Помещицы из будущего (СИ) - Порохня Анна
- Хорошо, нянюшка, - мне даже представить было страшно, что мы с Таней расхаживаем с черными зубами. Ну уж нет… Надо отдать должное, Аглая Игнатьевна всегда следила за тем, чтобы у кувшина для умывания стояла коробочка с толченым мелом и чистыми тряпочками, которыми мы и натирали зубы.
- Читала я о зубах этих, - сказала Таня, когда она ушла. - Несколько версий есть. Чтобы скрыть разницу между здоровыми зубами и гнилыми. Белила ведь на основе ртути были, поэтому эмаль разъедало напрочь. А еще такие зубы считались показателем достатка. Значит, их обладательница может позволить себе сахар. Вот и чернили себе зубы даже крестьянки, мол, и они сахарком балуются.
- Не дай Бог… - я заглянула в ларец с пузырьками и баночками. – Да тут добра…
В нем мы обнаружили румяна, пудру, белила для лица, краску для бровей и даже коробочка с мушками разных форм.
- И как этим пользоваться? – Таня поднесла к носу пудреницу с рассыпчатым содержимым и, не удержавшись, чихнула.
Пудра взметнулась вверх, осыпала ее лицо, делая похожей на снеговика. Я принялась смеяться, а она захохотала следом. Нет, вряд ли этот порошок что-то скроет, а вот вид у нас, будет нелепым это точно. Белилами я бы вообще не рискнула пользоваться, зная какие они вредные.
Когда послышался стук копыт и скрип подъезжающего экипажа, мы уже сидели на открытой веранде. Благо, мужики устранили «ароматы» из уборной, и теперь можно было ужинать на свежем воздухе. Одетые в домашние платья, с легкими шалями на плечах, мы с Таней попивали чай из красивых кружек, а на наших лицах белела не пудра, а… сметана.
Глава 35
- Барыня Потоцкая пожаловали! – на веранде появилась испуганная Глашка. – С барином незнакомым! Важный он, страсть!
Значит, Таня была права. Эта женщина использовала все возможности для достижения своей цели.
- Иди прочь, - позади нее показалась дородная фигура Дарьи Николаевны, обтянутая платьем в темно-синюю полоску. На ее плечах лежал белый шелковый платок, по которому змеился локон, перекинутый на плечо.
Глашка протиснулась между ее широкой юбкой и стеной, так втягивая живот, что лицо приобрело кумачовый оттенок.
- Добрый вечер, барышни, - с масляной улыбкой произнесла Потоцкая, но тут же ее лицо вытянулось. – Это еще что такое?! Со мной прибыл уважаемый человек, а вы в таком виде!
В этот момент из-за ее спины показалась высокая мужская фигура, облачённая в темное, и мы увидели мужчину лет пятидесяти с седыми бакенбардами.
- Здравствуйте, барышни, - он удивленно взглянул на нас, но в его глазах не было осуждения, а лишь веселый интерес. – О-о-о… знаю, знаю, что сметана, помогает молодым девицам сохранить белизну кожи! Мои дочери каждый вечер «сметанничают».
- Вы бы привели себя в порядок, - прошипела Потоцкая. – К вам такой человек пожаловал! Сам уездный предводитель дворянства Апехтин Кирилл Яковлевич!
- Нет, нет, нет! Дарья Николаевна! – неожиданно возразил мужчина. – Ну что вы! Я привык к таким видам и абсолютно не против! Тем более, что мы надолго не задержимся!
- Здравствуйте… - вежливо поздоровалась я, ощущая идущую от него положительную энергетику. – Прошу вас, проходите. Присаживайтесь.
Мне даже стало немного неловко за свой вид, но было бы куда более неудобно предстать перед ними с синяками.
Они присели за стол, и на веранде снова появилась Глашка с чайными принадлежностями. Аглая Игнатьевна тоже маячила поблизости, но заходить, видимо, побаивалась.
- Мы вот зачем прибыли… - Потоцкая опять изобразила радушную улыбку, будто это и не она недавно пророчила нам будущее в виде прислуги. – Кирилл Яковлевич судьбой вашей озаботился. Потому как не пристало молодым незамужним девицам без присмотра жить!
- Да, Дарья Николаевна пришла ко мне и рассказала о вашей тяжелой судьбе, - подтвердил мужчина. – Вам благодарить ее надо. Столько нехороших людей вокруг, которые могут зло причинить, а под ее крылом все ж безопаснее.
Это да… Под крылом Потоцкой мы точно будем в безопасности…
- Это так благородно с вашей стороны, Дарья Николаевна, - елейным голосом произнесла Таня. – Повезло нам с Елизаветой Алексеевной.
- Не всякий человек готов проявить заботу, как барыня Потоцкая, - поддержала я ее, глядя в бегающие глазки нашей гостьи. – Дай Бог ей здоровья.
Может, она думала, что мы устроим скандал или начнем грубить, отказываясь от помощи, но мы ведь были разумными женщинами. Если Дарья Николаевна затеяла эту игру, то мы примем ее правила. Пока у нас в руках нет более ощутимых козырей, идти в штыки не стоит.
- Тогда соберем совет перед Троицкой субботой, да и решим все одним махом, думаю, никто против не будет, чтобы вы, Дарья Николаевна, стали попечительницей барышень Засецких, - сказал Кирилл Яковлевич. – Уверен, что вы замените девицам матушку и устроите их будущее.
- И не сомневайтесь, ваша милость! Девушки ни в чем нуждаться не будут! – защебетала Потоцкая. – Они ведь для меня как родные!
- Вот и хорошо. Люблю, когда все решается быстро и полюбовно! – улыбнулся нам Кирилл Яковлевич, поднимаясь. – А теперь нам пора откланяться. У меня еще дела с вашим соседом, Головиным. Как только я назначу время проведения совета, сразу же дам знать, чтобы вы прибыли в суд. До свидания, Софья Алексеевна, Елизавета Алексеевна.
- До свидания, ваша милость, - в один голос попрощались мы, стараясь, чтобы на наших сметанных лицах были видны радушие и доброжелательность. – До свидания, Дарья Николаевна.
Потоцкая взглянула на нас с подозрением, прищурив заплывшие глазки, и высокомерно кивнула в ответ. Она была далеко не глупой женщиной и, конечно же, заметила наше резко изменившееся поведение. Но Дарья Николаевна могла думать все что угодно, ведь не станет же она ставить нам в вину хорошее поведение и покладистость.
- Мои дочери еще умываются огуречным рассолом, - весело подмигнул нам Кирилл Яковлевич. – Чтобы белизна лица еще пуще засияла.
Они ушли, а мы облегченно опустились на стулья. Жутко хотелось смыть с себя застывшую сметану, которая лежала на лице жирной лепешкой.
- Пронесло, - тихо сказала Таня и потянулась за льняной салфеткой. – Все, не могу больше.
Она кое-как вытерла сметану, и я последовала ее примеру.
- У нас есть время до Троицы, - я понимала, что это очень мало. Но ведь человек может и горы свернуть, стоит только постараться. – Нужно искать дядюшку, а еще собирать компромат на Потоцкую.
- Ваньку пора в табор отправлять. Скоро стемнеет уже, - подруга посмотрела на вечернее небо, а потом вдруг прислушалась. – Слышишь? Свистит, что ли, кто-то?
Действительно, из жасминовых кустов доносился тихий свист, а вскоре я увидела рыжую макушку.
- Это Ванька!
Мы свесились с деревянного парапета с резными балясинами, и мальчишка сразу подбежал к нам. Он посмотрел по сторонам, а потом задрал голову, демонстрируя еще сильнее распухший нос.
- Вас у куста жимолости старая цыганка ждет! – зашептал он. – Она видела нас, когда мы с их цыганятами дрались! Говорит, что вам чегось сказать хочет!
- Это тебе она сказала? – происходящее становилось все любопытнее. – А как вы встретились?
- Старуха видать ждала, когда я там появлюсь! Страшная она какая-то! Глаза колючие, точно как шило! – Ванька выпучил глазенки, стараясь нам показать, насколько колюч и страшен взгляд старой цыганки. – Точно, ведьма она! Истинно вам говорю! Вы бы иконку с собой взяли, барышни! И ежели что - прямо в лоб ей! Ведьмы этого страсть как не любят!
- Беги к ней и скажи, что мы скоро придем! – сказала я, и мальчонка кивнул, а потом вытянул шею, разглядывая меня.
- А вы чегось, сметаной, штоль, мазюкались? Так она от фонарей не помогает…
- Иди уже! – прикрикнула на него Таня. – Кругом свой нос сунет!
- Так, а для чего его боженька приделал? – пожал плечами Ванька. – Запахи чуять, да совать везде!
Он захихикал и помчался прочь, отсвечивая грязными пятками.
