Новогодняя сказка для ведьмочки (СИ) - Казанцева Елена Анатольевна

И не успели мы с Айлин и слово вставить, как Сергей Сергеевич уже катился кубарем. Хороший хук у деда Юли.

— Денис, остановись, ты его убьешь, — только возглас Айлин охладил пыл Дениса Васильевича, был бы у меня труп в коттедже.

Сергей Сергеевич потрепанный, с затекшим правым глазом и разбитой губой с трудом встал с пола.

— Господи, богом клянусь, Айлин, это не мои люди, — лепетал он.

— Говори, куда ее могли увезти, — от взора Айлин не спрятаться, не скрыться, у того уже губы от страха трясутся.

— Не знаю…

— Говори! — и Айлин вскидывает руку, Сергей Сергеевич замирает, как изваяние, руки по швам, и только трясущимися губами шепчет.

В его шёпоте явно слышу заветное слово. «Заимка».

Отец как-то рассказывал, что Волчины купили несколько гектаров леса. Там построили огромный дом и назвали его «заимка». Туда часто увозили своих деловых партнеров. Охота, рыбалка. Там же построили банный комплекс, крытый бассейн, чтобы веселее проводить переговоры.

Там на десятки километров никого нет, только лес с волками.

Если туда увезли Юлю, то нам надо торопиться.

— Едем!

Денис Васильевич хватает Сергея Сергеевича за ворот и тащит к дверям, я на ходу одеваюсь и мы вываливаемся их дома. У охранников Сергей Сергеевича шок! Их хозяин явно битый, бледный и безвольный, а за ним на всех парах несется троица в домашней одежде, с едва наброшенными на плечи шубами.

— Едем! — ору на водилу и впихиваю Сергей Сергеевича на заднее сидение авто.

С другой стороны садится Денис Васильевич.

Благо в последнюю минуту мы уговорили Айлин с нами не ехать. Она стоит на крыльце вместе с внуками и машет нам рукой.

Путь оказался действительно не близкий. И пару раз Сергей Сергеевич пытался взбрыкнуть, но получив тычок в ребра от Дениса Васильевича, затыкался и только зло шипел и сопел. Страх перед Айлин был сильнее.

На горизонте показался забор, а за тем между елок и крыша строения. У меня неприятно засосало под ложечкой. А вдруг не успели?

И вот уже огромная поляна перед таким же огромным домом. Строение из стекла и бетона вносило разлад в окружающий его мир природы. Было вычурно и совсем не подходило к этому лесу, поляне и белейшему снегу.

Мы останавливаемся и выходим из машины.

Входные двери открываются, и нам навстречу бежит Юля!

Живая!

Эпилог

Прошёл год. Нику Волчину наконец посадили. Айлин долго писала жалобы во все инстанции, нанимала лучших адвокатов, но пока империя Волчиных держалась на плаву, Ника проходила по делу как свидетельница. Только под нажимом прокуратуры ее посадили под домашний арест. Ёе участие было не скрыть, хотя подельники до конца пытались прикрыть ее. И только когда стул под Волчиным старшим зашатался, Нику посадили в сизо на время следствия.

Волчины так зашугали весь город, что никто и пикнуть не смел. И лишь когда империя стала распадаться, на Волчину посыпались заявления в полицию. Тут было все: вымогательство, избиение, похищение, организация преступной банды и конечно организация притонов.

И только под конец года был вынесен приговор по делу о похищении. Ника получила сполна. Впереди у нее были еще суды и колония.

Волчин тоже сидел под домашним арестом.

В мэрию пришла новая команда и стала разбираться в делах. Многие контракты были отменены, стройки заморожены, на объекты пришли инспектора, которые нашли грубые нарушения. И теперь решался вопрос о сносе этих объектов. На компании Волчина посыпались претензии, пришлось выплатить неустойки. И бизнес пришёл в упадок. А через несколько месяцев на Волчина завели несколько уголовных дел.

Да еще следователи покопались в его загородной усадьбе «заимка», да случайно наткнулись на скелеты. И встал вопрос об убийствах, так как в тех скелетах опознали пропавших без вести людей.

Волчин вертелся, как уж на сковородке, но его уже крепко держали «за яйца».

А мы с Юлькой поженились. Сразу после Нового года. Чему несказанно была рада Айлин. Я не хотел покидать Юльку, пока шло следствие, поэтому мой отъезд в Америку пришлось отложить. И в один прекрасный день мне позвонил Сэм, мой партнер по бизнесу с предложением: Яр, продай мне свою часть бизнеса. Ты не хочешь сюда перебраться, а без твоего участия многие проекты просто заглохли, мы можем потерять прибыль. Тем более мне банк может выдать хороший кредит сейчас.

Мы договорились о цене, и наши адвокаты взялись за дело. Не прошло и пары месяцев, как на руках у меня была хорошая сумма, можно было открывать свою студию здесь. Вот только мне не хотелось оставаться в этом городе. Нас с Юлькой ничего здесь не держало.

Мой отец, когда «запахло жаренным», и он понял, что может присесть вместе с Сергей Сергеевичем(ведь это он подмахивал все документы Волчину не глядя), быстро продал всю недвижимость и улетел в Германию. Оттуда перебрался в Швейцарию. Купил себе маленький домик в горах. Говорят, что нашел себе молоденькую девушку, катается на лыжах зимой, летом путешествует.

С Юлькиными родителями мы так и не нашли общего языка. Они нас и видеть не хотят. А ее бабушка и дедушка уехали в Турцию. Так что нет у нас здесь ничего, чтобы нас удержало на этом месте.

Поэтому когда позвонили мои друзья и предложили поработать с ними в Краснодарском крае, мы собрали вещи и перебрались жить туда.

И вот я уже выбираю место под коттедж. Хочу построить свое семейное гнездо. То чего был лишен в своей жизни. Хочу большой дом с садом, огромной террасой и бассейном. Чтобы, уложив детей спать, мы могли с Юлькой сидеть в креслах и наслаждаться терпким вином и шикарной южной ночью под сенью деревьев.

Прошёл еще один год.

— Уф, кажется, началось, — Юлька держится за круглый животик, ее личико исказили муки первых схваток.

— Что делать? Юля, вещи, где сумка? — я суечусь, весь на нервах.

— Спокойно, спокойно, Юля, дыши глубже, сейчас мы поедем, — ласковый и спокойный голос Айлин возвращает меня и настраивает на спокойный лад.

Наша палочка-выручалочка Айлин приехала перед родами Юльки нам на помощь. Что бы мы без нее делали. Она без суеты уже несет Юлькину сумку и документы в кейсе. И вот мы уже садимся в машину.

Я резко стартую, сзади стонет Юлька, с ней рядом сидит Айлин и контролирует ее дыхание. В Сочи всегда куча пробок. Но тут, словно Господь бог, раздвигает перед нами машины. Долетели до перинатального центра за полчаса. Вот и приемный покой. Дежурная медсестра и врач забирают нашу Юлю, а у меня душа дрожит.

— Юленька, звони, — на прощанье говорю ей.

Стою и чувствую, что уехать не смогу. НЕ смогу дома спокойно лежать на диване, когда моя Юля мучается от боли. Так и торчал ночь под окнами роддома. Изредка видел Юльку в окне, она махала мне рукой, маячила. Брала трубку и отвечала мои звонки «все хорошо». Но я знал, что ей сейчас больно.

И вот с первым лучом солнца родился мой сын! Пока еще не знаю, как мы его назовем, я его еще не видел, но уже люблю.

Я люблю всех наших детей. Люблю свой дом. Но больше всего я люблю Юльку!