Мелисса Марр - Темное предсказание
— Как и его летний, — сказала она. — А вы с ним похожи. Вон какое сияние пульсирует у тебя под кожей.
— Кинан — мой друг.
Айслинн закусила губу и сжала пальцы, чтобы впившиеся ногти помогли ей держать самообладание.
Королева Зимы отошла еще дальше и остановилась у окна. Проведя пальцами по стеклу, Дония покрыла его цветами изморози. Потом, не глядя в сторону Айслинн, заговорила:
— Любить его — значит постоянно ранить себя. Он все, о чем я мечтала. Когда мы вместе, — она вздохнула, и на портьере остался след ее ледяного дыхания, — меня не волнует, что он может меня сжечь. В такие моменты я радуюсь этому и готова сгореть.
Раздражение Айслинн ушло. Она покраснела, не ожидая такого поворота в разговоре с Донией. А королева Зимы, не поворачиваясь к ней, продолжала:
— Я часто думала о том, почему Миэк и Бейра не смогли быть вместе. Может быть, по той же причине? История повторяется. Эш, я ведь понимаю, куда все идет.
Королева Зимы повернулась к окну спиной и прислонилась к подоконнику. Она была похожа на портрет в раме из тонких ледяных кружев.
— Дония, я же не осуждаю тебя. Мне хочется, чтобы вы с Кинаном были вместе, — сказала Айслинн.
— Даже если это ошибка? — почти насмешливо спросила Дония. — Даже если это будет повторением истории Бейры и Миэка? Даже если последствия окажутся ужасными? Уж не хочешь ли ты, чтобы мы затеяли войну, лишь бы защитить твое сердце?
Айслинн не находила ответа. Она не задумывалась о том, что родителями Кинана были король Лета и королева Зимы.
— А таким ли уж неожиданным было то, что Бейра убила Миэка? — продолжала Дония. — Короли Лета вспыльчивы и непредсказуемы. Зима гораздо спокойнее.
Пока Дония говорила, под нею возникло ледяное кресло. Оно не отличалось изяществом линий и больше напоминало мгновенно замерзшие волны.
Неожиданно для себя Айслинн рассмеялась.
— Думаешь, зима всегда спокойнее? Я помню перепады твоего настроения. Лето тоже умеет быть спокойным. А что касается вас двоих… сомневаюсь, чтобы вы стремились к спокойствию. Я видела Кинана после солнцестояния. У него на коже остались следы обморожения, но он был счастлив.
— А тебе было приятно видеть эти отметины. Сознайся. — Дония враждебно поглядела на нее. — Всякий раз, когда я думаю, что рассталась с ним насовсем, он вдруг становится нежным и прекрасным. — Теперь ее взгляд стал грустным. — Знаешь, что он сделал?
Айслинн покачала головой.
— Он нанял какую-то садовую компанию и велел им убрать боярышник… жуткое растение, которое попадалось здесь повсюду. И боярышник убрали. Отсюда и из окрестностей моего дома. Нет, не вырвали с корнем и не сожгли. Просто пересадили в другое место, подальше от меня.
К ногам Доний упали ледяные капельки.
— Как здорово, — вздохнула Айслинн.
— Да.
Лицо Доний отражало те же чувства, какие сама Айслинн испытывала к Кинану: странную смесь горечи и сладостности, привязанности и подавленности. Эти чувства одолевали ее все чаще. Айслинн задело, что тут они с Донией похожи. Она возненавидела этот разговор.
Прошло еще несколько минут. Дония сидела на ледяном кресле. Айслинн стояла и ждала, пока королева Зимы скажет что-то еще.
— Я не собираюсь менять свое решение, — наконец сказала Дония. — Возможно, ему кажется, что он меня любит. Но с таким же успехом ему может казаться, что он любит тебя.
«Как жаль, что я не могу врать. Сейчас я бы с радостью ей соврала».
— Я не хочу… — Опять Айслинн говорила что-то не то. — Мы не…
Слова не желали выговариваться. Они не были до конца правдивыми.
— Я люблю Сета, — все-таки сумела сказать Айслинн.
— Любить-то любишь, но он смертный. А Кинан — твой король, твой партнер. Я слышала, как менялся его голос, когда он произносил твое имя. Ничье имя так не звучало в его устах.
— Кроме твоего.
Королева Зимы кивнула.
— Да, кроме моего. Это я тоже знаю.
— Он хочет тебя видеть, — сказала Айслинн. — Он переживает, и ты должна…
— Нет! — Дония порывисто встала. — Не тебе диктовать мне, что я должна. Мой двор владычествует на земле многие века. Нам даже трудно вообразить себе такую пропасть времени. Мои придворные столетиями наблюдали жизнь Кинана под каблуком Бейры. — Дония замерла. Ее глаза подернулись инеем. — Мои подданные неохотно расстаются с властью, но я убеждаю их это делать. Я требую от них признания прав Лета на долгий срок, а не на считаные дни.
— Значит, ты понимаешь важность сотрудничества дворов.
— Чтобы Лето стало сильнее?
— Да.
— А с чего мне этого хотеть? — засмеялась Дония. — Летний двор невзлюбил меня за то, что я не смогла стать их королевой. Никто не сказал мне слов утешения. Все лишь смаковали мой провал… Так скажи, Эш, почему меня должны теперь заботить дела вашего двора?
— Потому что ты любишь Кинана, а он любит тебя. Если бы вы сумели преодолеть свои разногласия, между нашими дворами установился бы мир.
— Вижу, ты совсем не знаешь, каков на самом деле твой король, — удивилась Дония. — Как странно. Твоя мать предпочла смерть, только бы не угодить в его ловушку. Ты ради него рассталась со смертной природой. И все равно ты остаешься слепым котенком. А я нет. Между мной и Кинаном стоят его высокомерие и… ты, Эш.
— Я не хочу быть между вами. Мне нужен Сет, и только он. Если бы я смогла… лучше бы я осталась смертной, а ты бы сделалась королевой Лета.
— Знаю, потому и не могу в полной мере тебя ненавидеть, — почти ласково улыбнулась Дония.
— Я не люблю Кинана! — выпалила Айслинн, боясь, что слова застрянут у нее в горле или покажутся ей лживыми. — Я постоянно злюсь на него, и… мне хочется, чтобы вы были вместе.
— И это я тоже знаю, Эш.
— Тогда помирись с ним.
— Я не собираюсь быть твоим щитом, Эш.
— Моим? — удивилась Айслинн.
— Ты не сможешь прятаться за мою спину, чтобы разбираться в хитросплетениях твоего двора.
Дония согнула пальцы. По стенам пополз иней. Светильники и выцветшие обои покрылись коркой льда. Айслинн сразу же почувствовала, как потеплела ее кожа — это была естественная реакция на понизившуюся температуру. Ее природа торопилась оградить ее от холода.
— У вас и до меня хватало проблем, — напомнила Айслинн.
— Хватало. — Вокруг Доний мягко падали снежинки. — Но все они были связаны с тем, что он искал тебя.
— Я ни о чем не просила.
Айслинн направилась к Доний. Ей очень было нужно, чтобы королева Зимы увиделась с Кинаном. Она чувствовала: это нужно им троим.
— Дония, ты должна…
— Еще раз говорю: нечего мне диктовать, Айслинн.
