Анна Гаврилова - Золотой ключик для Насти
По версии местных, захватив столицу, горанцы вырежут всю знать и на освободившиеся места посадят свою. Сам Ремвид станет‑таки вассалом Горанга, но для простого люда ничего не изменится. Горанцы не дураки, если верить гонцу, не хотят рушить страну, чтобы после восстанавливать не пришлось.
«Ага, — подумала я. — А ещё, если мужика не тронут, то местное население им в пояс поклонится. Никаких партизанских войн и народных волнений не будет. Да и подоспевшая армия Ремвида, увидав разгром столицы, станет очень сговорчивой. Если только король не сбежит и не призовёт исполнить священный долг, защитить изрядно помятую корону.»
Шум и гам в таверне не утихали, народ и не думал расходиться. Мои провожатые тоже никуда не спешили. «Старьевщик» молчал с таким видом, будто Горанг своим вторжением нанёс ему личную обиду. Хабыч с испуганным лицом выслушивал предположения местных, что‑то отвечал. А я кое‑как дожевала ужин и откланялась.
Оказавшись в комнатке, из которой уже вынести «ванну», развесила мокрое платье и завалилась в кровать. Некоторое время смотрела как подрагивает огонёк на фитиле крошечного свечного огарка. Вскоре пламя дёрнулось в последний раз и исчезло, комната погрузилась во мрак.
Сон упрямо обходил стороной, провоцируя на новые, невесёлые мысли. Поплакав ещё полчасика над несчастливой судьбинушкой, я строго — настрого запретила себе паниковать. В конце концов, кому суждено сгореть, тот не утопнет.
В сложившихся обстоятельствах только один момент по — настоящему важен: жилище колдуньи расположено близ столицы. Значит, если горанцы подойдут к городу, она захлопнет дверь и будет отсиживаться до тех пор, пока ситуация не наладится. А что всё это время делать мне? Денег на жизнь в Ремвиде нет (доставшийся от Косаря кошелёк набит медью, глупо полагать, что этого хватит), а военное время обычно взвинчивает цены. К тому же, если кругом опасность, мало кто решится взять на постой чужого человека. Так что же, сидеть в лесу? Я не смогу. Тем более, если останусь одна.
Промучившись пару часов, решила высказать свои опасения Хабычу. Нестерпимый гул внизу, который доставал меня даже здесь, на втором этаже за плотно запертой дверью, наконец, стих. Я на цыпочках прокралась к двери, благо комната настолько маленькая, что даже в темноте не заблудишься. Замерла в надежде расслышать шаги Хабыча и возницы.
Вскоре, они действительно прогрохотали по лестнице, потоптались где‑то рядом и затихли. На меня снова накинулся ужас — что если в новых обстоятельствах Хабыч откажется выполнить обещание? Он ведь не из добрых побуждений отправился в это путешествие, его интересует награда… Чёрт, что же делать? Как поступить?
Внезапно, тишину нарушил голос:
— Как теперь быть?
Я аж подпрыгнула. Завертелась на месте, в попытке найти источник звука. Правда без толку — слишком темно, чтобы разглядеть хоть что‑то.
— Как‑как… — ответил другой, в котором распознала Хабыча. — Ехать своей дорогой.
— Глупо! — в ярости вскрикнул второй, тут же понизил тон: — Из‑за этого нападения до колдуньи и дела никому не будет.
Я, наконец, нашла. Вернее, нащупала. Стена между комнатами была хлипкой. Её составили из довольно тонких досок. У самой двери, между досками зияла приличная щель, усиливала и без того хорошую слышимость. Я прислонилась ухом к щели и затаила дыханье.
После долгой, напряженной паузы, Хабыч ответил:
— Возможно, ты прав. Но попробовать стоит. В конце концов, архиепископ не просто так дал новое распоряжение. Если он готов заплатить мешок золота за живую колдунью, или колдуна, значит дело крайне важное. Нужно ехать дальше.
— Да какое золото? Какое золото?! Армия Горанга идёт к столице. Ни сегодня, так завтра, нас догонят. Когда мы, на этой паршивой телеге, доберёмся до города, от него только руины останутся. А архиепископа порежут в первых рядах!
— Не порежут, — мрачно ответил Хабыч. — Этот вертлявый гад ужом из любой… выберется. И даже если он откажется от нашей добычи, сможем продать её столичной колдунье.
— Кому?
— Колдунье. Той самой, которая в столице.
— На кой ей эта девчонка?
— Да ни на кой. Но денег за неё не пожалеет, зуб даю. Мы с ней как‑то говорили…
— Говорили? — искренне изумился возница.
— Ну да. Она сама предложила, мол, ежели поймаешь кого, не сжигай, а ко мне веди. За каким лядом это понадобилось, так и не сказала.
— Мож спасать «своих» вознамерилась? — предположил возница. — От архиепископа‑то!
Ответом ему стал приглушенный смех Хабыча.
— Ага. Скорее голодный волк хромую овцу пожалеет. У колдуньи счёты какие‑то. Добра она им точно не желает. Хотя, кто её знает.
Повисла недобрая тишина. Я почувствовала, как кружится голова, как подгибаются ноги, а лоб покрывается липкой испариной.
— Вот… времена настали, — вздохнул «старьевщик». Его голос утратил злые нотки, казалось, теперь мужик просто расстроен. — Раньше куда проще было. Поймал ведьму, градоначальнику предъявил, кошель получил и смотришь… как стража костерок складывает. А теперь?
— Зато платят больше, — тут же отозвался Хабыч.
— Но раньше‑то, раньше… Колдуна или колдунью к столбику привяжут, костерок запалят, а те кричат — надрываются… И ещё запах такой, м… На весь город жареным мясцом пахнет, красота. Аж слюнки текут.
Я спешно закрыла рот ладонью и попыталась дышать глубже.
Хабыч проигнорировал мечтательные слова возницы, сказал холодно:
— В общем так. На рассвете выезжаем, гоним, что есть сил. По приезде, пытаемся всучить её архиепископу. Если старикан не раскошелится — отдадим столичной колдунье. Ну а ежели не поспеем в столицу раньше горанцев — «тюк» по башке, и в лесочке прикопаем.
— Хабыч… — голос возницы заметно повеселел. — Тюкнуть‑то мы тюкнем. Вот только давай сперва… — Он перешел на шепот. — Говорят, колдуньи эти такое умеют, что нашим бабам и не снилось. Так что, ежели не сложится с выкупом, ты это… не препятствуй, короче.
— Ладно, — хохотнул старик. — Спи давай. Бесстыдник.
— А это… сторожить не будем?
— Да куда она денется? Все двери заперты, а ставни в её комнате забиты. Причём снаружи. Спи.
Глава 12
Рогор рассчитывал покинуть Вешенку с рассветом, но карты спутала своенравная природа, не пожелавшая одарить деревню удобной бухтой.
Разом в бухту могли войти только два корабля. Приходилось ждать пока пузатые тяжеловозы оставят груз, развернутся и освободят проход для следующей пары кораблей. Если бы не помощь магов, правивших парусами, высадка горанцев заняла бы добрый месяц, а то и больше.
