Сайрита Дженнингс - Темный свет
Я сдаюсь под напором его чувственной атаки, а руки опускаются обратно на траву, не в состоянии ухватиться за что-нибудь, особенно за силу воли. Я чувствую Дориана повсюду.
Он запускает руку в мои волосы, бережно поддерживая мою голову и подлаживая меня под свой ритм. Другой рукой он обхватывает меня за ягодицы.
Дориан поглаживает и сжимает мою задницу, массируя ее, когда приподнимает к своему твердому члену, заключенному в джинсы. Его тело целиком окружает и поглощает меня, но мне хочется, чтобы он еще ближе оказался ко мне.
Я медленно умираю, и лишь Дориан может остановить мое мучение.
Дориан посасывает, а затем покусывает мою нижнюю губу, а после к моему великому неудовольствию, полностью прерывает поцелуй. Он читает разочарование на моем лице и его, кажется, забавляет мой пыл.
– Скоро, – обещает он, а затем поднимается с меня и полностью встает.
Дориан невозмутим и полностью возвращает себе контроль. Я же, напротив, внешне выгляжу такой же разгоряченной и взволнованной, как и ощущаю себя внутри.
Он протягивает мне руку, чтобы помочь подняться, и вот уже через секунду я на ногах. Я приглаживаю помятую одежду, пока Дориан вытаскивает из моих волос листья. Каким-то образом мы сползли с одеяла на землю.
Мне хочется его спросить, когда же он собирается облегчить мое сексуальное неудовлетворение, являясь источником беспокойства моего тела, но Дориан протягивает мне руку, давая понять, что мне нужно вложить в нее свою ладонь.
Я так и делаю, и наслаждаюсь нежным жестом, чем-то, чего я всегда сторонилась, особенно на публике. Он сладко улыбается и мне трудно поверить, что это тот же парень, что всего лишь несколько минут назад говорил о медленном мучении меня своими сексуальными штучками.
Тот же парень, которого я чуть ли не умоляла трахнуть меня в общественном парке средь бела дня. А теперь мы идем, держась за руки, улыбаемся как лунатики, болтаем о банальных вещах, как делают все нормальные пары.
И мне это нравится, потому что мне нравится Дориан. Правда-правда нравится. Но ответит ли Дориан на эти чувства, если узнает, кем или чем я являюсь? Кто-нибудь после этого ответит на мои чувства? Будут ли у меня когда-нибудь нормальные отношения? Смогу ли я вести нормальную жизнь?
Порочность мыслей резко останавливает меня, и Дориан поворачивается, чтобы прочитать мой обеспокоенный взгляд.
– Что? – озадаченно спрашивает он.
Я вытряхиваю весь бред из головы и снова вливаюсь в прогулку, приклеив к лицу фальшивую улыбку, чтобы сохранить беззаботность нашей болтовни.
– Да ничего. Просто задумалась, что ты собираешься делать с корзинкой и одеялом, – лгу я.
Дориан знает, что я удерживаю при себе свои истинные чувства. Он всматривается в мои глаза в поисках правды. На долю секунды он хмурится и нежно, успокаивающе сжимает мою ладонь.
Прежде чем я могу задержать этот очаровательный жест, мое внимание привлекает поразительное открытие. Все тело Дориана окружает светло-голубая, похожая на облако, дымка. Она эфемерная, ангельская.
– Ох нифига себе! Ладно, либо небо жутко голубое, либо я вижу странные вещи. Что за… – Поток слов вырывается из моего рта прежде, чем я могу себя остановить, и по широко распахнутым глазам и шокированному выражению лица Дориана, я понимаю, что только, что повела себя как самая настоящая сумасшедшая. Проклятье, зрение снова сыграло со мной злую шутку!
Дориан быстро отпускает мою руку. Он, несомненно, напряжен моим странным порывом, а затем синяя дымка резко рассеивается.
Он смотрит на меня с ошеломлением, но сексуально приподнимает бровь, и я мысленно проклинаю себя, Наталию, Александра и все необъяснимые и сверхъестественные вещи.
– Ничего себе, кажется, что сегодня воздух как-то разрежен. И еще вино… Кажется, у меня кружится голова, – объясняю я, формально поднося руку к голове. Какого черта я взяла и просто разрушила такой момент?
Дориан одним пальцем приподнимает мой подбородок, чтобы встретиться с моими глазами, и заставляет меня забыть кратковременную оплошность, когда я теряюсь в его завораживающем взгляде.
Это мгновенно согревает меня изнутри, и я снова успокаиваюсь. В его глубоких озерах мерцающей небесно-голубой лазури все забыто и прощено. Дориан снова хватает мою руку, переплетает наши пальцы, как делают давнишние любовники, и мы продолжаем нашу прогулку.
Но я могу сказать, что из-за моего странного поведения он стал более напряженным, более осторожным, и я получаю мучительно-болезненный ответ на свой вопрос.
Нет, я абсолютно не могу иметь нормальные отношения.
– Мне нужно отвезти тебя домой, – бормочет Дориан, когда мы бредем обратно к оставленному одеялу. Мне хочется спросить почему, но я слишком стесняюсь это сделать. Несмотря на то, что мое тело частенько меня подводит, я тщательно стараюсь не показаться слишком напористой. Я бросаю на него насмешливый взгляд. Дориан продолжает: – Вечером у меня есть дело, вследствие чего мы не едем прямо сейчас в мой гостиничный номер. – Он озорно мне подмигивает.
Дориан знает, как сильно я его хочу, а я понимаю, что должна вести себя скромнее, но какой в этом смысл? Мы оба взрослые люди и я не могу сказать, что вот так быстро изменюсь.
"Живи мгновением", – думаю я. И даже если бы мне хотелось воспротивиться своему влечению к Дориану, смогла бы я? Всякий раз, когда он оказывается рядом, когда прикасается ко мне, все страхи и сомнения тут же улетучиваются.
Похоже, Дориан намеренно сводит меня с ума, делая так, чтобы я не могла подвергнуть сомнению тягу своего тела к нему. Но почему? И, что более важно, как?
– Я хочу, чтобы ты это услышала, – говорит Дориан, когда мы едем в Вудмен, где припаркована моя машина. Он нажимает невидимую кнопку, и гудение двигателя прерывается звуками электрической гитары и тихого, мелодичного мужского голоса.
Музыка постепенно нарастает, становясь навязчиво красивой, даже обворожительной. Я вслушиваюсь в слова, вслушиваюсь в мелодичный мужской голос. Меня омывает сопереживание. Это измученный призыв честности, похоти, боли и обмана.
– Кто это? – спрашиваю я, повернувшись к Дориану.
– Группа "Иностранная валюта". Песня называется "Подлинность". Нравится? – Дориан поворачивает голову, чтобы уловить мою реакцию.
– Да. Очень.
В этой чувственной мелодии есть послание – что-то, что пытается донести до меня Дориан. Он стоит на пороге открытия, колеблясь между признанием и неизвестностью.
Несмотря на то, что я чувствую, что его тайна добавляет ему очарования, я не могу не задаться вопросом, что же он от меня скрывает. И действительно ли я имею право давить на него и дальше?
