Кейти МакАлистер - Крадущийся вампир, затаившийся клык
— А что насчет Магды и Реймонда? Я не могу оставить их здесь самих по себе перед Кристианом и Себастьяном…
Наспех, он запихал Магду и Рея перед фьордами.
— Что о…
С бессловесным ревом он опустил меня вниз. Все мои протесты тотчас же исчезли, так как я знала, они будут. Каждая фибра моего тела была сосредоточена на его удовольствии, моих собственных движениях при этом, когда он убедил меня ускориться.
Он сидя приподнялся, и зубы сверкнули на секунду, прежде чем проникли в кожу моего плеча, моя кровь потекла вниз по его горлу как сладчайший нектар, впитываясь в томимые жаждой клетки, которые слишком долго были изморены голодом. Мои пальцы сжались на плотных мускулах его спины, когда объединенное ощущение его и моей кульминации послало мою душу в полет.
Это заняло у меня долгое, долгое время, продрейфовать назад вниз в свое тело, но я сделала это с эхом мысли Кристоффа прозвеневшей в моей голове.
Моя жена не его.
— Мужской высотный клуб?
— Хмм? — Я остановилась, когда проходила мимо Магды сидящей в центральном ряду от прохода в самолете. Реймонд был рядом с ней, крепко спящий, его голова соскользнула на бок, а наушники выданные авиакомпанией все еще занимали уши, его рот приоткрылся, когда он захрапел. Магда подвернула салфетку под его подбородок.
— Он слюнявый, — мягко сказала она, нежно улыбаясь ему.
— Если это наихудший из его грехов, ты не можешь сильно жаловаться на это, — сказала я, занимая пустое сиденье рядом с ней. Кристофф, был позади меня, в следующей за нашими местами задней секции в зоне первого класса. Я была благодарна, что полет из Австрии во Франкфурт был только наполовину занят, это означало, что было больше чем обычно свободного пространства в самолете.
— Безусловно. Как твоя спящая красавица?
— Полностью под кайфом, слава Господи. Я думала, Кристофф собирается поколотить Маттиаса, если он попытался бы поцеловать меня еще раз. Я не знаю, почему нахождение под световой связью сделало его таким влюбчивым, но, по крайней мере, это лучше чем сопротивляющимся.
— Намного лучше, чем это звучит. И я спросила тебя, присоединилась ли ты к мужскому высотному клубу, не то чтобы это вообще реально мое дело, хотя я всегда хотела попробовать это. Но эти туалеты так чертовски малы.
— О, это. — Легкий румянец согрел мои щеки. — Нет, мы не делали этого. Кристофф был голоден и собирался подождать до приземления самолета, прежде чем поесть, но я посчитала, это сэкономит нам время.
— Угу. Так это объясняет губную помаду по всему его подбородку и шее?
Мои румянец преодолел несколько ступеней.
Магда рассмеялась и подарила моей руке дружеское пожатие.
— Я просто дразнила тебя, глупая.
— Знаю. Это просто то, что кормежка Кристоффа…ладно, иногда нас немного заносит. Но можешь мне поверить, что туалеты в самолете, фактически, слишком малы, чтобы сделать что-нибудь кроме небольших обжиманий.
Она покачала головой.
— Иногда меня несколько сбивает, что он вампир. Реальный вампир. И он может существовать, только если пьет твою кровь?
— Таков сюжет. И учитывая его внешний вид в Вене, я не могу отрицать этого.
— Он довольно потрепанно выглядел. Кажется, он чувствует себя теперь намного лучше.
— Я тоже так думаю. — Я сопротивлялась импульсу оглянуться туда, где он сидел. Я получала огромное удовольствие, просто глазея на него, еще раз удивляясь странному изгибу судьбы, что приземлила самого красивого мужчину, которого я когда-либо встречала прямиком в мою жизнь. Он поймал меня разглядывающую его, когда задремал как раз час назад.
Что случилось? Спросил он, садясь и быстро оглядываясь в поисках любой надвигающейся угрозы.
Ничего не случилось.
Тогда почему ты уставилась на меня?
Может быть, мне нравится смотреть на тебя.
Он стрельнул в меня взглядом наполненным сомнением.
С другой стороны от меня, с лицом, приложенным к самолетному окну, храпел Маттиас. Я удостоверилась, что он все еще спит, прежде чем повернутся к Кристоффу. О, кончай уже. В отличие от вампиров в историях, у тебя есть отражение, так что я знаю ты видел себя в зеркале, не упоминая того что ты прожил добрых пятьсот или около того лет. Конечно, ты заметил, что женщины обалдевают от тебя?
У меня никогда с ними не было проблем, нет, сказал он, мысленно пожав плечами. Но ты придаешь слишком большое значение внешности. Кое в чем полагаю, у меня есть причина прежде указать на тебя.
Это была ссылка на мой внешний вид. И даже не думай начинать это снова — я готова признать что ты, возможно, отличаешься от большинства мужчин и не возражаешь против женщины, обладающей обильными боковыми атрибутами, а не страдающей анорексией, но мы говорим не обо мне. Ты действительно очень красивый мужчина, Кристофф. Более чем красивый — упасть не встать какой великолепный. Что ты думаешь об этом?
Он еще раз ментально пожал плечами. Что ты ожидаешь, я подумаю об этом? Я мало что могу сделать, что бы изменить то как я выгляжу.
Ради Бога, мужчина! Я шлепнула его по руке. Я говорю тебе, что думаю ты адски сексуален! Что ты заставляешь течь слюну из моего рта, только от взгляда на тебя! Что ты не только запускаешь мой мотор — ты увеличиваешь его обороты, когда…когда…о, я не знаю какой-нибудь автомобильной аналогии! Ты просто заставляешь меня хотеть набросится на тебя!
Я уже знал это, ответил он со сводящей с ума рациональностью. Я чувствую твое возбуждение так же, как ты чувствуешь мое.
Черт! Завопила я в нем.
У него хватило нахальства выглядеть удивленным. Я не умаляю, так или иначе, твою физическую привлекательность для меня, Пия. Мне нравится знать, что ты так же рада моему телу как я твоему.
— О, ты невозможен в этом рассудительном настроении, — пробормотала я, вставая и переступая через его ноги.
Он схватил меня за руку и потянул вниз на свои колени, его глаза сверкали глубоким светом, от которого мое тело покалывало от ожидания. Я думаю, ты просто недооцениваешь, насколько привлекательной я тебя нахожу, сказал он, обводя большим пальцем линию моего подбородка.
Легкая дрожь пошла вниз по моей спине. Я наклонилась вперед, пока мой рот не был в миллиметре от его. Я хочу любовное прозвище.
Его глаза расширились. Любовное прозвище?
Да. У Элли есть несколько, предназначенных для Кристиана, хотя все они, кажется, нацелены больше вызывать у него раздражение, чем быть ласкательными именами. Даже этот несносный Себастьян сказал, что его Возлюбленная называет его маленькой капусткой.
