Маленькая хозяйка большой кухни (СИ) - Лакомка Ната

Я успела отрезать несколько ломтиков жирного рыбного мяса, истекавшего янтарным жиром, когда в кухню зашла Дорис, на ходу завязывая фартук. Увидев меня, она остановилась, как вкопанная и захлопала глазами.

- Доброе утро! – бодро поприветствовала я её. – Как вам спалось?

- Доброе утро, - пробормотала она, продолжая стоять столбом. – Благодарю, всё хорошо… А что вы здесь делаете так рано?

- Как - что? – удивилась я. – Готовлю. Леди д`Абето желает испробовать новое меню, которое я ей предложила. Это – блюдо, которое я хочу подать ей на завтрак.

- Жареного лосося? – ещё больше изумилась Дорис. – Но на завтрак мы собирались подать баранину с репой во фритюре. А если вы хотите подать рыбу, то лучше подать копчёную макрель. Леди предпочитает макрель, а из лосося мы делаем клёцки или суфле…

- Никакой баранины и никакой макрели, - сказала я строго. – Это просто безумие – кормить уважаемую леди с утра такой тяжёлой пищей. И лосося ни в коем случае нельзя жарить. Я собираюсь подать его сырым.

- Сырым?! – поразилась кухарка. – Леди не станет есть сырую рыбу… Как можно есть сырую рыбу?!.

- Можно есть с большой пользой, - невозмутимо произнесла я. – Поручите растопить печь, пожалуйста. Я сделала бы это сама, но не умею.

Вид у Дорис был ошарашенный, но больше она не спорила. Появились Мойра, Прил и молчаливая Сара, позёвывавшая в кулак, загорелся огонь в печи и в камине, загремели чашки и прочая кухонная утварь, и дом словно ожил – задышав, шумно потягиваясь и наполнившись деловитой суетой.

Это мне нравилось гораздо больше чопорной тишины, и слова волшебницы о том, что здесь притаилось чёрное колдовство, казались теперь всего лишь страшной сказкой.

Какое тут может быть колдовство, когда в окно задувает свежий ветер, напоенный запахом спелых яблок, и огонь весело потрескивает, прыгая по поленьям, а на дереве перед окном расположился Сэр Пух, вольготно развалившись на широкой ветке.

Когда печь разгорелась, я поставила на огонь сковороду, бросила на неё кусочек масла, а когда масло растаяло – вылила тесто, на поверхности которого уже появились маленькие пузырьки.

- Леди любит белый хлеб, - глубокомысленно заметила Дорис, наблюдая за мной. – Вы сделали лепешку из овса? Такое она точно есть не будет. Овёс мы готовим только для слуг…

- И очень зря, - я внимательно следила, когда лепёшка поджарится с одной стороны, а потом перевернула её и бросила ещё один кусочек сливочного масла, чтобы тесто напиталось и стало мягким и нежным.

Пара минут – и я выложила на плоское фарфоровое блюдо румяную яично-овсяную лепёшку, а поверх неё расположила ломтики лосося, свернув их в виде цветка.

- Красиво? – похвалилась я.

- Красиво, - признала Дорис, - но…

- Заварите чай, - попросила я, - и дайте мне самый лучший поднос и салфетки.

- Э-э… - протянула кухарка, - мы достаём лучшую посуду только по особым случаям…

- Давайте устроим особый случай для нашей хозяйки, - сказала я, поворачивая блюдо и так, и эдак, проверяя, чтобы всё было идеально. - Пусть всё будет не просто красиво, а очень красиво. Пусть особые случаи будут на каждую трапезу. Это часть моего плана.

Дорис только покачала головой, но вытащила из сундука круглый серебряный поднос и белоснежные льняные салфетки.

- Прикажете отнести это для леди? – спросила она.

- Лучше сама отнесу, - ответила я, взяв поднос, и только потом сообразила, что кухарка сказала «прикажете».

Кто прикажу – я?..

Меня ведь назначили помощницей кухарки, а не хозяйкой кухни. Надо ли мне объясниться по этому поводу? Сказать Дорис, что не могу никому приказывать...

Нет, лучше сделать вид, что я ничего не заметила. И тогда никто этого не заметит.

Я замешкалась всего на пару секунд, а когда повернулась к выходу, увидела на пороге герцога де Морвиля.

На нём была простая чёрная куртка, а на плече висело ружьё.

- Всем доброго утра, - сказал де Морвиль, глядя на меня. – Похвальное усердие, но незачем было вставать так рано.

Я промолчала, потому что не сообразила, что ответить. Кому он это говорит? Всем служанкам или только мне? А если мне, то почему? Чем я отличаюсь от других служанок?

- Вот ваша сумка, милорд, - Дорис проворно схватила большую кожаную сумку и поднесла её хозяину.

Тот поблагодарил и повесил сумку на другой плечо.

- Там холодная телятина, ветчина, хлеб, - перечисляла кухарка, - пирожки и вино. Всё, как вы просили.

Он кивнул, продолжая смотреть на меня, и спросил, указав на поднос, который я держала:

- Это для нашей гостьи? Не надо. Она только что ушла. Я проводил её. Пошла прямо на север, даже от экипажа отказалась. Странная женщина.

- Нет, милорд, это не для госпожи Близар, - ответила я. – Это для вашей тётушки… - и только тут поняла, о чём было сказано.

Волшебница пошла на север. То есть не на юг, не в сторону столицы. И это означало, что доносить обо мне Стефания Близар не собирается. Конечно, она могла быть слишком хитрой и попытаться усыпить бдительность, а потом свернуть к югу… Но что-то подсказывало мне, что если бы Стефания Близар хотела меня разоблачить, то она сделала бы это быстро и решительно, безо всяких ухищрений.

А Морвиль?..

Сказал об этом, чтобы я успокоилась? И не сбежала в ужасе, куда глаза глядят?.. Но мы же решили, что он не знает, кто я.

Божечки, Сесилия! Какую ерунду ты думаешь! Кто - решили? Ты и герцог?..

- Волшебники все странные, - сказала я после паузы. – Лучше не размышлять над их поступками, а принять их, как есть. Как снег или дождь.

- Отлично сказано, - согласился герцог. – Что ж, доброго всем дня. Пожелайте от меня доброго утра тёте. Напомните, что хорошее настроение с утра – залог хорошего дня.

Он развернулся и ушёл. Звякнул колокольчик, хлопнула входная дверь, и почти сразу радостно залаяла собака.

- Господин де Морвиль пошёл на охоту? – зачем-то уточнила я, хотя всё и так было понятно.

- Да, - ответила Дорис, закатав рукава и принимаясь нарезать вчерашнюю отварную баранину. – Почему бы ему не развеяться? Все благородные господа любят охоту.

- Угу, - промычала я и отправилась на второй этаж, угощать завтраком леди д`Абето.

Проходя мимо портрета матери герцога, я не удержалась и остановилась, разглядывая немного усталое лицо и муху, нарисованную так реалистично.

Волшебница сказала, чтобы я не доверяла мухе. Не эту ли муху она имела в виду? Которая на портрете? Возможно, эта муха – совсем не то, что кажется?.. Может, это не подпись художника, а какой-то знак?..

- Фанни! Что вы здесь стоите! – услышала я с лестницы недовольный голос экономки. – Это – завтрак? Так несите его поскорее! Леди давно уже проснулась.

- Слушаюсь, - я сделала книксен и побежала вверх по ступеням, пообещав себе поразмышлять о нарисованной мухе позже.

Тётушка герцога в утреннем светлом платье, но с ещё неприбранными волосами, сидела у окна и подставляла нос солнечному лучу, который умудрился прокрасться через приоткрытый ставень.

- Это вы, Фанни? – рассеянно спросила леди, едва взглянув в мою сторону. – Поставьте поднос на стол, пока я не хочу есть.

- Но вам надо позавтракать, миледи, - сказала я, выполнив её приказ. – Завтрак – самая главная трапеза дня. Можете отказаться от обеда или ужина, но от завтрака – ни в коем случае, - тут я не удержалась и полюбопытствовала: - А что вы делаете?

- Как – что? – она посмотрела на меня с усмешкой. – Вы ведь сами посоветовали мне утренние прогулки. Вот я и дышу свежим воздухом. И заодно принимаю солнечную ванну, - и она снова подставила лицо лучу, зажмурившись, как кошка.

- Э-э… - протянула я, прилагая все усилия, чтобы не расхохотаться, - ваша милость неправильно меня поняли. Речь шла именно о прогулках, а не о сидении под окном. Давайте вы сейчас с аппетитом покушаете, а потом выйдете на прогулку. Погода сегодня чудесная, и полчаса ходьбы вокруг дома – это то, что надо.

- Полчаса? – переспросила она почти с ужасом. – Да вы с ума сошли! Четверть часа, иначе я устану.