Принцесса (ЛП) - Кент Клэр

Внезапно в лагере возникает большое движение и активность, и выставленные охранники начинают искать источник нападения. Я проверяю прицел и нажимаю на спусковой крючок. Мой охранник падает почти в тот же момент, что и охранник Гейл.

Помогает то, что Волчьи Стаи — не самые одаренные ребята на свете. Они проводят много времени за выпивкой и кутежами, и большинство из них все еще дрыхнут этим ранним утром. Проходит несколько минут, прежде чем они приходят в себя, но в конце концов несколько из них выбегают через пролом в заборе, устремляясь в направлении взрыва рядом с нами. Некоторые из них стреляют без разбора во все стороны.

Когда Мак делает жест рукой, мы все трое стреляем по ним. Сейчас мои руки не так тверды, как при первом выстреле, но мне все равно удается попасть в парня, в которого я целюсь. Пуля вонзается в бедро, и потому выстрел не смертельный, но раненый все равно падает и не встает.

Сейчас стрельбы становится намного больше. Некоторые парни стреляют в нас в ответ. Я делаю все, что в моих силах, но я абсолютно понятия не имею, удастся ли мне подстрелить кого-нибудь еще или нет.

Это не имеет значения. Они все на открытой местности, а мы нет, поэтому мы быстро их уничтожаем.

Когда становится тихо, Мак подает нам сигнал выйти из-за линии деревьев. Нам нужно проникнуть в лагерь через этот пролом в заборе. Мое сердце колотится так бешено, что, кажется, поглощает все мое сознание, но мое тело все равно следует указаниям. Я следую за Маком и Гейл, держа пистолет наготове. Это тот же самый пистолет, который Грант дал мне, когда впервые начал меня тренировать. Я использую его вместо более крупного оружия, потому что мне с ним гораздо удобнее. Я потеряла точный счет тому, сколько раз я выстрелила, но у меня все равно должно остаться много патронов, прежде чем мне понадобится перезарядить оружие.

Мы почти добрались до забора, когда раздается внезапный хлопок. Воздух у моего правого уха свистит.

Я разворачиваюсь к мужчинам, которых мы уже уложили. Один из них поднял голову и руку и целится в меня. Он собирается выстрелить снова, и на этот раз пуля попадет в цель. Я знаю это наверняка. Я не смогу выстрелить в него раньше, чем он выстрелит в меня.

Все это проносится у меня в голове за несколько застывших секунд. Затем раздается еще один выстрел, который заставляет меня подпрыгнуть, но я не чувствую боли, которая должна последовать за этим.

Я не ранена.

Я в порядке.

Я оглядываюсь назад, в ту сторону, откуда раздался второй выстрел.

Кэл и Рэйчел приближаются к нашей позиции. Штурмовая винтовка Кэла направлена на того парня, лежащего на земле.

Я холодна как лед и немного дрожу, но мои глаза встречаются с глазами Кэла, когда он приближается. Он коротко кивает мне — краткое, неулыбчивое признание в том, что он только что спас мне жизнь — и проходит мимо меня.

Я иду в ногу с Рэйчел, когда мы минуем пролом в заборе.

Теперь происходит гораздо больше событий. Крики, стрельба и возня во всех направлениях. Другие наши команды проникают в лагерь через две другие дыры в заборе и, надеюсь, добиваются такого же успеха, как и мы.

Лучшая оборонительная позиция с этой стороны — столовая, которую мы построили, поэтому мы входим в здание через заднюю дверь.

Оно должно пустовать, но это не так. Один парень все еще сидит за столом, запихивая еду в рот. Он держит наготове пистолет, но это не имеет значения. Рэйчел разбирается с ним прежде, чем он успевает проглотить то, что было во рту.

Мак указывает Гейл на одно окно, а мне — на другое. Я опускаю стекло — поскольку оно из хорошего стеклопластика и нет причин разрушать его без необходимости — и высовываюсь достаточно, чтобы посмотреть, какой мне открывается обзор.

Первое, что я вижу — это мужчина, бегущий к мотоциклу в поле моего зрения. Я стреляю в него прежде, чем он добирается туда. Моя рука так дрожит, что я едва попадаю, поэтому он разворачивается и открывает ответный огонь. Я на мгновение прячусь за стеной, а затем пытаюсь снова. Я укладываю его вторым выстрелом.

В поле моего зрения больше никого нет. Из этого окна я вижу один небольшой уголок лагеря, и кажется, что большая часть боевых действий происходит на другой стороне. Мак и другие стреляют больше, чем я, так что у них, должно быть, более широкий диапазон обзора.

Я не против. Я так сильно дрожу, что едва могу держать пистолет. Я трачу минуту на то, чтобы медленно вздохнуть и вытереть пот с ладоней. Затем снова выглядываю из своего окна. В поле моего зрения по-прежнему никого нет.

Я собираюсь спросить Мака, не следует ли мне перейти к другому окну, но тут мое внимание привлекает движение снаружи.

Грант.

Это Грант.

На моих глазах он бежит к мотоциклу, наклоняется и спускает одну из шин.

Его работа — вывести из строя все их транспортные средства, чтобы никто не смог сбежать.

Когда я впервые услышала, что он будет этим заниматься, я удивилась, потому что думала, что он выберет работу, более связанную с активными действиями. Но теперь я понимаю, почему он вызвался добровольцем на это дело. Это, наверное, самая опасная роль во всем нашем плане. Должно быть, он проник в лагерь раньше всех остальных и передвигается от машины к машине, большую часть времени будучи совершенно незащищенным.

Я едва успеваю осознать эту реальность, когда вижу кого-то другого. Большой уродливый мужчина выходит из-за компостной кучи лагеря и целится из пистолета в Гранта, который все еще сосредоточен на мотоцикле.

Я действую инстинктивно, стреляя в мужчину прежде, чем он успеет убить Гранта.

Грант дергается и разворачивается, целясь сначала в меня, а затем в мужчину, который теперь упал на землю.

Когда он снова смотрит на меня, наши глаза встречаются. Может, это затягивается всего на несколько секунд, а может, и гораздо дольше. Но я чувствую его пристальный взгляд, проникающий прямо в мое сердце.

Он знает, что я спасла ему жизнь.

Он еще раз осматривается по сторонам, а затем бежит к двери столовой, присоединяясь к нам в здании.

— Эта часть лагеря под контролем, — говорит Кэл, стоя у входной двери. — Ты позаботился о машинах?

— Да. Ни один из них не уйдет, — Грант подходит ко мне и заключает меня в короткое объятие одной рукой. — На северной стороне им приходится труднее. Нам нужно направиться туда.

Ни у кого нет возражений против этого плана, поэтому мы гуськом выходим из столовой и движемся на север, укрываясь за любым строением или транспортным средством, которое нам встречается.

Грант убивает пару парней, а Мак и Гейл оба стреляют в другого, но я не так быстра, как они, так что от меня мало толку в этой части.

Впереди нас ждет гораздо более оживленная стрельба. Должно быть, на той стороне было еще больше членов Волчьих Стай. Я почувствовала странное чувство спокойствия, охватившее меня с тех пор, как Грант присоединился к нам, но теперь снова поднимается эта ледяная паника.

Мы еще не миновали самое худшее.

Грант не отходит от меня ни на шаг. Он отводит меня за укрытие потрепанного пикапа и указывает на другую его сторону.

Я понимаю.

Вот где находятся наши цели.

Я выглядываю наружу, стараясь оставаться вне досягаемости пуль и в то же время видеть, что там происходит.

Мне требуется несколько минут, но я, наконец, понимаю, откуда доносится часть выстрелов, поэтому целюсь в том направлении. Я понятия не имею, попала я во что-нибудь или нет, но, наверное, именно так и проходят подобного рода бои.

«Стреляй, продолжай стрелять и надейся на лучшее».

Когда мне кажется, что наступает небольшое затишье, я перезаряжаю свой пистолет, а затем нахожу время еще раз осмотреться. На этот раз я вижу Трэвиса, присевшего на корточки за металлической бочкой примерно в двадцати метрах от нас.

У него есть винтовка, и он, очевидно, знает, что делает. На моих глазах он убивает двух человек в зоне моей досягаемости. Одного за другим.