Филис Каст - Чаша любви
15
– Странно, какие они сегодня тихие, – сказала Бригид Кухулину.
Воин оглянулся на притихшую группу маленьких путешественников и подтвердил:
– Я никогда не видел их такими.
– За все утро они ни разу не запели.
– И почти не разговаривали во время обеда.
– Считаешь, дети боятся? – спросила Бригид.
Ей стало не по себе, когда она подумала о том, как, должно быть, страшно этим малышам, если они даже потеряли живость, так свойственную им.
– Им нельзя бояться. Мы не допустим, чтобы с нашими спутниками случилось что-нибудь плохое, – коротко ответил Ку.
– Мы с тобой знаем об этом, но, может, надо сказать так им? – предложила Бригид.
– Я не хочу их волновать, – нахмурился Ку.
– Дети молчат, хотя прежде никогда так не держались. – Она повела головой в сторону безмолвной толпы. – Думаю, мы можем быть вполне уверенными в том, что они уже волнуются.
– Наверное, ты права, – ответил воин и больше никак не отреагировал на ее слова.
– Надо поговорить с детьми до того, как они окажутся лицом к лицу с воинами замка Стражи.
– Согласен. Соберем их там, где начинается тропа. Ты сможешь с ними побеседовать.
– Я? – Она вздернула брови. – Нет уж, я не собираюсь говорить с ними!
– Но ты только что сказала... – начал он, но Бригид прервала его, резко взмахнув рукой.
– Нет! Не я. Они знают меня всего несколько дней, а ты жил с ними. Дети тебя боготворят, доверяют тебе. Если ты поговоришь с ними, то они поверят. Я только охотница, кентаврийка. Ты их защитник. – Кухулин бросил «а нее сердитый взгляд, в ответ на который Бригид заявила: – Если не веришь, спроси Сиару.
Воин помрачнел еще больше, но продолжал молчать.
«Он похож на большого сварливого медведя, – промелькнуло в голове кентаврийки. – Встречаясь в своих снах со счастливой частью его души, я вдруг поняла, как мне не хватает того, прежнего Кухулина. Он стал чертовски угрюмым, молчаливым и...»
– Беспокойным, – проговорила она вслух, и Ку бросил на нее вопросительный взгляд. – Правильно, ты слишком нервничаешь, а еще заявляешь, что я никогда не расслабляюсь. – Охотница фыркнула. – Вот что с тобой не так.
– О чем ты? Я такого не говорил.
– Говорил. Прошлой ночью.
– Мы тогда почти не разговаривали.
– Еще как! Да и позапрошлой ночью тоже.
Бригид сделала глубокий вдох, надеясь, что ее язык ведут инстинкты. Она понятия не имела, почему вдруг решила сказать Ку об этом.
– Ты приходил ко мне. Два раза. Во сне.
Кухулин напрягся, изо всех сил удерживая на лице маску безразличия, и заявил:
– Это был не я.
– Будь уверен, именно ты. Тот самый, каким я тебя знала до смерти Бренны.
Бесстрастное лицо воина побледнело.
– Значит, ты нашла разрушенную часть моей души? – Он посмотрел на нее, но не в глаза. – Почему не привела ее сюда, не велела ей вернуться? Почему ты вообще ничего не сделала?
Кентаврийка покачала головой и ответила:
– Во-первых, Ку, часть твоей души – это не что-то отстраненное. Это ты.
– Я и есть я.
– Нет, – сказала она негромко. – Нет, Ку. От тебя осталась только часть.
Воин хмыкнул и уставился на каменистую тропу, по которой они двигались.
– Тот человек, который приходил в мои сны, тоже только часть тебя, – вздохнула Бригид.
Она замолчала, сомневаясь, можно ли рассказать ему все, и расстроенно выдохнула. Кентаврийка не знала, что правильно, а что – нет.
«Помоги мне, Эпона! – мысленно взмолилась она. – Только не заставляй меня причинять ему еще больше боли».
– Кухулин в моих снах считает, что мы до сих пор живем в замке Маккаллан. Он думает, что мы только что начали приводить в порядок комнаты Эльфейм.
При этих словах безразличие исчезло с лица Кухулина, он пытался справиться с эмоциями и хрипло проговорил:
– Я считаю, что Бренна жива?
Бригид печально улыбнулась и сказала:
– Не совсем так. Та часть твоей души знает об этом, но всячески отрицает такое вот понимание. Без силы, которая сейчас есть в тебе, там живет просто жизнерадостный, любящий развлечения юнец, не способный справиться с разочарованием, печалью и болью. Он всего лишь небольшая часть тебя.
– Но без него я не смогу продолжать жить дальше.
– Ты должен захотеть, чтобы эта часть души вернулась обратно, Ку. Я не могу привести ее сама. Каждый раз, когда я пытаюсь, она исчезает.
– Может, эта часть меня не желает возвращаться в реальность? Я не могу ее винить. Если бы я мог не признавать смерть Бренны, то поступил бы так же.
– Неужели? – спросила Бригид. – А я так не думаю. Жизнерадостная часть тебя, которая не признает смерти Бренны, решила забыть ту любовь, которую вы нашли. Ты этого хочешь, Ку? Желаешь совсем забыть Бренну?
– Ни за что! – выдохнул воин. – Ты прекрасно об этом знаешь.
– Тогда старайся как только можешь!
– Я делаю все, что в моих силах! – хрипло выкрикнул он.
Шелест крыльев объявил о приближении Сиары, и Бригид закрыла рот. Шаманка посмотрела на охотницу и Кухулина, а потом вдруг сказала:
– Вы ругаетесь так, словно много лет женаты.
– Сохрани меня Богиня! – замахала руками Бригид.
Хмыканье Кухулина было более эмоциональным, чем обычно.
Крылатая женщина засмеялась и заметила:
– Вы даже протестуете как супружеская пара. Но я пришла не для того, чтобы говорить о ваших отношениях. Мы приближаемся к тропе Стражи. Там надо остановиться на несколько минут, попросить у Эпоны помощи и защиты, а потом войти в Партолону.
– Откуда ты знаешь, что тропа близко? Ты здесь уже бывала? – удивилась Бригид.
– Конечно нет. Я знаю о ней только из рассказов наших матерей. – Сиара протянула руку и широким жестом обвела местность. – Они говорили, что камни краснеют и больше походят на кровь, когда приближаешься к тропе Стражи. Праматери предупреждали нас, что надо держаться подальше от алых камней и тропы, которая изрыгнула их из Партолоны.
Кухулин осмотрелся. Он был явно раздосадован тем, что спорил с Бригид, вместо того чтобы заметить изменения в окраске острых камней, обрамлявших горы. Более сочный цвет говорил о том, что тропа совсем рядом. Воин не имел права забыть об этом.
– Что ж, тут есть здравый смысл, – задумчиво проговорила Бригид. – Конечно, женщины должны были велеть вам держаться подальше от тропы Стражи. Они боялись, что вас схватят.
– И что мы погибнем, – тихо сказала Сиара.
– Сейчас все будет по-другому, – подбодрил ее Кухулин.
– Конечно! – На лице шаманки вновь засияла искренняя улыбка. – Вы же с нами. Нельзя забывать и о жертве твоей сестры. Все будет хорошо.
