Дж. Уорд - Восторг
Поравнявшись с ними, Матиас с Джимом посторонились, а их лидер обернулся.
Уродливый сукин сын, это точно, а его глаза – пучины агрессии.
Ха… в своей старой жизни Джим бы рассмотрел их в качестве возможных рекрутов. Они выглядели так, будто могли убить что и кого угодно на своем пути, особенно парень впереди.
Но Джим изменился. И, он надеялся, что Матиас тоже.
– Я помню кое-что, – сказал его бывший босс, когда на тротуаре остались только они.
– Да?
– Только личное дерьмо. Не то, что меня интересует.
Когда молчание установилось так же прочно, как и туман, Джим сделал очередную затяжку и произнес на выдохе:
– Ждешь, чтобы я заполнил пробелы?
– Это ты хотел присоединиться. Можешь, по меньшей мере, принести какую-то пользу.
– А я думал, что для красоты здесь.
– Не для меня, приятель. – Когда Джим ничего не сказал, Матиас обернулся. – В общем, я думал о тебе.
– Не в романтическом смысле, надеюсь.
– Нет, мне нравились женщины. Очень.
– В прошедшем времени?
Матиас остановился и посмотрел на Джима.
– Что я хочу знать, так это…
В конце квартала на тротуар ступила фигура, с легкостью человека, обученного сидеть в засаде, и пистолет, разряженный в их направлении, не произвел ни звука. Джим увидел лишь небольшую вспышку, когда пуля вылетела из глушителя.
Выругавшись, он прыгнул и увел Матиаса в переулок, сила его двухсот двадцати фунтов[63] свалила мужчину с ног, и они параллельно полетели на землю как в замедленной съемке. Падая, они идеально синхронно достали пистолеты, направили дуло на стрелявшего и спустили курки… и когда их пули вылетели из глушителей, Джим развернулся, чтобы первым приземлиться на влажный тротуар, а Матиас упал на него, используя в качестве матраса.
Не было времени разлеживаться, и не было нужды говорить об этом бывшему боссу… очевидно, Матиас вспомнил не только о своих предпочтениях в женщинах: он стоял на ногах и был готов метнуться в укрытие за фургоном примерно в трех ярдах от них…
В них вновь полетели пули, ударяясь о тротуар, заднюю боковую часть кузова Джи-Эм[64], а также от колес. Стрелок следовал за ним, держась в тени, приближаясь.
Такая уловка была еще одной характерной чертой. Их нападавший подошел к ним бесшумно, и не только благодаря такой же самозарядке с глушителем, как и у Джима в руках: не слышно шагов, даже тяжелого дыхания – это обученный убийца, оперативник, как и он.
Спецподразделение, подумал Джим. Не иначе.
Выругавшись снова, он осмотрелся в поисках вариантов. Фургон не подходил для укрытия из-за бензобака: Джим знал о пределах того, что мог пережить, но не был точно уверен, как обстоят дела с неприкасаемостью Матиаса, а грибовидное облако над укрытием не лучший способ это выяснить.
Схватив Матиаса за руку, он помог парню добежать до фургона… который чисто случайно был припаркован у заднего выхода отеля, пакет ужасных стальных дверей вставлен в кирпичную стену. Джим кинулся к ручкам, дернул их, поворачивая.
Заперто. Да ну.
Ииииииии да пофиг как-то.
Бросив в металл заряд энергии, он разнес механизм блокировки и толкнул плечом укрепленные панели. Они с визгом поддались, и Матиас замер, реакция была такой быстрой, словно он обучался страху.
Джим затащил мужчину внутрь и закрыл дверь. Поддерживая Матиаса, он пустил в сталь очередной заряд тепла, в этот раз более длинный и сильный, припаивая дверь, выбивая себе немного форы.
Хорошая новость – это сработало… бывший босс был слишком занят, проверяя свою обойму, чтобы заметить фокусы.
С тростью в одной руке и пистолетом в другой, Матиас снова взял себя в руки.
– Туда, вниз, – рявкнул он, будто был главным. – Там должен быть выход.
Чтобы не разводить споры, Джим двинулся в указанном направлении, вновь поддерживая Матиаса подмышкой, утягивая его за собой. Вместе волоча ногами, он постоянно оглядывался через плечо.
Не нужно быть гением, чтобы понять, кто был мишенью. Матиас – бывший глава спецподразделения, который «умер». Стандартный порядок действий – визуальное подтверждение тела, а учитывая, что Исаак Рот избавился от останков, никто не смог этого сделать.
Каким-то образом они вычислили, что Матиас жив и в Колдвелле.
Может, у Девины были свои люди в организации?
– Ты запер за нами дверь? – проворчал Матиас.
– Да. – Но велика вероятность, что убийца…
Взрыв был коротким и благозвучным, немного сильнее вспышки света. А затем визг раздался вновь, когда оперативник вломился в коридор.
Впереди не было дверей. Никакого укрытия. Открытое пространство, насколько он видел.
Словно у них с Матиасом был один мозг, они резко развернулись и оба начали спускать курки, разряжая пистолеты. Пули рикошетили, оперативник стрелял в ответ… и само собой разумеется, что Джим оттолкнул Матиаса за себя, используя свое тело как щит.
Парочка пуль попала в цель, жжение неприятно, но это его не убьет и не привлечет особого внимания с его стороны. А затем у них с Матиасом закончились пули.
Как и у оперативника.
Наступило временное затишье, громко кричавшее «ПЕРЕЗАРЯЖАЮСЬ», и Джиму ничего не оставалось, кроме как снова бежать. Заклинания защиты отлично работали против приспешников Девины, но не были столь эффективны против натиска свинца из «Ремингтона»[65]: служа для Матиаса щитом, он чертовски быстро начал пробираться по коридору, придерживаясь одной из стен. Они прошли мимо кучки банкетных стульев, Матиас помогал, как мог… но с его травмами нижней части тела было бы лучше, если б он вообще не двигался, а Джим просто перекинул его через плечо.
Однако у них не было времени спорить об этикете мертвого веса.
Они преодолели примерно десять футов, когда Джим понял, что в них не стреляют.
Ни один профессионал не станет так долго вставлять другую обойму. Какого черта…
И в эту секунду он почувствовал присутствие Девины, так ясно, как если бы тень пересекла его собственную могилу.
Ну, просто охренительно.
Глава 19
– Ну же, Монти, ты должен дать мне хоть что-нибудь.
В отличие от других репортеров на месте преступления у мотеля, Мэлс не топталась у полицейской ленты, натянутой вокруг открытого номера. Она была в дальнем конце, стоя в опустившемся тумане со своим старым другом Болтуном Монти. Монти был порядочным копом, но именно его эго делало парня по-настоящему полезным. Он любил делиться фактами, чтобы просто доказать, что он это может, а значит, с ним легко договориться.
