Дж. Уорд - Пробужденный любовник
Его глаза распахнулись. Бэлла. Он был в одной кровати с Бэллой.
Он дернулся…
И упал с матраса, приземлившись на задницу.
Она мгновенно перевесилась через край кровати.
— Зейдист?
Когда она наклонилась к нему, ее халат распахнулся, выставляя на обозрение обнаженную грудь. Она была столь же совершенна, что и тогда, в ванной: гладкая бледная кожа, небольшой розовый сосок… Боже, он знал, что вторая грудь была точно такой же, но по какой-то причине, ему было необходимо взглянуть и на нее.
— Зейдист? — Она подвинулась еще ближе к нему, волосы соскользнули с плеч и каскадом обрушились за край постели — роскошный водопад цвета красного дерева.
Он напрягся еще сильнее. Пульсировал в ритме ударов сердца.
Зед сжал ноги и притянул колени к груди, не желая, чтобы она увидела это.
— Твой халат, — отрывисто сказал он. — Закрой его. Пожалуйста.
Она взглянула вниз и, покраснев, было запахнула отвороты. «О, черт. Теперь ее щеки такие же розовые, как и соски», — подумал он.
— Ты вернешься в постель? — Спросила она.
Глубоко похороненная в нем порядочность сказала, что это не слишком хорошая идея.
— Пожалуйста? — Произнесла она, заправляя волосы за ухо.
Он посмотрел на ее изогнутое тело, на черный атлас, защищавший ее кожу от взгляда, на стройную колонну шеи, взглянул в ее большие сапфировые глаза.
Нет… Это была действительно плохая идея. Ему не стоило находится рядом с ней…
— Подвинься, — сказал он.
Когда она откатилась чуть дальше, он взглянул на натянутую ткань тренировочных штанов. Боже, это чертова штука в них стала просто огромной; он выглядел так, словно в брюках выросла еще одна рука, вытянутая вверх.
Он посмотрел на кровать. Плавным движением забрался под простыни.
Что было невероятно плохой идеей. В тот же момент, как он оказался под покрывалом, она придвинулась к нему так близко, что практически накрыла его своим телом. Мягким, теплым, дышащим…
Зед запаниковал. На него навалилось столько ощущений, что он не знал, что делать. Он хотел оттолкнуть ее. Он хотел притянуть ее еще ближе. Он хотел… О, черт. Он хотел лечь на нее. Хотел взять ее. Хотел трахнуть ее.
Желание было таким сильным, что он отчетливо представлял себе, что может сделать: перекатить ее на живот, оторвать ее бедра от кровати, встать позади нее. Он увидел, как толкает его внутрь нее, как двигаются его бедра…
Боже, он омерзителен. Захотеть взять эту грязную штуку и засунуть ее внутрь нее (Бэллы)? С тем же успехом, он мог почистить ей зубы туалетным ершиком.
— Ты дрожишь… — Сказала она. — Тебе холодно?
Она придвинулась еще ближе к нему, и он почувствовал прикосновение ее груди, теплой и мягкой, к своему предплечью. Он дернулся, сильнее натягивая ткань штанов.
Черт. У него было такое чувство, что эти движения означали только одно — он был опасно возбужден.
Да неужели? Проклятье, ублюдок пульсировал, шарики под этой штуковиной болели, а перед глазами стояла картинка, на которой он покрывает ее как обезумевший бык. Но ведь его возбуждал только женский страх, а она не была испугана. Так на что же реагировало его тело?
— Зейдист? — Мягко сказала она.
— Что?
Следующие четыре слова превратили его грудь в обуглившуюся глыбу и заморозили кровь. Но, по крайней мере, вся остальная чушь оставила его в покое.
* * *Рука Фьюри замерила на футболке, которую он натягивал через голову, когда дверь его комнаты распахнулась без предупреждения.
В проеме стоял обнаженный по пояс Зейдист. Его черные глаза сверкали.
Фьюри тихо выругался.
— Я рад, что ты пришел. По поводу прошлой ночи… Я должен перед тобой извиниться.
— Не хочу слышать никаких извинений. Пошли со мной.
— Зейдист, я ошибался…
— Пошли. Со. Мной.
Фьюри одернул футболку и взглянул на часы.
— У меня урок через полчаса.
— Это не займет много времени.
— Эмм… Ну, хорошо.
Следуя за Зедом по коридору, он решил, что они могли бы разобраться с извинениями по дороге.
— Послушай, Зейдист, мне очень жаль. — Тишина в ответ не стала неожиданностью. — Я поспешил с выводами. Насчет тебя и Бэллы. — Зед ускорил шаг. — Я должен был знать, что ты не обидишь ее. Я предлагаю тебе Рит.
Зейдист остановился и глянул через плечо.
— За каким чертом?
— Я оскорбил тебя. Прошлой ночью.
— Нет, не оскорблял.
Фьюри лишь покачал головой.
— Зейдист…
— Я и есть больной. Я и есть отвратительный. Мне, действительно, нельзя доверять. То, что ты включил хотя бы часть своего мозга и, наконец-то, понял это, не означает, что теперь ты должен подтирать мою задницу этими дурацкими извинениями.
Рот Фьюри раскрылся.
— Господи… Зед. Ты не…
— Ради Бога, ты когда-нибудь закончишь с этим?
Зед прошел к своей комнате и открыл дверь.
Бэлла сидела на кровати, собрав ворот халата около шеи. Она выглядела смущенной. И слишком красивой, чтобы описать словами.
Фьюри посмотрел на нее, потом на Зейдиста. Потом снова перевел взгляд на нее. Затем, наконец, сосредоточился на брате.
— Что?
Черные глаза Зеда вперились в пол.
— Иди к ней.
— Прошу прощения?
— Ей нужно питание.
Бэлла крякнула, словно подавилась собственным дыханием.
— Нет, подожди, Зейдист, я хочу… тебя.
— Меня ты не получишь.
— Но я хочу…
— Переживешь. Меня здесь нет.
Фьюри почувствовал, как его впихнули в комнату. Потом дверь захлопнулась. В повисшей тишине он никак не мог понять, хочет ли он закричать от восторга или просто… закричать.
Он глубоко вздохнул и взглянул на постель, где съежилась Бэлла, прижав колени к груди.
Боже правый, он никогда раньше не позволял женщине пить из него. Страшился рисковать целибатом. Из-за своих сексуальных желаний и крови война он всегда боялся, что если даст женщине свою вену, то не сможет совладать с собой и возьмет ее. А оставаться равнодушным с Бэллой будет еще сложнее.
Но ей нужно пить. Кроме того, какой смысл в клятве, если ее легко держать? Это может стать суровым испытанием, шансом доказать верность своим принципам при самых экстремальных обстоятельствах.
Он откашлялся.
— Я был бы рад предложить себя тебе.
Когда их глаза встретились, он вдруг понял, что его скелет слишком велик для кожи, покрывающей его. Вот, что чувствует отвергнутый мужчина. Мгновенное иссушение.
