Связанные кровью (ЛП) - Майлз Рори

Интересно, слушает ли она сейчас? Один знает, что она может услышать все, что происходит в этом здании, если захочет. Надеюсь, она ушла и не слушает, как я говорю об этом с Зандером.

— Завтра. Маттео сказал, что я должна дать ей день.

Он улыбается.

— Я никогда не думал, что доживу до того дня, когда ты прислушаешься к его совету.

Опустив голову на спинку дивана, я закатываю глаза.

— Ха, ха. Ты стал смешнее теперь, когда умер и вернулся, ты это знаешь?

— Возможно, — говорит он, потирая челюсть. — Смерть научила меня тому, что в мире слишком много прекрасного, чтобы тратить время на злость или грусть.

Я понимаю, что он имеет в виду. Возвращение к жизни — странное чувство, но что, если у меня никогда не было бы возможности исцелиться? Что, если однажды кто-нибудь действительно убьет меня?

— Я тебя услышал, понимаешь?

Его вопрос выбивает меня из головы.

— Хм? Я ничего не сказала.

— Когда ты говорила, что я напрасно тоскую по Тайре. — Его брови хмурятся, и он отводит взгляд, но не раньше, чем я вижу слезы. Они не падают ему на лицо, но они там.

— Ой. Мне жаль.

Он смеется.

— За что? Ты была права. Я ждал того, чего никогда не произойдет. Ты была чертовски права.

Я сжимаю губы и провожу руками по лицу, стону в них.

— Как все вышло так хреново, Зандер?

— Я не знаю. Это не может оставаться в нашей жизни дальше, верно? Неужели есть конец гибели и мраку?

Опуская руки, я кладу их себе на колени.

— Я чертовски надеюсь на это. Мы все заслуживаем долго и счастливо.

Он подталкивает меня локтем.

— Маттео — твоя принцесса?

Неженственно фыркнув, я хватаюсь за живот и смеюсь вместе с ним.

Сварливый вампир, наверное, услышал, но мне плевать. Я так рада, что Зандер здесь. Вместе мы спасем Зи.

Глава 17

Деми

Позже тем же вечером, после ужина убедившись, что родителям комфортно в квартире, я лежу в постели и смотрю в потолок. Я запускаю пальцы в волосы, обдумывая все.

Завтра мне нужно найти Эвелин.

Потом мне придется найти способ занять себя, пока мы ждем вестей от Блейза. Он сказал, что это займет два дня. Я не знаю, означает ли это, что он позвонит завтра или послезавтра.

Быть совершенно бесполезной — отстой.

— Ты рано встала.

Меня даже не смущает вторжение Маттео. Взглянув на часы на тумбочке, я вижу, что он прав. Сейчас час ночи.

— Трудно спать, когда на свободе вампир-психопат.

Динамик потрескивает.

— Мы вернем ее, обещаю.

Я сглатываю комок в горле.

— Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить, Маттео. Мы даже не знаем, жива ли она еще.

Тишина.

— Ты права, я прошу прощения.

Ну блин. Это было грубо с моей стороны.

— Нет, спасибо за помощь. У меня дерьмовое настроение.

Я не знаю, почему я говорю с ним так открыто. Я виню в этом ранний час и несколько этажей между нами. Расстояние помогает.

— Хочешь, я тебе почитаю?

Я закрываю глаза от того, как обнадеживающе он звучит. Босс-вампир хочет прочитать мне сказку на ночь. Что еще хуже? Я хочу, чтобы он это сделал.

Это полная неразбериха.

— Зависит от книги, — говорю я, пожимая плечами, убирая пальцы с волос и устраиваясь под одеялом.

— Как тебе Дракула ?

— Нет. — Стону я.

— Отлично. — Я чувтвую улыбку в его словах. — Ночной цирк?

У меня замирает сердце. Откуда он узнал мою любимую книгу? Это невозможно, если только он не обшарил мою квартиру. У меня на полке два экземпляра книги. Мои родители не уделяют должного внимания тому, что я читаю, главным образом потому, что я так много читаю, что они не узнают.

— Ты такой сталкер, — говорю я наконец.

В динамике потрескивает мрачный смех.

— Ты понятия не имеешь насколько, Деми.

Я смотрю на потолок.

— Думаю, у меня есть неплохая догадка. У тебя в моей комнате есть камера и домофон. Это, значит, что ты сталкер тысячного уровня.

— Туше. Готова?

Положив голову на подушку, я киваю.

— Отдай должное словам, эта книга — волшебство.

— Цирк приезжает без предупреждения. — Глубокий голос Маттео оживляет историю. Сами слова не дают покоя, и он идеальный рассказчик этой истории.

Несмотря на то, что это одна из моих любимых книг, я засыпаю после первой главы.

На следующее утро, позавтракав с родителями, я иду искать Эвелин. Когда я проснулась, на кухонном столе лежала записка от Маттео с несколькими советами, где искать.

Ненавижу признавать, что он очарователен, но, черт возьми, этот кровосос — милашка. Вместо того, чтобы использовать свое сверхчувство, чтобы разыскать ее, я не тороплюсь, просматривая список возможных вариантов, оттягивая неизбежное. Я добираюсь до третьего места в своем списке, крыши здания, и колеблюсь, когда вижу Эвелин, сидящую на той кровати из подушек, где мои силы пробудились.

Заметила ли она мое прибытие, я не могу сказать. Она сидит скрестив ноги, положив руки на колени и… поет.

Я медленно иду к ней. Трея не видно, думаю, они наконец прикончили его.

Я не хочу прерывать, что бы это ни было, и веду себя как трус. Мне нужно упасть на колени и попросить у нее прощения. Не буквально, но вы понимаете, о чем я.

Я была абсолютной засранкой. С тех пор, как я приехала, она вела себя эксцентрично, если не сказать немного пугающе, но она не предложила мне ничего, кроме доброты.

— Омммммм.

Пение Эвелин глубокое, а естественному вибрато ее голосовых связок может позавидовать любая певица.

Я сажусь перед ней, скрестив ноги. Я сжимаю указательный и большой пальцы вместе в форме буквы «О» и кладу руки на ноги, копируя ее позу. Закрывая глаза, я присоединяюсь к ней на ее следующем Ом.

Когда она не кричит на меня и ничего не говорит, я успокаиваюсь и выравниваю дыхание, используя выдох для Ом и вдох для подготовки к следующему. Мы делаем это несколько минут, прежде чем она останавливается.

Открыв один глаз, я вижу, что она смотрит на меня с одной лишь уязвимостью. Я открываю другой глаз и обнимаю ее.

Она падает обратно на подушку и обнимает меня. Я кладу голову ей на плечо.

— Я такая дрянь, Эвелин. Ты была права во всем. Я не доверяла тебе, и ты не сделала ничего, чтобы заслужить это.

Эвелин не отвечает сразу, и у меня сжимается грудь.

Я опоздала?

Она уже ненавидит меня?

Упустила ли я возможность искупления? Маттео сказал, что есть лишь небольшой промежуток времени, когда она меня простит.

— Если ты сделаешь это еще раз, я убью тебя.

О, слава Одину.

Я рассмеялся, и она тоже.

— Ты должна была почувствовать свое сердце. Я была уверена, что оно пробьет тебе грудь.

Подняв голову, я прищурился, глядя на ее ухмыляющееся лицо.

— Ты дрянь.

— Ты любишь меня.

Я шлепаю ее по руке.

— Замолчи.

— Признай это. Ты любишь меня. Ты хочешь меня поцеловать, ты хочешь меня обнять, ты хочешь меня любить.

— Ты ужасная певица, ты знаешь это?

Ее глаза морщатся по краям.

— Это не правда.

Она права, но теперь я ей этого никогда не скажу.

Скатившись с нее на подушки, я кладу руку под голову и смотрю на небо. Сейчас середина утра, так что облака еще не совсем рассеялись.

— У Зандера все хорошо.

Эвелин поворачивается ко мне лицом.

— Мммм. С ним все в порядке.

Я держу палец и встряхиваю его.

— Стоп, не продолжай. Я не могу слышать, как ты говоришь о том, какой он сексуальный.

— Ну, очень жаль, что мне приходится смотреть, как ты поедаешь рот моего брата, а сама не можешь послушать, как я говорю о твоем друге.