Дина Лампитт - Изгнание
Отчим Арабеллы разрешил ситуацию с удивительной легкостью:
– Самый простой выход – это пойти и выразить наше почтение королю прямо в «Пилигриме». Я надеялся, что мы отправимся приветствовать короля в его резиденцию, где слуги уже наверняка накрыли столы. Но нет, так нет. Какая разница, где мы поднимем бокалы за его здоровье, как настоящие патриоты?
«Ах ты, хитрый негодяй!» – подумала Николь, но ей ничего не оставалось, как согласиться с этим.
Хотя на дворе стояло лето, вечер выдался на редкость сырым, темным и холодным, и было очень приятно оказаться в теплой шумной гостинице, полной приезжих и местных жителей. Многие из них уже были готовы к гражданской войне и радостно провозглашали тосты за здоровье его величества короля Карла I, другие же ютились по углам и бросали на сторонников короля явно неодобрительные взгляды. Молча наблюдая за всем этим, Николь думала, что же все-таки происходит в Ноттингеме на самом деле. Будут ли жители этого города поддерживать короля или восстанут против него? И сколько им понадобится времени, чтобы начать убивать друг друга? А может, никто из них так никогда и не решится высказать вслух свое неодобрение королю.
Но сейчас ее больше занимала мысль о том, как ей спастись от сэра Дензила, который выпил уже довольного много и его выразительный взгляд был прямо-таки прикован к ней; в нем читалось похотливое желание, копившееся в нем уже много ночей подряд. Сумасшедшая мысль о том, что она может убежать и жить затворницей, пришла ей на ум. Она может попытаться заняться медитацией, и тогда, возможно, ей удастся перенести свое сознание назад (или вперед?), в ее настоящее время. Она сидела у окна, уставясь в темноту. Ночь была просто ужасна, река вздулась, и по ней гуляли огромные волны, а дождь хлестал, не переставая, из низко несшихся над землей черных туч. Для спасения сейчас было явно не время, и она мысленно готовилась к тому, что ночка у нее будет не из легких. Не говоря ни слова и выбрав момент, когда сэр Дензил повернулся к ней спиной, Николь выскользнула из столовой, поднялась в свою комнату и тщательно заперла дверь. Но тут из темноты послышался голос:
– Вы поднялись так рано, госпожа. Я только-только успела приготовить ваши вещи.
Держа свечу высоко над головой, Николь вгляделась в темноту.
– Маргарет! Не ожидала, что застану тебя здесь.
– Вы и не должны были меня застать. Я думала, вы побудете подольше со своим отчимом.
– Он пьет со своими новыми друзьями. Мне не хотелось больше там оставаться.
– Вы все еще скучаете по господину Майклу? – тихо спросила служанка.
В голове Николь зародилось подозрение, и она ответила:
– Сегодняшние события положили конец всем чувствам, которые я к нему испытывала. С этого дня мы с ним – враги.
– В таком случае вам нужно подыскать себе мужа.
«А вот это именно то, – подумала Николь, – для чего ты ко мне приставлена». Вслух же она сказала:
– Со временем я это сделаю.
– Разрешите вас заверить, что вам не надо для этого далеко ходить, госпожа.
– На что это ты намекаешь?
– На то, что замечательный человек, добрый и сильный, находится рядом с вами.
– Уж не имеешь ли ты в виду сэра Дензила?
– Да, госпожа Арабелла, его.
– Но он же мой отчим, он был женат на моей матери. Как ты можешь предлагать мне такие вещи?
– В этом нет ничего, что противоречило бы законам Господа или людей, – проговорила, защищаясь, Маргарет, вступив в пятно света, падающего от свечи. – Это вовсе не родственные отношения. Ведь между вами нет кровного родства.
– Но я всегда относилась к нему именно как к близкому человеку, – ответила Николь, в ее голосе звучала непреклонность.
Потом она добавила:
– Сколько он заплатил тебе за то, чтобы ты все это мне сказала?
Даже в тусклом свете свечи было заметно, как Маргарет покраснела.
– Нисколько, госпожа. Я говорю вам это только потому, что желаю вам добра.
– Как бы не так! Да ты просто продажная сука! А теперь проваливай! – она подошла к двери и распахнула ее.
Прежде чем уйти, служанка одарила ее взглядом, полным ненависти, а в дверях обернулась и произнесла:
– Я должна буду сказать сэру Дензилу о том, что между нами произошло. Я много лет служу ему верой и правдой, и он не простит вам, что вы меня так обидели, попомните мои слова.
– Исчезни! – грубо прикрикнула Николь и захлопнула за ней дверь.
Опасность была совершенно очевидной. Ею овладело странное предчувствие, поднимавшееся откуда-то снизу, предчувствие, что она попала в нешуточный переплет и ей надо быть очень осторожной. Думая об этом, Николь не стала раздеваться, а села на кровать, прислонившись спиной к стене, и стала прислушиваться к ночным звукам.
Ветер яростно завывал по всему дому, задувая дым обратно в дымоходы, и воздух был удушающим; близкая река разыгралась не на шутку и бушевала, как океан. Из комнаты внизу доносились звуки застолья: крики, смех, веселые возгласы и проклятья, и Николь ясно услышала, как у нее под окном облегчается какой-то мужчина.
«Мне кажется, что это продлится всю ночь», – подумала она, и эта мысль позволила ей с надеждой подумать, что, может быть, сэр Дензил не захочет покидать своих новых друзей, а напьется с ними и уснет, оставив ее в покое.
Когда было уже за полночь, глаза у нее будто налились свинцом, и она была вынуждена закрыть их и, несмотря на неудобную позу, уснула. Проснулась она от звука, которого боялась услышать больше всего. В двери медленно повернулся ключ, и она начала открываться. Тихо соскользнув на пол, она затаилась.
При тусклом свете свечи она увидела, что в дверь вошел сэр Дензил, одетый, как и в прошлую ночь, только в нижнее белье. Но на этот раз он, по всей видимости, решил не тратить времени даром, а пошел прямо к кровати, тихо бормоча что-то себе под нос. Николь с трудом могла разобрать слова:
– Я люблю тебя… другого такого случая не будет… я должен это сделать, иначе я сойду с ума…
Тут она встала:
– Вы говорите это мне?
Он отпрянул:
– Арабелла!
– Что вы хотите?
Он сделал в ее сторону один шаг:
– Ты уже взрослая женщина, ты большая, у тебя есть ребенок. Уверен, тебе ничего не стоит дать мне то, о чем я мечтаю больше жизни.
– Что именно?
– Себя, свое тело, – и с этими словами он начал снимать с себя белье.
Николь только мельком успела увидеть худые ноги и бледный торс. В ту же минуту она бросилась прямо на него и изо всех сил ударила его кулаком в живот – он тут же согнулся пополам. В следующую секунду она была за дверью и мчалась по ступенькам, а потом вылетела из дверей гостиницы в ночь, несясь, куда глаза глядят, но только подальше от сэра Дензила Локсли.
