О клинках и крыльях (ЛП) - Рейн Элиза

Я думаю о сестре и впервые за все время, я не в ужасе.

Она любит меня, напоминаю я себе. Она всегда меня любила. Она всегда была на моей стороне, всегда обо мне заботилась. Значит, сейчас она волнуется о том, как я тут?

Я вспоминаю о зеркальце, что лежит, завернутое в обрывки платья на дне сундука, и собираю всю свою решимость. Завтра я попробую с ней поговорить.

ГЛАВА 28

МАДДИ

Следующим утром я покидаю мастерскую Сарры попозже, надеясь, что Нави уже уйдет завтракать в Обеденный зал, когда я доберусь до нашей общей спальни.

Когда я прихожу, комната пуста, так что я закрываюсь изнутри и копаюсь в сундуке с одеждой, пока не нахожу свое разорванное платье. Осторожно развернув его, я смотрю на красивое, украшенное голубой эмалью складное зеркальце.

Глубоко дыша и собираясь с духом, я представляю в уме лицо сестры.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть Фрейдис захочет меня увидеть, молю я, или хотя бы пусть не ненавидит меня.

Я сажусь на кровать, открываю зеркальце в форме ракушки и смотрю на свое отражение. Фрейдис не рассказывала мне, как оно работает, но я чувствую, как из него течет магия и оно становится холодным как лед. Надеюсь, где-то при Дворе Льда, такое же зеркало моей сестры тоже стало холодным и что оно у нее при себе, так что она узнает, что я хочу поговорить с ней.

Но отражение остается таким как есть. Только мое лицо с испуганными, но полными надежды глазами, изо всех сил всматривающимися в стекло.

Проходит почти десять минут, прежде чем я сдаюсь и перестаю пытаться.

Она просто не знала, что я пытаюсь выйти на связь, говорю я себе, снова пряча зеркальце. Она же не всегда носит свое при себе. Может, она пыталась найти меня, пока зеркальце лежало на дне сундука, и я упустила этот момент, а теперь и она так же?

Она не пытается нарочно меня избегать. Она меня любит.

Я повторяю это себе, пока моюсь и одеваюсь, но неприятное чувство не проходит.

***

Я мчусь в Обеденный зал, надеясь успеть взять себе хлеба, чтобы съесть по дороге на те занятия, что нам сегодня подготовили Валькирии. В расписании указано «обучение полетам», но учитывая, что пока ни у кого из нас нет крыльев, я без понятия, что это может означать.

Когда я вхожу в зал, Эрик уже что-то говорит. Я останавливаюсь, когда он смотрит на меня, но не останавливается.

— Летающие платформы — невероятно опасное место и у вас не будет доступа к ним не только пока у вас не появятся крылья, но и пока вы не будете в некоторой мере ими управлять, — говорит он.

Летающие платформы? Мои вены наполняются восторгом и ожиданием.

— Так что пока у вас нет крыльев вы можете выбрать одно из трех направлений для изучения по четвергам. Вам доступно поварское искусство, включающее в себя собирательство, охоту, составление ядов и приготовление пищи в полевых условиях. Кроме того, вы можете освоить навык плаванья или спуститься в доки и обучиться судоходству.

Зал наполняется звуками голосов, пока новобранцы решают, какое из умений наиболее ценно.

— Еще кое-что, прежде чем я уйду! — произносит Эрик, и споры умолкают. — Через три недели, когда прибудет Сигрун для Демонстрации Силы, мы так же начнем Оскореллу¹⁹. — Восхищенный гул прокатывается по залу, особенно среди тех, кто знает, что это переводится как «Дикая Охота». — Тех, кто достоин, Фезерблейд щедро вознаградит. Вне этих безопасных стен обитает множество хищников, если вы принесете нечто, показывающее вашу честь и мужество в бою, награда будет очень ценной.

На память приходят птицы, убившие Элдриха и чуть не прикончившие всех нас. Они ведь не ждут, что мы убьем одну из них, правда?

— Никогда не следует охотиться поодиночке и недооценивать опасность. Многие из вас уже сталкивались с Крикунами²⁰, защитниками кроны. Вне стен Фезерблейда у вас не будет от них защиты, а снаружи их водится довольно много. В этот раз мы принимаем команды добровольцев, но приготовьтесь к обязательному участию в Оскорелле во время следующего визита нашего славного лидера.

Итак, этих птиц называют Крикунами. Разумно, учитывая, какие ужасающие звуки они издают.

И у меня всего три недели на подготовку, прежде чем я, возможно, снова с ними столкнусь?

Помоги мне Фрейя!

Эрик хлопает в ладоши.

— Будущие кухонные работники, за мной, пожалуйста, — зовет он и идет к дверям позади сервировочных столов. Многие фейри поднимаются и следуют за ним, включая Бранку.

Я тихонько ругаюсь. Я хотела выбрать это направление, но мое желание избегать Бранку такое же сильное, как и в случае с Оргидом и Ингой.

Брунгильда встает из-за стола, ее нежный голос вызывает спокойствие.

— Ожидайте меня около Крыла Волка, если желаете научиться плаванью.

Это для меня не вариант. Я хорошо плаваю, на самом деле, лучше большинства, но без Фрейдис, которая вытащила бы меня, если я потеряю сознание в воде, риск утонуть слишком высок. Остается судоходство.

— Те из вас, кто хочет научиться управлять кораблем, спуститесь вниз по главной лестнице и ждите там.

Я бегу к сервировочному столу, хватаю яблоко и небольшую булочку, и выхожу из Обеденного зала. Оргид, Инга и Нави стоят около входа в Крыло Волка с теми, кто ждет Брунгильду, и я облегченно выдыхаю, когда сворачиваю налево и направляюсь к главной лестнице.

***

Когда я вижу Вальдис, стоящую перед большой лодкой и ждущую нас, я чувствую облегчение. Я восхищаюсь Вальдис, и поэтому чувствую себя неловко рядом с ней, но она не бросает на меня уничтожающие взгляды, как Брунгильда и не вздыхает разочарованно, как Харальд.

Я провела довольно много времени на кораблях, лавирующих между льдинами, но не больших, а скорее крохотных карвах²¹ для трех-четырех человек. Судно, которое я вижу сейчас, сможет вместить человек двадцать, и паника щекочет мои внутренности при мысли, что мы можем поплыть к водопаду. Я ем яблоко, пытаясь успокоиться.

В группе нас восемь, и здесь Хенрик, красавчик-фейри Двора Земли и Мартом, юный фейри Двора Льда с впечатляющим запасом магии.

— Прежде всего, — говорит Вальдис, стукнув по борту лодки, — проверьте корабль. Заботиться о судне — первая необходимость.

Она рассказывает, как проверить древесину на дыры и пробоины, и показывает, как залатать их густой, пахнущей елью смолой. Мы переходим на корабль, некоторые делают это изящнее других, и точно также проверяем палубные доски и мачты.

Вальдис кидает небольшие отрезки веревки каждому из нас по очереди, и я радуюсь, что ловлю свой.

— Корабль силен настолько, насколько прочны его канаты и узлы, — говорит она, а потом учит нас серии узлов. Все они мне знакомы и мне даже удается держать под контролем желание пойти в галерею и найти более сложные варианты узлов.

Вальдис движется по кораблю, рассказывая нам, какой узел используется для крепления груза, какой — для парусов, и наконец, какие нужны чтобы встать на якорь или садиться на берег.

— Лучшие корабли имеют неглубокий корпус, что позволяет им причаливать к песчаным берегам, — объясняет она, и переходит к информации о парусах и показывает, как вращать ярд — канат, на который крепится парус — чтобы контролировать скорость и направление лодки.

Я уже знаю все это, но все равно слушаю внимательно, потому что корабль очень сильно отличается от тех, на которых мне приходилось плавать. У него сложная, незнакомая мне система парусов в виде заостренного треугольника, по десять мест для гребцов с каждой стороны и место для крепления груза по центру.

Хотя мы все еще находимся около ступеней, Вальдис велит каждому из нас занять место гребца. Тяжелые деревянные весла располагаются на кольцах около бортов, а сидения приподняты, чтобы гребцам было удобно работать с ними.