Филис Каст - Богиня по ошибке
Неподалеку от моей самодельной кровати спала Эпи — по-лошадиному, стоя. Этой способности я всегда завидовала, как-то раз даже попробовала так заснуть. Дело было во время особо долгого авиаперелета, когда ноги затекли и никак не хотели разминаться. Я прислонилась к аварийному выходу, расположенному над одним из крыльев, и попыталась задремать, но безуспешно. Каждый раз, когда я начинала клевать носом, голова резко падала на грудь. В довершение провального эксперимента я обнаружила, что сон стоя выявил у меня склонность пускать слюни. Но Эпи ничего, устроилась удобно. Правая передняя была по-прежнему согнута, но кобылка вела себя спокойно, и я решила, что она не нуждается в моем маниакальном ежечасном осмотре.
«Когда она проснется, я попытаюсь снова завести ее в реку. Сейчас я слишком устала для исполнения стихов или гнетущих баллад».
Я хотела просто пописать и вернуться ко сну.
В следующий раз пробуждение произошло внезапно и неприятно. Я заметалась из стороны в сторону, пытаясь нащупать кнопку будильника. Несмотря на темноту, я почему-то не сомневалась, что проспала школу. Вам, наверное, тоже известно это чувство, когда начинает громко стучать сердце от сознания того, что опоздала. Потом я потеряла ориентацию. Даже мой захмелевший мозг признал, что я нахожусь вовсе не в своей антикварной дубовой кровати под пуховым одеялом. Я села и энергично заморгала, стараясь привыкнуть к кромешной тьме.
Звук воды, бегущей по камням, окончательно привел меня в чувство.
— Эпи!
Ее морда слегка коснулась моей щеки, и я облегченно вздохнула, чувствуя, что сердце стучит уже не так быстро.
Постепенно я начала различать в темноте кобылу в виде светлого размытого пятна. Она лежала слева от меня, сонно дышала и ощупывала губами мою голову.
— Тебе получше, красавица?
Не желая подниматься, я перевалилась к лошади и провела руками по ее шее и спине. Эпи лежала, подогнув под себя ноги, поэтому я никак не могла дотянуться до больного копыта, но на ощупь лошадка не показалась мне чересчур горячей, да и ее поведение не говорило, что она мучается от боли.
— Интересно, когда же выглянет луна? — Я прижалась к лошадиному телу, прекрасно сознавая, что прохладная ночь отнюдь не полезна для моих больных перенапряженных мускулов. — Боже, вот бы полежать сейчас подольше в горячей ванне. — В животе заурчало. — Но наверное, мы ничего не сможем сделать до рассвета. — Ответом мне послужил легкий храп Эпи.
«А что, собственно говоря, ты намереваешься делать? Ты понятия не имеешь, серьезно ли пострадала Эпи, но то, что на ней нельзя пока ездить верхом, очевидно. И что теперь? Если полагаться на паршивое чувство времени и расстояния, то можно предположить, что мы пробыли в пути часов десять — двенадцать и проспали, ну, не знаю, наверное, часов восемь. В общем, при самом удачном раскладе мы проделали примерно половину пути. Голодные, уставшие, больные».
Я закрыла глаза и попыталась расслабиться, подумать, согреться и не обращать внимания на голод.
«Единственное разумное решение в создавшейся ситуации — отвести Эпи обратно в храм. Возвращение будет долгим. Быть может, обитатели какого-нибудь маленького домика не откажутся покормить Эпону и ее Избранницу. Должно же сгодиться на что-то хорошее мое звание. Если я еще несколько дней буду питаться одним виноградом, то это обязательно скажется на моем организме».
Воображение мгновенно нарисовало отнюдь не привлекательные картины. Я живо представила, как превращусь в жалкую нимфоманку с бурной диареей и без туалетной бумаги.
«Итак, решено. Мы отправимся в путь с первыми лучами солнца. Я попытаюсь вновь устроить для Эпи ножную ванну, а потом мы пойдем обратно тем путем, которым пришли. Но до тех пор мне лучше последовать примеру Эпи и поспать. Нам предстоит провести в дороге долгих несколько дней».
Я прижалась к кобыле, кое-как согрелась ее теплом, а когда почувствовала, что засыпаю, представила ее в виде большого серебристого лошадиного обогревателя.
Поначалу я вроде бы даже ничего не услышала. Почти ничего. Просто смутный шорох, но не похожий на шелест листвы, гул холодного бриза или журчание реки, перекатывавшейся по камням. Другой какой-то шум.
Хрустнула ветка. Я замерла, пытаясь не шевелиться, чтобы не привлечь к нам внимания. Во рту мгновенно пересохло, и я сглотнула, уверенная, что громкий стук моего сердца телеграфирует в ночь: «Они здесь!»
Хрустнула еще одна ветка. На этот раз Эпи зашевелилась. Я почувствовала, как она подняла голову и повернула ее к лесу.
Тут я кое-что вспомнила. Человекоподобных тварей и то, как лес, казалось, дышал и пульсировал, когда они по нему двигались. Разве можно было такое забыть?
Это чужой мир. В нем существовало зло, которое я даже не могла осознать. Пока я строила из себя Скарлетт О'Хара, абсолютно упустила из виду главную причину, заставившую меня отправиться в замок Маккалана.
«Человекоподобные твари погубили всех обитателей замка. Сильные, храбрые люди не сумели их остановить.
А тут я разъезжаю по окрестностям, мысленно витая где-то в облаках, — глупая современная тетка с глупыми современными воззрениями.
Да уж, похоронить отца — удачная идея. Удостовериться в том, что он мертв, — еще удачнее. Но если при попытке сыграть роль хорошей дочери укокошат и меня, и эту кобылу, то это будет настолько глупо, что даже говорить не стоит. Отец первым был бы против».
Снова захрустела ветка. В мою сторону двигалось что-то тяжелое. Я представила себе тех тварей с раскрытыми крыльями, то ли бегущих, то ли скользящих над землей огромными шагами. Паузы между хрустом говорили о многом, отделяя один шаг от другого.
«Боже, какая я тупица. Я не только не похороню отца, но и сама превращусь в нечто такое, по сравнению с чем истерзанные трупы из сериала "Место преступления" покажутся безобидной картинкой. Мне бы раньше об этом подумать!»
Эпи вздрогнула и резко вскочила. Я держалась рядом, поглаживала ей шею и успокаивающе пошикивала. Мозг лихорадочно старался придумать план А. Ни учеба в колледже, ни прошлый опыт не подготовили меня к такому цепенящему страху. Поэтому я просто застыла на месте, хотя прежде надеялась, что никогда не поступлю так в критический момент. Мы с Эпи наблюдали, как от леса отделяются темные расплывчатые пятна и спускаются к нам по размытому берегу. Так олень замирает на дороге при виде мчащегося на него грузовика. Я стояла, ждала свою судьбу и гордилась храбростью Эпи, которая прядала ушами, тихонько фыркала и не проявляла никаких признаков страха. Лошади все-таки чертовски храбрые животные. Я посчитала за честь, что она стоит рядом со мной, когда смерть прет прямо на нас и…
