Алан Аюпов - Сад фонтанов
— У тебя идиотские шутки, — обиделся он.
— Понимаешь, — попытался объяснить я. — У меня что-то с памятью происходит. То я вроде бы всё помню и знаю, кто я и что, а то вдруг всё начисто, как дворник дядя Миша метлой гэть начисто выметает. Помнишь дядю Мишу?
— Помню, помню. А может тебе к врачу сходить? — осторожно предложил парень.
— Обязательно. Но только после свадьбы, а пока что пошёл я к ней. Мне тут целый букет подарили специально для этого случая.
— Какая свадьба?! — обалдело глядя на меня, спросил Лысый.
— То есть как это какая? — теперь уже удивился я, запоздало сообразив, что он ничего не знает.
— Так вы точно сегодня женитесь? — спросил он, продолжая с сомнением смотреть на меня.
— Да, — подтвердил я. — Просто мы не хотели вообще распространяться на эту тему. Мы даже комнату в общаге брать не хотели, чтобы никто не знал. Во всяком случае, пока её курс не выпустится.
— Ну, вы подлые! — возмутился он. — А как же без свадьбы? Ну, без ресторана и гостей? А выпить-то мы должны по этому поводу.
— Не волнуйся. Тебе лично фанфурик возьму, — пообещал я.
— На кой мне одному, а мужикам? — не согласился он.
— Если каждого поить, то все знать будут, а тогда зачем такая скрытность, а?
— Слышь? Мы чо? Болтушки какие? Кончай эти шутки и бегом в «Солнечный». А вообще-то стой, — перебил он сам себя. — Там Аурика Ивановна заведующая. Я сам с ней договорюсь на сегодня. Надо было бы всё-таки раньше. Вот ты даёшь. Ну, ладно, сейчас всё устроим, — протараторил он и кинулся в комнату к телефону.
— Стой! — позвал я его. — Не надо! А то вдруг она сегодня в загс не пойдёт, что я буду делать? — Но было поздно, он уже, вовсю жестикулируя руками, доказывал своей тётке, что раньше никак нельзя было заказать пару столиков. Я обречённо вздохнул, вытащил из ведра сирень и направился в университет.
Двери открыла сама Олеся. Букет основательно оттянул мне руки, пока сюда нёс, поэтому я поспешил избавиться, торжественно вручив его своей невесте. Увидав такую охапку цветов, она расцвела от счастья. Почему девушкам так нравятся цветы? Мне их, цветов, жалко. Ведь они живые, пока на дереве или на кусте, в общем, там, где растут, а сорванные они уже мёртвые. Люди убивают их ради пятиминутного удовольствия, только для того, чтобы украсить скучные жилища свои всего на пару дней и потом, как только они, цветы, чуть-чуть привянут, выбросят на помойку. Видно, такова участь всего красивого на земле. Оно нужно, только пока молодо и красиво, однако стоит немного устареть, как тут же надобность в этой красоте отпадает и на смену ей приходит другая, чаще всего гораздо хуже прежней. Но это уже издержки производства, как говаривает мой знакомый сантехник Додик.
— Ой! — тихо вскрикнула Олеся, беря протянутый букет. — А у меня для тебя новость. Сейчас, подожди минутку, я цветы в воду поставлю и выйду.
Я удивился. Почему это меня вдруг сегодня не приглашают даже в комнату, но решил с выяснениями повременить.
— Понимаешь, — начала свои объяснения моя невеста, вернувшись уже без цветов и старательно отводя взгляд в сторону, — сегодня приехала моя мама и, узнав, что мы решили пожениться, высказалась не в нашу пользу. В общем, давай отложим регистрацию на пару лет, а?
Я ошарашенно смотрел на Олесю. От её чудачеств можно было ожидать чего угодно, но такого!!!
— Ты извини, — продолжала она. — Но я не могу идти против мнения мамы. Она у меня одна. Нет, не в том смысле, а в том, что у меня нет и не будет другой мамы.
— Можно подумать, что у меня десяток, — буркнул я, ничего не соображая.
Как бы подчёркивая трагичность момента, из-за какой-то двери донеслась песня: «Холодным туманом спустилась печаль, стихи нашептала о том, что прошло, а ритм этой песни мне дождь настучал, колючками пальцев вонзаясь в стекло». Волей-неволей я прислушивался к словам этой песенки. Все мои планы на будущую жизнь рушились на глазах, и поделать с этим ничего нельзя было. Счастье разрушалось руками той, что собиралась его строить. Растерянность, смятение, боль утраты — внезапно всё одновременно навалилось на меня. Я стоял и всеми фибрами своей души ощущал, что это наша последняя встреча.
— Олесенька, может ты не так поняла? — с надеждой в голосе спросил я.
— Нет, всё правильно. Мы пару лет ещё подождём и заодно лучше узнаем друг друга, — возразила она.
— А может, я поговорю с твоей мамой? — уже зная ответ, всё-таки спросил я.
— Нет, милый, она не желает тебя видеть. Ведь ты хотел похитить у неё единственную дочь, а таковых мамы не любят, — ответила она.
— Но ведь мы с ней даже не знакомы! — только и смог выдавить я.
— Ну и что? — удивилась Олеся. — Ты же не на ней собираешься жениться, — добавила она, улыбаясь.
«Я улыбки твои целовал, не успевшие с губ слететь», — продолжал надрываться голос из акустических систем. Я же смотрел на свою любовь и чувствовал, как горький ком подкатил к горлу. Туман застлал глаза. Опустив голову, чтобы девушка не увидела моих навернувшихся слёз, срывающимся полухрипом, полушёпотом сказал.
— Ладно, будь по-твоему. Иди к своей единственной… — я не договорил, повернулся и ушёл.
«Зачем выяснять нам, кто прав, кто не прав, ну, что в этих случаях споры дают? Что было меж нами, с собою забрав, любовь зимовать угодила на юг!» — неслось мне вдогонку из-за приоткрывшейся двери.
Все дела на этот день прекратили своё существование. Я заперся в кабинете. Весь мир потерял всякое значение. Открыв сейф, вытащил из его недр крохотную пачку писем и разложил их веером на письменном столе. Из одного конверта вывалилась одинокая открытка. Мельком глянув на изображение Аполлона в окружении муз, сунул поздравление обратно в конверт. Вот она — история моей первой, настоящей и последней любви, целиком и полностью лежит передо мной. Я взял самое первое:
«Здравствуй… Вернее сказать, великий конспиратор. Прежде всего, хочу предупредить, что это моё письмо, первое в подобном жанре И, естественно, будет состоять из сплошных недомолвок, так что терпи. Я, конечно, могу и по общепринятому шаблону, но мне кажется, тебе будет гораздо приятнее читать мои письма именно такими, какие они есть. На этом моё вступление кончаю.
Всё-таки я знала, что ты напишешь мне в Томск, и ждала. Знаешь стихотворение „С любимыми не расставайтесь“? Оно моё любимое. Когда ты спросил, знаю ли я наизусть стихи, я почему-то не прочла его, а ведь оно было бы как раз кстати. Я не могу примириться с мыслью, что не увижу тебя целых три месяца, а может, и больше. В тот день мне даже приснилось, что ты приехал в Ригу, а я встречала тебя на вокзале.
