Джоди Мидоуз - Воплощенная
У второго мужчины была флейта, но он не играл на ней, так что выражение его лица было легко читаемым. Оно не было похоже на то, которое я замечала у Сэма.
Слишком... чужое.
Я обратила внимание на женщину со скрипкой. Она была высокой, мягкой и фигуристой. Она играла на скрипке так, будто исполняла колыбельную, лицо ее было задумчивым. Что-то зацепило меня в ее расслабленной позе и в том, как она смотрела на пианино или на пианиста. Мне было не разобрать. Я прикоснулась к ее лицу.
— Нашла тебя.
— Ты узнала по платью?
Я вновь на нее посмотрела. Конечно, на ней было надето то же платье, что и на мне этим утром. Также, ей — ему — оно больше шло, и я старалась не поддаться зависти.
— Нет, я его не заметила.
Видео давно загрузились, и экран ярко светился, ожидая дальнейших указаний. Сэм включил одно, и мы начали смотреть на группу людей, ходящих по рынку и о чем-то болтающих. Качество было плохим, но лица вполне можно было разглядеть.
— Его сделали вскоре после того, как мы научились снимать видео. Кое-кто, не буду называть имени, постоянно ходил и снимал все, что мог. Многие годы мы снимали видео, подобные этому. Никто их не смотрит, но и выкинуть рука не поднимается.
Я, может, и посмотрю. Но вслух я этого не сказала.
Казалось, мы сидели там часами, просматривая старые видео и фотоальбомы.
Я нашла его в толпе на рынке — Сердце вообще не изменилось за последние три тысячи лет — в группе музыкантов, и когда он показывал неприличные жесты тому, кто снимал, пока он убирал лошадиный навоз. Я нашла его на фотографии, где он держал кого-то под дождем, или его держали, и наклонялся к какому-то незнакомцу, с улыбкой на лице. Дважды я находила его, целующим мужчину или женщину, и в моем горле начал формироваться комок, так что я просто кивала, будто узнала его, а он мне верил.
Экран потемнел, и витражные лампы остались нашим единственным источником света. Я слышала, как он поет, наблюдала, как он начинал медленно уходить, когда кто-нибудь подходил к нему с видеокамерой — друзья, обычно, хватали его за руки и заставляли остаться — и смотрела, как он умирал от смеха, пока его лицо не становилось цвета баклажана. Я видела его молодым и старым, тощим и толстым, мужчиной и женщиной, красивым и уродливым.
Но ни один из тех Сэмов не выглядел так, как мой Сэм. Я просто знала, что это был он.
— Ты в порядке? — прошептал он.
Если не считать моего громко стучащего сердца, в комнате царила полная тишина. Я все не могла понять, как же я должна себя чувствовать. У меня было такое впечатление, будто я тону. Мне холодно, легкие болят, все мои конечности отяжелели, и я не могу понять, как мне выплыть отсюда.
Я засунула руки поглубже в свои рукава. Хотя, технически, его рукава.
— Нет, — ответила я. — Но это не важно. У нас есть еще много работы.
Я встала и притворилась храброй.
Глава 15 — Рынок
Мы закончили нашу экскурсию по библиотеке, и он показал мне быструю дорогу к выходу из библиотечного крыла, чтобы не пришлось блуждать по бесконечным коридорам Дома Совета.
Затем, к моему смущению, мы прошли через весь рынок, встречаясь со всеми его посетителями, и направились к нашему дому. Я прижала промерзшую карту библиотеки — и такую же промерзшую карту улиц — к груди, пока мы шли.
По прибытии, я быстро поднялась по лестнице в свою комнату. Все внутри меня болело. Целый час я не выходила, просто сидела на кровати и пыталась разобраться в собственных чувствах. По большей части, меня так расстроил вид десятков разных Сэмов.
— Он все еще Сэм, — убеждала я себя, покрывало, и стены. Все, что слушало бы и ничего не говорило в ответ. — Он тот, кем всегда и являлся.
Я всегда знала, что он старый, у него было множество перерождений, и, наверняка, тысячи разных девушек. Все это не важно. Не должно быть важным. Я должна сосредоточиться на угрозах Совета, забрать меня от него. Не важно как, я не могла им позволить вернуть меня к Ли. И не могла рисковать быть изгнанной. Что значит, мне нужно все принимать всерьез, стараться подтвердить их ожидания.
Как бы это ни было стыдно, но я нуждаюсь в Сэме. У меня еще будет время, чтобы разобраться во всем.
Я умыла лицо и спустилась вниз. Сэма я обнаружила на диване, что-то пишущего в свой блокнот. Определенно, не слова. Музыку?
Он поднял на меня взгляд, когда я села за пианино, натянув пару перчаток без пальцев. Клавиши оказались холодными и гладкими. Когда я нажала на одну, по всему дому раздался ясный звук.
Я закрыла глаза и улыбнулась. Понятно, почему Сэм так любит это. Может, это нечто такое, что мы могли бы разделить между собой, без всякого смущения.
Я сыграла еще пару нот, в поисках знакомых звукосочетаний. Под моими пальцами зазвучала мелодия, очень похожая на ту, которую играл раньше Сэм, но я что-то делала не так. Я сыграла ее дважды, выбирая правильный ритм, но неправильные ноты. Я попробовала клавиши рядом с той, которая звучала неправильно. Все равно нет.
— Попробуй черные. — Глазами Сэм смотрел в блокнот, но я знала, что все его внимание уделено мне. — Тогда получится.
Я не удивилась, когда это сработало, только теперь мелодию создавали мои руки. Исколотые кустами роз, замерзшие, получившие ожоги — и они все еще могли творить.
— Покажешь, как сыграть остальное?
Он так быстро отложил ручку с блокнотом, что я засомневалась, работал ли он там над чем-то.
— Ничто не могло бы доставить мне большее удовольствие.
Рыночный день выдался морозным, но я одела одно из старых пальто Сэма, нашла комплект из шапки и шарфика, и ждала его у двери, балансируя на носочках моих ног.
— Поспеши!
Наконец-то, он спустился по лестнице. Одет Сэм был тепло, хоть использовал и не так много слоев одежды.
— Ты так оделась, будто готовишься к метели. — Он протянул мне холщовый мешок, который я повесила себе на локоть. — Там будет очень много народу. Тебе может стать жарко.
— Если понадобится, я слегка разденусь. К тому же, если кто-то толкнет меня, мне будет на что приземлиться и удар окажется мягким.
— Ты и к такому готовилась? — он открыл дверь, и холодный воздух прорвался внутрь. Небо было ясным и голубым, на фоне голых деревьев. Если не считать холод, сегодняшний день идеально подходил для моего первого похода на рынок.
— Тогда нет, сейчас да.
Я не забыла, как люди пялились на меня в мое первое утро в городе, как они делились между собой мнением, что мне не должны были разрешать оставаться в Сердце. Я и не могла забыть, потому что такая же ситуация повторялась каждый раз, стоило мне выйти из дому.
