Дженнифер Арминтраут - Жаркий поцелуй
— Я не проповедовал.
Я взглянула в сторону стойки. Женщина ушла. Я расслабилась, почувствовав сладостное облегчение.
— Насчет кольца: оно принадлежало моей матери и было у меня, сколько я себя помню. Даже не знаю откуда. По-моему, это странно, поскольку она была демоном и не хотела меня. И вот теперь я брожу туда-сюда и таскаю ее кольцо. Все это выглядит довольно жалко.
— Ты не жалкая.
Я выдавила улыбку. Не знаю, почему призналась ему в этом. Я даже Зейну об этом не говорила. Отщипнув еще кусочек печенья, я уронила его на салфетку.
Двигаясь так же быстро, как Бэмби, Рот протянул руку, поймал мою ладонь и поднес мои пальцы ко рту. Прежде чем я успела хотя бы среагировать, он слизал с них крошечные крупинки сахара, оставшиеся от печенья.
Я вздохнула, но воздух застрял у меня в горле. Вверх по руке пробежала горячая волна и хлынула вниз. Тело затрепетало, грудь наполнило непонятное напряжение, даже тяжесть, но эти ощущения не были неприятными.
— Ты… ты меня смущаешь.
Рот посмотрел на меня сквозь густые ресницы.
— Потому что тебе это нравится.
Нравится, еще как. Но я высвободила руку и оглядела небольшое кафе. Все тело горело.
— Не делай так больше.
Он усмехнулся.
— Но ты такая сладкая.
Я вытерла пальцы о салфетку.
— Думаю, мы закончили.
Он снова поймал мою руку.
— Нет. Не убегай пока. Мы только начали.
Мы встретились взглядом, и я почувствовала… почувствовала себя так, словно падаю.
— Начали что?
Его пальцы скользнули между моими.
— Становиться друзьями.
Я зажмурилась, потом распахнула глаза.
— Мы не можем быть друзьями.
— Почему? — Рот сплел наши пальцы. — Есть какое-то правило, о котором я не знаю?
Рот встал, чтобы оплатить наш заказ, я же пыталась понять, что между нами происходит. Он пробил в моей непоколебимой уверенности брешь. Могу ли я быть его другом? Хочу ли хотя бы попытаться? Наверное, я должна была убежать, пока он стоял в очереди, но не сделала этого.
К нашему столику приблизилась немолодая официантка. Ее нежно-розовый цвет души резко контрастировал с изможденным лицом и усталостью в глазах. Собрав салфетки и пустые тарелки, она оглянулась на Рота.
— С таким парнем, наверное, хлопот не оберешься.
Я покраснела, сразу заинтересовавшись подолом футболки.
— Что есть, то есть.
Официантка понимающе хмыкнула и перешла к другому столику.
— Ты чего красная такая? — спросил вернувшийся Рот.
— Ничего. — Я встала и схватила рюкзак. — Ты обещал рассказать мне о той, что обладала моими способностями. Думаю, сейчас самое время.
— Хорошо. — Он придержал для меня открытую дверь.
В затухающем солнечном свете все здания в этом районе выглядели старыми и неприветливыми. Мы остановились возле небольшого ухоженного городского парка. Я в ожидании смотрела на Рота.
— Я знаю, что ты хочешь узнать, но сначала позволь задать тебе вопрос…
Подавляя нетерпение, я согласно кивнула.
Он опустил подбородок и снова состроил невероятно невинное лицо.
— Ты ведь никогда раньше не целовалась?
— Ты суешь нос куда не следует, но, по-моему, это и так очевидно. — Я сложила руки на груди. — Я не могу никого поцеловать. Мне, знаешь ли, очень мешает то, что я при этом могу выпить чью-нибудь душу.
— Но только в том случае, если ты целуешься с кем-то, у кого есть душа.
Я скорчила рожицу.
— А зачем бы мне целоваться с тем, у кого нет…
Он переместился невероятно быстро, не дав мне даже шанса сообразить, что происходит. В одну секунду он стоял в метре от меня, а уже в следующую его ладони нежно сжимали мои щеки.
На секунду мелькнула мысль: как кто-то столь сильный и смертоносный может держать что-либо так бережно; но потом он наклонил мою голову назад и опустил свою. Мое сердце понеслось вскачь. Он же не собирается меня целовать? Нельзя…
Рот меня поцеловал.
Сначала поцелуй был осторожным — лишь неторопливое соприкосновение его губ с моими. Каждый мускул в моем теле напрягся, но я не отстранилась, как должна была бы, и тогда Рот издал низкий гортанный звук, от которого по моей спине побежали мурашки.
Его губы ласкали мои, пока те со вздохом не приоткрылись. И тогда он углубил поцелуй, толкнувшись языком в мой рот. Меня всю обожгло огнем, чувства обострились. Поцелуй оказался таким, каким я его себе и представляла, даже лучше. Потрясающим. Жгучим. Мое сердце дико трепетало. Меня охватило такое сильное желание, что по венам пронесся страх.
— Видишь, — тихо сказал он, проводя пальцами по моим щекам. — Твоя жизнь заключается не в том, чего ты не можешь сделать. А в том, что ты можешь.
— У тебя проколот язык, — совсем не к месту констатировала я.
Его глаза озорно блеснули.
— И не только он.
Его слова не сразу дошли до меня. Я внезапно так разозлилась, что, казалось, сейчас взорвется голова. Он посмел поцеловать меня! И мне действительно это понравилось? Я не знала, на кого больше злиться — на него или свое предательское тело. Погодите-ка, где еще у него пирсинг? Направление моих мыслей сменилось на абсолютно непристойное, что разозлило меня еще больше.
Рот склонил голову набок.
— Теперь ты целовалась. Минус один пункт из списка желаний.
Я ударила его.
Отвела согнутую руку назад и врезала ему в живот, как боксер-тяжеловес. Он издал сдавленный смешок.
— Оу. Это было больно.
— Никогда больше этого не делай!
Несмотря на то что я ударила его, он все еще выглядел самодовольным.
— Знаешь, что говорят о первых поцелуях?
— О них жалеют?
Его улыбка растаяла.
— Нет. Я собирался сказать: «о них никогда не забывают».
Борясь с желанием врезать ему еще раз или не засмеяться, я глубоко вздохнула.
— Расскажи мне о той, что обладала моими способностями, или я прямо сейчас ухожу.
— Не злись. — Рот сунул руки в карманы. — Уверена, что хочешь о ней узнать?
Я была уверена в трех вещах: я никогда не забуду этот поцелуй, мне нужно узнать о своей предшественнице и меня уже достало его умничанье.
— Да, уверена.
— Та, что обладала твоими способностями… старательно развивала их, — произнес Рот, облокачиваясь о спинку лавочки.
Я сжала губы. Дальнейших объяснений не требовалось. Кем бы она ни была, она наслаждалась, забирая у людей души.
— Она была хороша в своих умениях настолько, что являлась одним из сильнейших демонов здесь, на земле. И ее возможности не ограничивались способностью выпивать людские души.
Я занервничала.
