на свете.

— Поделишься, чему так улыбаешься? — поддразнила Ава, прижимаясь к его груди. — Ты словно кот, всласть полакомившийся сметаной.

— А я и полакомился сметаной. И не раз, — рассмеялся он тихим довольным голосом.

Она толкнула его локтем, и Малахай расхохотался, а потом притянул Аву к себе и сказал:

— Спи. Будь со мной.

— Не знала, что можно так устать.

— Спи, — прошептал он. — Увидимся во снах.

***

Во сне они были в её мире. Она стала тенью, за которой он гнался по тёмному лесу. Она то ускользнула, то появлялась из тумана. Малахай не видел её лица, но узнал, коснувшись губ. Она принадлежала ему.

***

Малахай зажмурился и проснулся. Ава по-прежнему спала рядом, обессилив от усталости. Он встал с узкой кровати, сожалея, что у него нет уединённого гнёздышка, куда бы он мог её забрать. Недавно пробудившаяся магия обостряла собственническое желание не делиться с кем бы то ни было своей второй половинкой. И хотя его комната в доме книжников была одной из самых отдалённых, Малахаю по-прежнему не хватало уединения.

Набросив на себя одежду, он вышел из комнаты в поисках воды. Да и Ава будет голодна. Вероятно, она скоро проснётся из-за повышенного метаболизма. Хотя секс был одним из эффективных способов для певиц избавиться от лишней энергии, любовные игры истощали и их. К сожалению, они не могут навсегда запереться в спальне.

Хотя идея чертовски привлекательна.

На полпути к кухне Малахай столкнулся с Рисом. Рис сделал шаг назад, но увидев довольную физиономию друга, расслабился.

— Я все думал, врежешь ты мне или нет. Походу тебе удалось найти способ получше, чтобы пометить свою территорию.

Малахай хмыкнул и скрестил руки на груди.

— Поверь, я бы взбесился, отвешивай она больше комплиментов в твой адрес.

— Без комментариев, всё-таки ты ещё не отошёл от любовного дурмана.

— Ава — моя решон.

Рис недолго помолчал, хотя в глазах светилось инстинктивное желание воспротивиться.

— Конечно. И я раньше тебя, идиота, об этом догадался. Она знает?

— Не совсем, но Ава умная. Она догадается.

Рис снова помолчал.

— Судя по всему, жизнь её не баловала, брат. Из её рассказов можно сделать вывод, что все прошлые отношения у неё были… сложными. Вероятнее всего, она изо всех сил будет сопротивляться.

Губы Малахая изогнулись.

— Победа будет за мной.

— Если думаешь, что я буду спорить с судьбой, то ошибаешься.

Тень печали пробежала по лицу Риса, но затем оно посветлело, и к книжнику вернулась привычная язвительная насмешливость.

— Небеса, ты станешь невыносимей Дамиана, когда Сари согласилась с ним увидеться. Клянусь, ты словно вырос.

— Я чувствую себя выше.

Впервые Малахай понял, почему связанных ирин ставили на передовой во всех битвах, и почему те занимали самые высокие должности. Союз с суженой дарит такую энергию, которую магия дать не может. Малахай чувствовал себя намного сильнее. Быстрее. Чарующие прикосновения Авы дарили ощущение, словно он может сразиться с сотней григори и при этом не поцарапаться.

— Книжники, обзавёдшиеся парой, — пробормотал Рис. — Самые невыносимые занозы в заднице. — Он направился обратно в библиотеку. — Увидимся позже. Скорее всего, в следующем месяце.

— Я хочу увезти её отсюда. Все эти исследования и допросы… утомительны.

— Прекращай оправдываться, — отозвался Рис. — Ты эгоист, заполучивший красотку. — К нему вернулся насмешливый тон: — Кроме того, представляю… какие неудобные здесь кровати.

— Ты даже не представляешь… — Малахай сверкнул взглядом, — насколько.

Рис расхохотался.

— Отвези её в Кушадасы [20]. Там дом пустует. Конечно, это не предел фантазии, но домишко уединённый. Смешаетесь с туристами. Аве, возможно, понравится пляж.

Малахай нахмурился, вспомнив о переполненном туристами порте, где у ирин было убежище.

— Там слишком людно.

— В Стамбуле люднее. И с ней будешь ты. Теперь Ава сможет справиться с голосами, обострятся другие чувства. Возможно, это даже к лучшему. Ава чуть обвыкнется до возвращения в Стамбул. А иначе это будет конкретно влиять на вас обоих.

— Возможно. — Наконец признал Малахай: — Ты прав, идея отличная.

— У меня их много. Теперь иди и найди какой-то еды для своей женщины. Она будет голодна.

Сказав это, книжник повернулся и ушёл. Малахай посмотрел ему вслед, собственная радость омрачилась переживаниями за друга. Ему хотелось, чтобы Рис тоже нашёл счастье. Малахай желал этого для всего своего народа. Слишком долго они жили в одиночестве.

Захватив немного воды, хлеба и абрикосов, Малахай вернулся в свою комнату. Ава сидела в кровати, обернувшись тонким одеялом. Глаза заспанные, но при виде Малахая взгляд прояснился.

— Привет.

— Привет. — Он улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь?

— Удивительно отдохнувшей. У-ух! — Она жадно поглядела на бутылку. — Это мне?

— Да. — Он открыл крышку и протянул ей воду, а сам поставил корзинку с угощениями на прикроватный столик и присел на край кровати. Ава уже успела осушить полбутылки. — Поешь хорошенько. Тебе нужна подзарядка.

— О да. — Ава улыбнулась. — Только жаловаться на такие тренировки я точно не буду.

— Я рад.

Он наклонился и поцеловал Аву, наслаждаясь ее стоном.

— О, ты хорош… — Услышав шум в коридоре, Ава распахнула глаза. — Там кто-то ходит.

Малахай нахмурился.

— Чуть дальше от меня есть пара спален, но я уверен…

— Я их не слышу. — Малахай почувствовал, как у неё участился пульс. Ава испуганно сжала одеяло. — Я не слышу голосов, Малахай. Со мной что-то не так?