Кейт Тирнан - Книга теней
В расстройстве я развернулась и пустилась в долгий путь домой.
Остроконечный месяц казался таким близким, что при желании я могла бы различить кратеры на его поверхности. Я вслушивалась в звуковую симфонию ночи, создаваемую насекомыми, зверями, птицами. Зрение и слух у меня обострились. Я могла разглядеть насекомое на дереве за шесть метров отсюда, птичьи гнезда высоко на деревьях, а в гнездах – круглые головки спящих птиц. Я слышала биение птичьих сердец и чувствовала тяжкий ритм своего собственного сердца.
Я постаралась подавить свои чувства и крепко зажмурила глаза, но слезы продолжали литься.
Я не знала, сможем ли мы с Бри выйти когда-нибудь из этого положения. И плакала об этом. И еще плакала оттого, что все случившееся означало: теперь Кэл и Бри будут вместе. Она этого добьется. Я плакала так, что у меня заболел живот: я понимала, что теперь должна наглухо закрыть все двери внутри себя, двери, которые совсем недавно были открыты настежь.
21. Тонкая линия
Каждый раз, когда вы влюбляетесь, будь это камень, дерево, любовник или дитя, знайте, что к вам прикоснулась великая магия.
Сабина Фальконуинг, в кофейне Сан-Франциско, 1980 г.На следующий день рано утром зазвонил телефон. Это был Робби.
– Что происходит? – спросил он. – Вчера ночью Бри сказала, что ты больше никогда не придешь на круг.
Предположение Бри, что я так легко сдалась, взбесило меня. С трудом сдерживая себя, я ответила:
– Это не так. Этого хочет она, а не я. В следующую субботу будет праздник Самхейн, и я обязательно приду.
Робби помолчал несколько секунд.
– А что произошло между вами? Вы же лучшие подруги.
– Тебя это не касается, – коротко ответила я.
– Ты права, – сказал он. – Может быть, я и не хочу этого знать. Ну ладно, мы встречаемся на кукурузном поле, к северу от города, с другой стороны дороги от того места, где праздновали Мабон. Собираемся в одиннадцать тридцать, и если мы решим, что хотим быть посвященными в ученики новой группы ведьм, это должно произойти именно в полночь.
– Класс! А ты… ты собираешься пройти посвящение?
– По-настоящему мы об этом еще не говорили и пока ничего не решили. Кэл просил каждого из нас подумать, потому что это очень личное дело. Да, и каждый должен что-то привезти. Я по своей инициативе сказал, что ты захватишь цветы и яблоки.
– Спасибо, Робби. – Я искренне поблагодарила его. – Надо как-то специально одеться?
– Черное или оранжевое. Завтра увидимся.
– Хорошо, и еще раз – спасибо.
Церковь в этот день была полна, как всегда. Отец Хочкисс в своей проповеди сказал: самое главное, чтобы в оборонительной линии не было разрывов, дабы дьявол не смог проникнуть в наши души.
Я наклонилась к Мэри-Кей.
– Заметь, – прошептала я, – никаких лазеек для дьявола.
Она спрятала улыбку, прикрывшись программкой.
В этот день, несмотря на проповедь отца Хочкисса, я была как никогда поглощена службой. Если я полностью посвящу себя учению Викка, смогу ли посещать церковь, думала я. И еще я знала, что родители убьют меня. Позже, если мне придется выбирать между тем или другим, тогда я этот выбор и сделаю. Но не сейчас. Я вспомнила слова Полы Стин: человек сам решает, что для него главное.
Сегодня я слушала гимны, которые на мощном европейском органе исполняла миссис Лавендер. Она играла в нашей церкви, еще когда мама была маленькой девочкой. Мне нравились свечи, запах ладана, торжественные процессии священнослужителей в золотых одеяниях и прислуживающие у алтаря мальчики и девочки в белом. Я тоже пару лет прислуживала у алтаря, как и Мэри-Кей. Все здесь было привычно и знакомо.
После службы мы пообедали в ресторане, а потом я поехала в бакалейный магазин с длинным списком закупок на неделю. По пути я завернула в Ред-Килл, в магазин практической магии. Я не собиралась ничего покупать и надеялась, что никого здесь не встречу. Просто стояла в книжной секции и смотрела, что здесь есть о празднике Самхейн. Я решила купить черную свечу к следующей субботе, потому что черный цвет предохраняет от негативных явлений. Вот бы купить для Бри целую связку черных свечей, мелькнула у меня мысль.
Я все еще сердилась на нее. Чего стоило ее высокомерное заявление о том, что она выкинет меня из круга! Это еще раз подтверждает тот факт, что в нашей дружбе она всегда была лидером, а я – вечно на вторых ролях. Только теперь мне все стало ясно, и я разозлилась еще больше. В том числе и на себя.
Мне было страшно идти завтра в школу.
– Могу я чем-нибудь вам помочь?
Пожилая женщина с приятным лицом, чуть ниже меня ростом, улыбаясь, остановилась рядом, когда я рассматривала свечи. Я решила опередить ее.
– О, да. Мне нужна черная свеча для Самхейна.
– Конечно. – Она кивнула и протянула руку к секции, где стояли черные свечи. – Вам повезло, у нас осталось совсем немного. Люди расхватывали их всю неделю. Она подала мне две разные черные свечи: одну толстую, похожую на колонну, длиной около метра, и другую – конусообразной формы, сантиметров тридцать в длину.
– Они обе подойдут, – сказала она. – Длинная горит дольше, но и конус смотрится очень элегантно.
Тонкая длинная свеча в виде колонны стоила гораздо дороже.
– Ну, мне кажется, я возьму… свечу-колонну.
Я хотела сказать – конус, но у меня почему-то не получилось. Женщина понимающе кивнула.
– Думаю, эта свеча в виде колонны жаждет поехать с вами, – сказала она, будто свечи могут выбирать себе владельца. – Это все, что вы хотели?
– Да.
Я шла за ней к кассе, думая о том, насколько она приятнее, чем тот продавец.
– Если мне надо принести цветы на праздник Самхейн, то что лучше выбрать? – несколько смущенно спросила я.
Она улыбнулась, завертывая мою покупку.
– Каждый цветок хотел бы, чтобы вы его купили, – приветливо ответила она. – Потом внимательно посмотрела мне в глаза, будто ища в них что-то. – Вы… – начала она. – Вы, наверное, и есть та девочка, о которой мне говорил Дэвид.
– А кто такой Дэвид?
– Другой продавец. Он сказал, что заходила молодая ведьма, которая притворялась, будто она вовсе не ведьма. Так это вы, не правда ли? Вы – подруга Кэла.
Я была ошеломлена.
– Ну…
Она широко улыбнулась.
– Да, это вы, отлично! Как приятно встретить вас! Меня зовут Алиса. Если вам еще что-то понадобится, только дайте мне знать. Вам ведь придется ехать по трудной дороге.
– Откуда вы знаете? – необдуманно спросила я.
Она как будто удивилась.
– Просто знаю. И вы знаете, почему. Вы ведь понимаете, о чем я говорю, – сказала она, кладя мою свечу в пакет.
